– Раз тебе не хочется, так и не оскорбляй! – выпалила Натали. – Ради Бога, Дерек, неужели ты думаешь, что я бы вышла замуж за того, кого для меня выберет Гектор? Не такая уж я дура!

На лице Дерека появилось недоуменное выражение.

– Но я получил письмо от Гектора, в котором он сообщает, что страшно горд твоей помолвкой, и намекает на то, что… – Он оборвал себя на полуслове, видимо, охваченный сомнением. – Ты хочешь сказать, что он все врет? Но он, мне кажется, уверен в том, что сначала ты отказала лорду Малкому. По его словам, это он уговорил тебя принять его предложение.

Он враждебно взглянул на Малкома:

– Я буду говорить откровенно, сэр. Свадьба назначена уже на завтра, и у меня нет времени ходить вокруг да около. Если вы собираетесь тащить мою сестру к алтарю против ее воли, должен заявить вам со всей ответственностью: ничего у вас не выйдет. И плевать мне на то, что ваш отец – важная персона!

Эти слова заставили Малкома еще больше зауважать парня. Шагнув к нему, он улыбнулся:

– И совершенно правильно сделаете. Не угодно ли сесть к столу, мистер Уиттакер? Кухарка приготовила великолепные бисквиты.

Слова эти были рассчитаны на то, чтобы немного остудить пыл молодого человека. Малком добился своего. Дерек послушно сел, хотя все еще выглядел сердитым.

– Благодарю вас, – сдержанно произнес он. – Я не собирался поднимать шум из-за пустяков…

Малком протянул ему тарелку с бисквитами.

– Я бы не стал называть счастье вашей сестры пустяками. Вы имеете полное право о ней беспокоиться.

Дерек взял бисквит, секунду поколебался, потом взял еще два.

– Это хорошо, что вы не обижаетесь, милорд, – сказал он.

Малком испытал искреннее чувство благодарности, когда Натали уселась рядом с ним на софу с высокой спинкой и, слегка прижавшись ногой к его ноге, обратилась к Дереку.

– Тебе понравится лорд Малком, – тихо, но уверенно заговорила она. – Он будет тебе гораздо лучшим братом, чем Гектор.

Глаза Дерека весело блеснули.

– Значит, ты выходишь замуж ради меня? Какое бескорыстие!

Внезапно на Малкома снизошло вдохновение.

– Ваша сестра попросила миссис Бигалоу быть у нее завтра на свадьбе свидетельницей, – вмешался он в разговор. – Вы оказали бы мне большую честь, если бы согласились стать моим шафером. Церемония будет скромная, почти без гостей, но два свидетеля все же необходимы.

Натали благодарно пожала его руку. Брови Дерека изумленно поползли вверх.

– Няня будет на свадьбе свидетельницей?! – потрясенно воскликнул он. – Это меняет дело. Она бы никогда этого не сделала, если бы не одобряла ваш брак. – Он перевел взгляд с Натали на Малкома, оценивая полученную информацию, и наконец на губах его появилась улыбка. – Я склонен положиться на ее мнение. Она любит Натали почти так же сильно, как и я. Если няня относится к вам с одобрением, лорд Малком, значит, и я должен так же к вам относиться. Иначе я буду выглядеть полным идиотом.

Он глубоко вздохнул, после чего поднялся, отвесил поклон и церемонно произнес:

– Благодарю вас, сэр. Я сочту за честь быть завтра шафером на вашей свадьбе.

Утро того дня, когда Натали предстояло выйти замуж, выдалось туманным. Создавалось такое впечатление, будто Лондон надел свадебную вуаль. Натали и сама не понимала, где она находится, то ли во сне, таком явственном, что он кажется реальностью, то ли в действительности, но настолько фантастической, что кажется, будто это сон. Она встала и, двигаясь, словно сомнамбула, начала одеваться.

Няня и горничные семейства Чейзов помогли ей облачиться в свадебный наряд, то и дело восхищенно приговаривая, какая она красавица, что лишь усилило ощущение того, что все это ей только снится. Она прекрасно знала, что красавицей никогда не была. Малком прислал из отеля, где провел ночь, коробку оранжерейных цветов. Натали открыла ее, и густой аромат цветков апельсинового дерева наполнил комнату. Они были такими красивыми, что казались ненастоящими. Да и вообще все сегодня казалось Натали ненастоящим. Она осторожно поднесла букет к лицу, вдохнула дивный аромат, и вдруг взгляд ее упал в большое высокое зеркало.

Отражение явило ее изумленному взору незнакомку, стройную, темноволосую, с огромными, очень серьезными глазами. На незнакомке было необыкновенно элегантное платье. Идеальная прическа. Идеальное платье. Великолепная фата, тончайшая, словно сотканная из паутины. Задумчивый, но спокойный взгляд. В руке – свадебный букет.

Однако у Натали не было времени привыкнуть к тому, что незнакомка, глядящая на нее из зеркала, – это она сама. Пора было ехать. Давно уже пора.

Няня, тоже облаченная в платье, делавшее ее неузнаваемой, спустилась вместе с ней по ступенькам лестницы и вышла из дома, где их уже поджидала карета. Натали лишь мельком взглянула на чужую карету на чужой улице. Слишком богатую, слишком пышную. С фамильным гербом на дверях. Лошади были великолепно подобраны, и Натали в очередной раз подумала, что все это ей только снится, такие лошади не могут быть наяву. Кучер и лакей были облачены в ливреи герцогского дома. Все это Натали отметила лишь мимоходом: слишком быстро одно событие сменялось другим, слишком быстро все происходило.

Карета, покачиваясь, понеслась по улицам Лондона. Город мелькал в окнах, подернутый туманной дымкой. Хановер-сквер. Карета остановилась. Дверца распахнулась. Лакей стоял по стойке «смирно», держа в руке зонт. Натали опустилась с подножки, и няня повела ее в церковь св. Георгия.

Натали никогда там прежде не бывала. Все казалось ей странным, все незнакомым. Играла музыка. «Должно быть, ее заказал Малком, – подумала она. – Как предусмотрительно с его стороны». Она вошла и остановилась. В конце прохода между рядами, показавшегося Натали бесконечным, стояли Дерек и Малком. Напротив них – няня. Все они ждали ее. Между ними стоял священник, которого она никогда в жизни не видела.

Малком выглядел великолепно. Дерек пытался справиться с волнением. Странно. Сама Натали никакого волнения не испытывала. При виде невесты у Малкома перехватило дыхание, словно он увидел чудо. Натали улыбнулась – надо же, какая глупость – и не спеша направилась по проходу между рядами скамей к нему, спокойная и бесстрастная.

Подойдя, она вручила букет няне, после чего, как попросил ее священник, вложила свою холодную руку в руку жениха. Слова были сказаны. Молитвы произнесены. Казалось, их звуки поднимались в воздух и кружились вокруг нее, священные и непостижимые. Дымили свечи. «Нужно было их задуть», – подумала Натали.

Она взглянула на Малкома. Он не отрываясь смотрел на нее горящими, словно голубые угольки, глазами, нежными и в то же время полными огня. Потом вслед за священником он произнес клятву верности, древнюю как мир. Затем Натали произнесла свою клятву, повторяя слова за священником. Малком надел ей на палец кольцо. Руки его тряслись. Ее же – даже не дрогнули! Няня вытащила платок и незаметно высморкалась. Неужели она плачет? Милая старая нянюшка. Как все это странно…

Церемония закончилась. Теперь она замужняя дама. Малком поцеловал ее. Дерек поцеловал ее. Няня поцеловала ее. Няня поцеловала Малкома. Няня поцеловала Дерека. Дерек энергично пожал руку Малкому, светясь от счастья. Все, похоже, были счастливы. Даже священник направился к ней, улыбаясь. Натали инстинктивно попятилась. Она была незнакома с этим человеком. Насколько ей было известно, этот человек даже не посвящен в духовный сан. Значит, он не настоящий священник.

Не может быть, что она вышла замуж… на самом деле вышла замуж. Слишком все оказалось просто. Как-то все искусственно. Она хотела бы выйти замуж в церкви, в которую ходила всю свою жизнь, в присутствии друзей и родственников, которых она знала с детства. Церемонию венчания совершил бы преподобный Вентуисл, который венчал всех ее подруг.

Внезапно сквозь пелену нереальности Натали ощутила настоящее отчаяние. Она совершила ужасную ошибку. Не нужно ей было соглашаться выходить замуж по специальной лицензии, ехать для этого в Лондон, в эту пустую церковь, к этому незнакомому священнику. Сделав это, она навсегда лишилась венчания, о котором мечтала всю жизнь. Острое чувство потери пронзило ее. Слишком поздно… Слишком поздно…