– Ты чего? – хриплым после сна шепотом спросил он.

– Поговорить нужно. – я смущенно отвела глаза. – Пойдем пожалуйста, я не хочу будить Марка.

Никитин привстал на локте, покосился на большие настенные часы с маятником за резным стеклом и нахмурился:

– Варь, четыре утра.

– Пожалуйста, – с мольбой сложила я руки: – Это очень важно!

Больше парень спорить не стал. Кивнул, и сел на диване. Я только сейчас поняла, что спал он без футболки, смутилась, кашлянула и, сказав, что буду ждать его на крыльце, стремительно вышла из комнаты.

На улице было прохладно, но уже пахло летом. Заря разукрасила оранжевыми полосами горизонт и погрузила деревню в цветной купол. Утренний туман еще цеплялся за землю, но уже проигрывал, оставляя после себя только блестящие капли росы на молодых листьях. Меня потрясывало, поэтому упавшая на плечи куртка стала настоящим спасением.

– Спасибо, – пробормотала я, вцепляясь в рукава.

Ваня кивнул и присел на верхнюю, самую широкую, ступеньку. Сам он был в футболке и джинсах, но даже не покрылся мурашками. Я сунула босые ноги в бабушкины галоши и принялась нервно ходить около крыльца, а Никитин закурил и терпеливо ждал.

– Вань, – наконец начала я: – скажи, а можно вернуть утерянные воспоминания, если сильно испугаться?

Никитин стряхнул пепел на груду кирпичей сбоку, сделал еще одну глубокую затяжку и качнул головой:

– А если конкретнее?

Я тяжело выдохнула:

– Смотри, гипноз не помог мне, потому что я очень сильно боюсь, и из-за этого страха разум закрывается. А что, если его напугать еще сильнее? Так, чтобы клин клином... Ну... ты понимаешь?

Вразумительных слов не находилось, и это раздражало. Ваня хмыкнул:

– И как ты собралась это делать? С парашютом прыгать? Это так не работает.

– Нет, – с трудом совладав с бушующими эмоциями, я приземлилась на ступеньку ниже блондина и задрала голову, чтобы смотреть ему прямо в глаза: – Я понимаю, что дело не просто в страхе, но, что если этот страх напрямую связан с теми воспоминаниями?

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился Никитин.

Я растеряно замялась.

– Понимаешь, – хрустнула пальцами: – после того случая в детстве, я безумно боюсь воды. Вернее, не совсем воды, а озёр или прудов, или речек. Я могу спокойно купаться в море или бассейне, но один только вид озера вызывает во мне панику. В детстве психолог даже говорил название фобии, ламна.. лифо...

– Лимнофобия.

Ваня потушил бычок, а я чуть поморщилась от запаха табака, мгновенно впитавшегося во встрепанные волосы.

– Точно! – быстро закивала: – Я особенно никогда не задумывалась на эту тему, и просто старалась обходить подобные места стороной, но сейчас подумала: а что, если попробовать перебороть эту фобию? Насильно я имею в виду! Я же могу пойти на то озеро, и попробовать войти в него, да? Или хотя бы просто рядом постоять! Это сработает?

– Может быть, – Никитин покачал головой: – А может, тебя стриггерит так, что молчание два года покажется тебе сущим пустяком.

– Ваня…

– Нет, я сказал, – упрямо нахмурился блондин: – Ты помнишь себя после гипноза? И это при том, что рядом был специалист, который помог тебе из него выйти!

– Я поэтому и прошу тебя поехать со мной! – я снова вскочила и с отчаянием сжала кулаки. – Ваня, пожалуйста! А вдруг это последний шанс!

Никитин тоже поднялся и раздраженно сложил на груди руки:

– Знаешь главный принцип психологии?

– "Не навреди".

– Вот именно! – чуть повысил голос он: – Забудь об этом. Мы уезжаем сегодня утром, и ты с Марком пойдешь в полицию.

Он развернулся и двинулся к двери, а я с трудом сглотнула и крикнула ему в след:

– Я все равно туда пойду!

Уже схватившийся за ручку двери Ваня застыл.

– Я все равно попробую, – продолжила, дрожа всем телом: – и ты не сможешь меня остановить!

Я блефовала. Если бы действительно смогла сделать пойти туда сама, то не будила бы его или обратилась бы к Марку. Но сейчас это казалось невозможным. Разум продолжал твердить, что только если Никитин поедет со мной, я смогу попробовать сделать это.

Ваня медленно обернулся и раздраженно хмыкнул.

– Ты манипулируешь мной? – прищурился он.

Чертова проницательность блондина могла испортить все планы, но я упрямо продолжала гнуть свою линию.

– Я все равно туда пойду. – тихо проговорила, растерявшись под его пронзительным взглядом. – Я прошу у тебя помощи, но, если ты откажешь, я все равно туда пойду.

Под подошвами хрустели сухие ветки и глина, и с каждым шагом таяла моя решимость. Зато Ваня ей был полон. Шел уверенно вперед, засунув руки в карманы, и не замечал, что я начинаю отставать.

Здесь многое изменилось за одиннадцать лет. Моя память бережно хранила в себе образ этого места и раз за разом показывала его в ночных кошмарах. Я помнила всё вокруг в мельчайших деталях, но сейчас они смешивались с реальностью и терялись. Многие молодые березки и ёлки, которые тогда едва доходили мне до подбородка, теперь возвышались над нами и угрюмо скрипели толстыми стволами, тропинка стала гораздо уже и едва-едва заметной, а кусты по её краям смыкались ветвями и словно продолжали друг друга. Заросли вокруг казались непроходимыми, и я подумала, что сюда давно никто не ходил, но поняла, что ошиблась, как только увидела само озеро, на краю которого кто-то поставил деревяный мосток. Он был не новый, уходил вперед метров на пять и уже кое-где потерял доски. Это была самая яркая деталь, отличающая место из прошлого от реальности. Она удивила меня так сильно, что я на автомате прошла вперед еще несколько шагов и не сразу заметила это. Очнулась, когда пришлось сощуриться из-за отражающихся солнечных лучей. Голубое небо зеркально легло на спокойную воду, и, по-хорошему, стоило бы замереть от поразительной красоты, но я застыла от накрывшей волны ужаса.

– Я передумала, – просипела, врастая в землю.

Легкие сжались и теперь вмещали гораздо меньше воздуха, чем было необходимо. Я делала вдохи все чаще и чаще, но кислорода все равно не хватало. Никитин тоже остановился и обернулся. Я ожидала, что он усмехнется, скажет: "а я же говорил", и поведет обратно, но Ваня в очередной раз удивил меня. Покачал головой и подошел ближе, закрывая собой вид на озеро.

– Успокойся и прекрати так часто дышать. – он положил руки мне на плечи и заставил посмотреть в глаза. – Дыши спокойно. Тебе хватает воздуха, все нормально.

– Не хватает, – задыхаясь, тряхнула я головой.

– Хватает, – упрямо кивнул Никитин. – Это просто страх. В конце концов ты упадешь в обморок, если продолжишь так дышать. Спокойно. Спокойно. Вдох, выдох. Глубоко, но медленно. Слышишь? Медленно. Еще раз. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

Я старательно смотрела ему в глаза, чтобы не смотреть ни на что вокруг, а Ваня дышал вместе со мной, показывая нужный темп. В конце концов стало легче. Парень удовлетворенно кивнул.

– Отлично, – он на секунду прервал наш зрительный контакт, обернувшись за спину и словно принимая какое-то решение, а потом снова повернулся ко мне. – Так, Варя. – его голос стал еще серьезнее. – Мы зайдем в озеро всего на пару шагов, не дальше. Слышишь меня? Я буду рядом и не отпущу тебя, поэтому не паникуй. Поняла? Ничего не случится.

Я на мгновение прикрыла глаза и решительно кивнула.

– Точно не разворачиваемся? – на всякий случай уточнил Никитин.

– Если уйдем сейчас, то я все равно захочу вернуться, но сбегу и потом, – усмехнулась невесело. – Так и буду до бесконечности трусить.

Ваня едва заметно улыбнулся и осторожно погладил обратной стороной ладони мою щеку.

– Рад, что ты это понимаешь, – тихо произнес он, поспешно опустил руку и сжал мои пальцы.

Сначала показалось, что весь страх я себе только придумала. Пальцы грела горячая ладонь блондина и первые пару шагов я сделала смело и решительно. Думала, что мы двинемся на мостик, но Ваня затормозил меня, разулся и закатал брюки. Я на автомате последовала его примеру. Парень подождал немного, снова взял меня за руку и повел вперед. Прежний страх накатил с новой силой, когда глина под ногами сменилась холодным песком побережья, а исходящий от еще не прогревшейся воды холод дунул на босые пальцы.