- Двоих?

- Да. Они мои дети. Мои сыновья. Как я смогу выбрать? Один хороший, а второй плохой, получается?

- У тебя договор. В принципе, если подать в суд, то можно затянуть дело и выиграть. Ты биологическая мать. Ты выиграешь его.

- А если? Им же нужен здоровый ребенок. Давай напишем, что у них какая-то проблема? Не знаю, порок какой-то врожденный, у обоих. Пусть этот Заказчик сам откажется от них. Можно так?

- Кать, если я напишу что-то, то это должно быть подтверждено. Они захотят перепроверить. Можно навредить только.

- Придумай что-нибудь, ты же врач. Ты же лучше знаешь. Такое, чтобы на УЗИ было непонятно, но предпосылки были.

- Я как придумаю, ты сама потом в это поверишь.

- Ну сделай что-нибудь, пожалуйста.

- Ладно, успокойся, я подумаю. - Обнимает и целует. - Ты знаешь, что на голодный желудок плохо думается?

- Обещаешь подумать что-нибудь?

- Обещаю.

- Я так хочу оставить этих мальчиков.

- Когда-то хотела избавиться от них.

- Я не знала, что они мои.

- Ты твердо решила оставить их двоих?

- Да.

- Это опасно. Такие люди обычно забирают свое, мстят или требуют вернуть деньги.

- Надо сделать так, чтобы они отказались сами. Будто никто не виноват. Так получилось. Вряд ли Заказчик мечтал об обреченном на болезнь ребенке.

- Ох, Катя, надо все обдумать, чтобы никто не пострадал.

Несколько дней уже не могу найти Кирилла. На телефон не отвечает, в квартире никто не открывает. Все неспокойно из-за него. Хоть бы не влез еще куда-нибудь, чтобы не пришлось целый сад детей рожать.

Смешно, конечно, но зная все, что тянет за собой беременность, следующий раз я бы подумала соглашаться ли. Брата спасти хочется, но он как будто сам и не очень к этому расположен. Сделай я сейчас аборт, ему было бы все равно.

Водитель забирает меня от дома и везет в поликлинику. Каждый раз волнуюсь, что они узнают о нас с Сашей, потом надо будет объясняться. А могут и врача сменить. Третий триместр, все самое опасное позади. Теперь стоит бояться только преждевременных родов.

- Вы не знаете, где Кирилл? - Обращаюсь к водителю. - Несколько дней не могу его найти.

Тот оборачивается, смотрит на меня внимательно и медленно отворачивается назад к дороге.

- Мне надо знать. Я волнуюсь. - Он точно что-то знает, иначе сразу бы сказал, что не знает.

- Работает он, - глухо отвечает.

- Как мне с ним связаться?

- Я передам, что ты его искала.

- Пусть позвонит мне, а лучше приедет. - Водитель кивает, не рассказывая больше ничего. Что-то скрывает, вижу это, но нытьем не вытянуть ничего из них. Лучше четко сказать, что хочешь, и ждать.

На приеме у Саши приходится снова играть. Мы вроде как пациентка и врач. Стандартно взвешивает, измеряет живот, прослушивает сердцебиение и отпускает. Успеваем переброситься парой фраз, когда Саша отправляет свою медсестру в регистратуру. После работы буду ждать его дома.

Неожиданно после поликлиники меня везут не домой, а в центр, где снова делают УЗИ. Надежда обмануть мгновенно тает. Они на шаг впереди всегда. Сейчас, если окажется, что все в порядке, глупо придумывать что-то.

Дура я. Если окажется… Конечно, я хочу, чтобы с ними все было в порядке.

Когда врач водит прохладным датчиком по животу, замираю и перекрещиваю пальчики. Хоть бы все было хорошо. Они должны быть здоровыми. Это все, что хочу сейчас.

Врач усмехается, когда в животе снова поединок начинается.

- Им тесно у вас в животе, хотят скорее на волю. Ох, вас ждут поединки. Ногами хорошо работают.

- А что еще мальчишкам делать? - Я тоже улыбаюсь. Представляю, как мы все вместе играть будем, как запишу их на секцию по борьбе, чтобы там пар спускали. Просчитала уже, что если по срокам правильно, то родятся скорпионы. Те еще занозы.

Один как заведется, так не остановить, и не успокоить. Ножками толкается, хочет больше места. Второй потише, но с хитрецой как будто. Часто не реагирует и делает вид, что спит. Хотя я чувствую, как ручкой шевелит.

По дороге домой все пытаюсь придумать, как выкрутиться. Как оставить себе двоих детей? Я могла бы сказать, что это не ребенок Заказчика, но они же найдут врача того, достучатся до правды. Пусть мать не та женщина, что они хотели, но отец-то он. Захочет забрать наследника.

Бесполезно теперь бороться в этом направлении. Они все перепроверили сами. С детьми все в порядке. А специально делать себе хуже, чтобы исказить анализы, я не буду теперь уже. Остается вариант: суд и побег.

Саша же сказал, что суд я могу выиграть. С другой стороны, у них связи. И Кириллом снова могут шантажировать.

Сбежать? Так могут найти и опять все в Кира упирается. Идеально было бы, если б они сами отказались от ребенка. Только как это сделать, не знаю?

Дома оказываюсь спустя час. Еще час занимаюсь домашними делами, готовлю ужин Саше, мысли все равно возле брата где-то. Он никогда не пропадал так резко и надолго. Я всегда могла его найти, хоть в каком состоянии, но могла.

Когда домашний телефон оживает, сразу бегу и отвечаю на звонок. Только бы брат.

- Да.

- Привет, это Кирилл. - Шепчет мужчина в трубке. Как будто похож, но настораживает что-то.

- Что у тебя с голосом? Почему шепчешь?

- Приболел, - отвечает также тихо, откашливается, хрипит. - Ты как, Кать?

- Нормально, ты куда пропал?

- Говорю же, приболел. - Не то что-то. Шепот этот подозрительный. Как специально, чтобы по голосу ничего нельзя было понять.

- Слушай, ты что-то часто болеешь последнее время.

- Да, тяжелая работа.

Идея проверить выстреливает сама собой.

- Как рана твоя армейская на животе, не ноет?

- И она тоже ноет.

Сердце ускоряется. Гудит за ребрами. Это не он. Это точно не он. Нет у него никакой раны в животе. Он и в армии-то не был. И его зачем-то скрывают от меня.

- Мне пора, Катюш, хорошо все, как вылечусь, так приду к тебе. Не хочу заражать. Пока. - Прощается и отключается.

Перезваниваю на его домашний номер, но там глушь.

Я не с Кириллом говорила. Но они зачем-то прикрыли его. Значит, он у них, опять накосячил, что ли? Или еще хуже? Раз говорить не может.

Откуда спокойствие-то взять? Почему постоянно напряжение такое? Почему не мог тихо посидеть, чтобы я родила спокойно.

Машке звоню. После нее немного легче становится. Она веселит, хотя понимаю, что тоже переживает. Говорит, что если найдет брата первым, то придушит его. Забила место крестной. И даже не удержалась и купила несколько пеленок. Их надо много. Даже одному ребенку.

Когда Саша приходит, рассказываю ему все. Он только плечами пожимает.

- Кать, он сам во все это лезет. Ты сколько его спасать будешь? Ты такую ему услугу сделала, когда согласилась выносить и родить ребенка, а он где? Да я бы на его месте пылинки с тебя сдувал, чтобы с тобой ничего не произошло, а ему все равно. Знает, что ты ответственная и не подведешь.

- Он мой брат.

- И где теперь твой брат?

- Я не знаю. Боюсь за него.

- Давай подождем пару дней. Может, у него просто запой и его прикрывают, чтобы тебя не волновать. Отойдет и объявится.

Создаю видимость спокойствия. Малышам точно это волнение ни к чему.

- Зачем это скрывать тогда? Ну сказали бы, что напился и завтра перезвонит. Зачем так сложно?

- Все с ним нормально будет.

- Ладно, подождем пару дней. Если не объявится, я пойду в милицию.

- Я сам с тобой схожу.

Остаток вечера смотрим в обнимку фильм.

Вечером следующего дня снова к Кириллу прихожу. Но теперь по-другому действую, не стучу, а прислушиваюсь, что у него там происходит.

Минут пять стою. Там, за дверью, тишина.

Мысли как змеи ползут, так и норовят заранее больнее ужалить.

Там - не там? Наконец стучу.

Долго. Безрезультатно.

А может ему плохо? А может и нет его там. Даже не знаю, что лучше.