— Нет, Алекс, ты только глянь на этот идеальный голубовато-белый оттенок. На его формы. А великолепная чистота, — и она заходилась чуть ли не в экстазе.

Глядя на её промысел, который походил на совсем уж допотопный, я заставил блондинку вернуться к автомобилю и за полчаса сколотил ящик. Дно сделал из осб и насверлил в нём отверстия для слива воды.

Элен едва не расцеловала меня за эту нехитрую приспособу и дело сразу пошло гораздо быстрее.

Я лишь вздыхал. Охотница за алмазами надела на себя набедренную повязку, которую изготовила позавчера вместе с Дженни и грудь прикрыла узкой тряпицей. Теперь двигаясь по ручью, совершенно не заботилась о целомудренности, склоняясь в такие позы, что ежели бы не мой цвет кожи я сам бы превратился в красный помидор, а потому нервно хрюкал. Вот никогда раньше не замечал за собой подобного.

Двигаясь против течения, Элен добралась до того места, где глубина ручья ей была почти по бёдра и внезапно, словно забыв о моём существовании скинув с себя обе тряпицы оказалась полностью обнажённой. Я аж закашлялся и нервно оглянулся на холм, где, по моему мнению, должна была находится Дженни, а не увидев торчащей головы из ямы снова вернулся к созерцанию ручья. И почувствовав, как по спине пробежал холодок, вскочил на ноги нервно оглядываясь, пытаясь разыскать взглядом белокурую красавицу, неожиданно исчезнувшую из поля зрения. Место, где секунду назад стояла Элен было совершенно открытым и испариться в мгновение ока девушка явно не могла.

Что за хрень. Я выругался, но выполнить какое-либо действие не успел. Столб воды внезапно взлетел в воздух и водопадом обрушился в ручей оставив на поверхности белоснежное тело, переливающееся в утренних лучах солнца. А потом я понял, она стоит лицом ко мне с закрытыми глазами и смеётся. Я отвернулся так и не разобрав, смеётся от удовольствия или насмехается надо мной. Потом заставил себя поверить, что от удовольствия и подумал, сам с наслаждением окунулся бы в прохладный ручей. Но нет, раздеваться точно не буду. Естество выдаст меня со всеми потрохами. Да и Дженни небось сидит в своём смартфоне, а потому охрана исключительно на мне. И всё же интересно, интернета нет, а она, сидит каждый день уткнувшись в экран? Что она там делает?

Я вернулся на своё место и медленно развернулся, кидая украдкой взгляд на Элен. И хмыкнул усмехаясь. Она, задрапированная узкими полосками ткани сидела на берегу попыхивая сигаретой и активно махала рукой стараясь привлечь моё внимание. Как выяснилось её интересовала пустая тара куда можно было сложить трофеи.

Пришлось выгрузить всё из ниши в прицепе и отдать под это дело несколько коробок. Элен, двигаясь против течения добралась практически до дороги, по которой мы прибыли сюда, используя меня в качестве грузчика и абсолютно не обращая внимания на мои протесты. Как ни крутись, но мы отдалились от автомобиля не меньше чем на четыре километра и, хотя Дженни была на связи, меня это напрягало.

Лишь убедившись, что время катится к вечеру, Элен согласилась прекратить поиски с сожалением ещё раз взглянув на ручей, словно ожидая что тот прямо сейчас на глазах исчезнет.

— Всё не унесёшь, — поддакнул я, — да и все три ведра заполнены до краёв. Хватит.

Алмазов девушке действительно удалось собрать очень много. Будто самосвал подъехал и разгрузился, а потом их течением разбросало по всему руслу. А ведь кто-то из белых, испанец, француз, не важно кто, когда-то потом наткнулся на этот ручей и мгновенно стал миллионером. В этот раз ему явно не повезёт, хотя и факт. Может в 21 веке и ручья-то нет, а камушки нырнули под землю. Уже вернувшись к фольксвагену и обведя это добро взглядом я усмехнулся. Вот только не надо меня хватать за язык. Когда я говорил, если бы мне приспичило, то выбрался из Африки и алмазы вывез, вовсе не имел ввиду, что при этом буду выглядеть как Вакула из бессмертной комедии Гоголя. С мешком на горбу.

— Представляешь, — верещала Элен заливая роллтон кипящей водой, — если пойти вверх по ручью, там наверняка можно найти такие экземпляры, что «Куллинан» по сравнению с ним окажется мелким камушком.

Разумеется, мне это название ни о чём не сказало, поэтому девушка принялась горячо рассказывать о самых крупных алмазах, когда-либо найденных в Африке.

Потом внезапно замолчала и глядя куда-то в пустоту задумчиво произнесла:

— А ведь может статься, что они ещё не найдены. И я знаю где их нашли, хотя, конечно, скорее всего они ещё где-нибудь в земле и не выбрались на поверхность. Но ты только представь себе, что один такой крупный алмаз как тот, что я нашла вчера, стоит 50 миллионов долларов.

Я присвистнул. Конечно, я знал, что алмаз считается самым драгоценным камнем, но такая сумма, меня, честно говоря, ошарашила.

— Ты уверена? — даже как-то неуверенно спросил я.

— Ещё бы, — и изумрудные глаза девушки вспыхнули, видимо заранее предвкушала как будет распоряжаться своими миллионами.

— Ладно, — оборвал я её мечтания, — давайте ужинать, через час темень будет, а завтра у нас тяжёлый день. И приготовьте что-нибудь другое. Я на лапшу уже смотреть не могу.

— Только не гречку, — простонала Дженни.

— И не макароны, — добавил я.

— Действительно, а давайте устроим сафари. Тут ведь полно мяса, только оно бегает по джунглям, — согласно кивнула Элен, — помнится Тарзан вообще питался только свежеубитыми животными. Что скажешь Алекс?

Утро началось с перепалки. На улице только-только начинало светать, а девчонки грызлись явно не по-детски. А кто на охране мать их? Такой бардак, да ещё и до завтрака.

— В чём дело? Что уже не поделили? — я, выбравшись из автомобиля зло зыркнул, — и почему никого нет на посту?

— Пусть сама идёт, — огрызнулась Элен, — опять заблевала всё вокруг, не могла отойти подальше. А ты часом не беременная, что это тебя так прёт?

— Я девственница, — чуть не плача прошептала Дженни.

— А чего тогда, что случилось? — более снисходительно спросил я.

— Это всё она, — девушка обвинительно ткнула пальчиком в Элен.

— В смысле? — я обернулся к блондинке.

— Да ничего особенного, — пожала Элен плечиками, — просто сказала ей, что если тебя не будет, а кто-то вдруг внезапно заявится, то придётся делать из них трупы. И если она захочет блевать, пусть бежит на уступ и свешивается над речкой. А она прямо на пулемёт. Мне что, за ней всё время убирать? Я ей не нянька.

Дженни взвизгнула и бросилась в сторону.

Твою ж мать. И вот как их тут оставить вдвоём? Да ещё и девственница, детский сад развели. Она что, во Франции не могла её потерять, таскается с ней как с писаной торбой. И ещё гордиться этим. О как произнесла. Смотрите, завидуйте, я гражданин Советского Союза.

Дженни молча подошла, вытянула из сумки хлопчатобумажное полотенце и глянув на вёдра, доверху заполненные кристаллами, всхлипнула.

— Мне нужно ведро, — буркнула она через минуту уставившись взглядом в землю.

— Сейчас, — я вытряхнул из баула все полотенца, пристроил его в рундук и пересыпал из одного ведра, потом подумал и освободил остальные.

Дженни молча взяла протянутое ведро и потопала к кранику.

— Тебе кофе? — спросила Элен, когда я направился к нашей огневой точке.

— Будь любезна, — я, поднявшись на холм, глянул по сторонам и перевёл взгляд на пулемёт. Да уж, не слабо. И что с этой девственницей делать прикажете. Дня не проходит чтобы её не вырвало.

Дженни остановилась рядом и извиняющимся голосом произнесла:

— Я не виновата, не было раньше такого.

Ну да, прекрасно её понимаю, не приходилось видеть до сих пор размозжённые головы людей. Зрелище не для слабонервных.

— Ладно, иди, — я решительно забрал у неё лопату и ведро с водой, — приходи в себя.

— Спасибо, — глаза Дженни просветлели и она, развернувшись, чуть ли не вприпрыжку кинулась к автомобилю.

— Твой кофе, — протянула мне чашку Элен, когда я спустился вниз, — я гречку сварила, откроешь консервы?