Поэтому смолчал, слушая болтовню девушки, которая рассказывала, как роскошные магазины, супермаркеты и даже маленькие бутики на старинных рынках, превращают любую женщину в шопоголика. Про Париж, в котором много модных магазинов и огромных универмагов и пройти мимо них просто невозможно. Потом Дженни перешла на сувениры. Показала репродукцию Эйфелевой башни и конечно собственный портрет, написанный на великом Монмартре. Мне понравился, не перевелись ещё гении в древнеримском поселении.

Увидев издали передвижной блокпост, я слегка напрягся. Вообще в ЦАР существует четыре типа официальных блокпостов. Посты миротворческой миссии ООН имеются во всех крупных городах страны, включая те, где власть находится в руках враждебных к Банги формирований, повстанцев и прочей нечисти. Жандармы стоят на приграничных территориях, где с правительственным контролем не совсем гладко. Бойцы правительственной армии дежурят там, где имеется относительная стабильность. Существует ещё одна структура, у которой на дороге своя отдельная будка и свой шлагбаум. Взимают с автомобилистов плату за проезд: 500 франков за легковой автомобиль, 2000 — за грузовик. Предполагается, что все данные о проезжающих заносятся в журнал и выдаются квитанции. Но я вас умоляю, ну надо же им на что-то жить.

И имеются передвижные блокпосты с парнями из службы безопасности, которые могут стоять где угодно, сдирая со всех проезжающих взятки.

На неграх форма была службы безопасности, и я, решив, что ребятки вышли на дорогу, чтобы честно заработать на обед, расслабился. Даже приготовил свой аусвайс, пропуск-вездеход, в котором было указано, что имею право передвигаться по всем дорогам ЦАР, в том числе и после 23.00. К такой бумажке относились все без исключения уважительно, потому как после 23.00 проезд через блокпосты запрещён. Хотя и были исключения. Однажды, попросили подвезти парочку солдатиков до поста. Жорж кивнул, давая согласие и я, добрая душа, согласился. А на обратном пути такой казус вышел, что, вероятнее всего, долго помнить буду. Подъезжая к небольшому посёлку, фары осветили шлагбаум и рядом перекошенную серую будку. Ещё несколько часов назад на этом месте ничего не было. А тут и домик, пусть и полуразвалившийся и два бойца в форме вермахта второй мировой войны. С нашивками и шевронами. И за спиной у одного, что-то похожее на винтарь. Сказать, что я опешил, нет, охренел, вот будет более подходящее слово. И затвор на калаше передёрнул. Единственное что их спасло в тот момент, посёлок за спиной, в котором, я точно знал, имелась жандармерия.

Вояки знаками попросили остановиться, но хвататься за оружие не торопились, а когда я сдвинулся на обочину, один из них подмигнул как старому знакомому и сказал: «Девочку купи».

Я слышал о таком, но вот так, напрямую, под крышей жандармов, не поверил. Сидел и хлопал глазами, соображая в чём фишка. Как бы и на подставу не очень смахивало, да ещё костюмы.

Тот, который мне предложил товарообмен, улыбнулся ещё шире, вероятно решив, что я уже согласился и надо лишь слегка подтолкнуть, поэтому добавил к предыдущей фразе: «Всё законно, сестра это моя».

А я едва не впал в ступор и глупо спросил: «А зачем она мне».

«Как зачем? — он явно удивился, — после 23.00. проезд через блокпост запрещён. Встанешь под деревья и тебе с ней скучно не будет».

Второй, в это время сбегал за будку и привёл, ту самую девочку, у которой из одежды было что-то напоминающее юбку, когда-то белого цвета и на голове два банта. Вот по ним и небольшим выпуклостям в районе груди можно было определить, что это не мальчик.

Честно говоря, в тот момент, мне стало жалко это маленькое сопливое создание. Я откажусь, продадут другому, вот только сострадание состраданием, но что мне с ней делать? И я вежливо отказался.

Вояк это совершенно не расстроило, а мой пропуск проигнорировали. Мол, Банги далеко и хозяин здесь я. Пришлось отстегнуть почти 150 долларов, чтобы не торчать до утра в поле и не привлекать к своей персоне лишнего внимания.

Вспомнилось это, когда обнаружил на дороге блокпост и шевельнулась извилина, что форму службы безопасности может напялить на себя кто угодно, но не поверил, что в 40 км от столицы внезапно могут материализоваться войска бывшего президента. Чай на улице давно 2022 год и так называемых повстанцев отбросили от столицы на несколько сотен километров.

Зря не поверил. Дульный компенсатор АКМа неприятно ткнул меня в локоть, а его хозяин, уперев себе в плечо деревянный приклад, аля весло, посмотрел на меня совершенно недружелюбно.

Негр был невысоким и не выглядел слишком устрашающим, поэтому будь он один, я, не напрягаясь мог сломать ему руку, но противников было слишком много и плюс два грузовика стоящих чуть поодаль. Сколько человек внутри? Может десятка два, а может и все три, ведь не пустыми их пригнали сюда. И я вполне резонно оценил свои шансы. Хотя, если хотели бы убить уже убили, а значит по какой-то причине я им нужен живой, потому как абсолютно не верю в милосердие подобных бродяг. Здесь точно не Шервудский лес и они не благородные лесные разбойники.

А потом увидел автомобиль американских журналистов, Жоржа и Элен, стоящий рядом с минивэном среди деревьев, и ситуация мне ещё больше не понравилась.

В это время негр, держащий меня на мушке, кивнул и двое качков буквально выдернули девушку из машины. Ещё один бросил молниеносный взгляд по салону, подхватил мой АКМ, пробубнив что-то нечленораздельное и захлопнул дверцу. Дженни беспомощно оглянулась на автомобиль внезапно потеряв всё своё высокомерие и даже не пытаясь закричать или вырваться. На мгновение мы встретились взглядом, после чего её не слишком вежливо пнули и она, едва удержавшись на ногах наклонилась вперёд, блеснула белыми трусиками и зашагала в сторону грузовиков.

— Не нужно быть любопытным. Медленно трогай и уезжай, — проговорил негр, на чистом французском ещё раз ткнув острым срезом дульного компенсатора мне в локоть, — не веди себя идиотом и доживёшь до седин.

Вот был бы я чистокровным африканцем, забился под баранку, как это сделал в своё время Бьенвеню Нвудокама. Водитель, который вёз наших журналистов на восток страны и потому единственный кто остался жив, вот тогда и выполнил бы абсолютно всё, что мне предписано, тем более что Дженни с самого начала не вызывала во мне ничего, кроме раздражения. Однако витала где-то внутри меня загадочная русская душа, доставшаяся от биологического папаши. Наверняка среди русских предков были герои своего времени или как можно прокомментировать мои следующие действия.

Я замер, а нож перекочевал из прорези в дверце машины в ладонь.

— Мы договорились? — он перехватил автомат левой рукой и дружелюбно хлопнул меня по плечу.

Я бросил взгляд на уходивших боевиков и стройную фигурку Дженни. Они были уже в десятке шагов. Глянул на довольное лицо негра и кивнул, а в следующую секунду левая рука, и даже как мне показалось, по мимо моей воле, метнулась к нему. Из очень неудобного положения, но негр сам помог. Собираясь шагнуть следом за своими друзьями, развернулся вполоборота. Лучшего момента и найти было сложно. Лезвие вошло в него полностью, как раз туда, где должно было находиться сердце. Он даже не пикнул, только в глазах появилось удивление, словно увидел перед собой самоубийцу. В принципе, так и было. Уйти от этих ребят по незнакомым джунглям у меня не было ни единого шанса. Мне приходилось по ним передвигаться в составе военизированного отряда, но эти негры жили здесь. Джунгли были их домом. Дженни и её конвоиры мерно удалялись в сторону холма, ещё двое стояли на дороге метрах в ста от нас. И не важно, что один из них очень древний и в руках у него не автомат, а музейный экспонат. Сразу было видно, с трёхлинейкой у них большая дружба. Про них не забыть. И ведь именно из-за этой парочки и принял решение уходить пешком. Слишком близко стояли и пока бы разворачивал автомобиль, нашпиговали нас свинцом по самые не балуйся.