Я обошёл автомобиль и приподнял заднюю дверь. И почему-то не удивился. С этой стороны видимость была перекрыта всё тем же ОСБ. Оставалось отыскать отвёртку чтобы открутить не менее сотни саморезов удерживающих её вертикально.
Можно было, конечно, сломать перегородку, но увы, жаба не разрешила.
И ведь на столь перегруженном автомобиле парни не могли далеко уехать.
Разве что доставить до ближайшего разгрузочного пункта. Пару десятков километров, может быть, до грузовиков, стоящих около посёлка, но ни коим образом так, как хотел сделать я. Добраться на нём до Боали попытавшись разогнать автомобиль и надеяться убежать от преследователей. А учитывая, как петляет дорога и плюс колёса, на которых хорошо двигаться лишь по грунтовке, шансов добраться до города и не улететь в кювет у меня было не так уж и много.
— Ты меня слышишь? — оторвавшись от созерцания геля для душа, Элен снова закипела будто в происходящем был виновен исключительно я.
— Слышу, — я кивнул, — и что ты от меня хочешь?
— Объяснений!
— Каких объяснений? — тут уж я возмутился, — откуда мне знать, что произошло. А ты вместо того, чтобы бегать и кричать, всё пропало, гипс снимают, клиент уезжает, лучше бы помогла. Нужно разгрузить машину.
Элен на мгновение притихла, потом сморщив носик спросила:
— Какой гипс, кто уезжает? И зачем разгружать автомобиль?
Первые два вопроса я проигнорировал, потом указал на толстое дерево, перегородившее выезд.
— Нам не проехать. Хочешь идти пешком? Валяй. Но в кузове может находиться топор или пила. Спилим два соседних, они поменьше будут и сможем выбраться из джунглей. В кабине шанцевого инструмента я не нашёл. Но что-нибудь должно быть, потому как сапёрной лопаткой выкопать эти деревья мне не удастся. Ещё вопросы есть?
В принципе пургу гнал. Сомнительно, что внутри окажется стопка пил и топоров, но и отвечать на женские вопросы в данный момент не считал целесообразным. Вот-вот навалиться темнота, так что время поджимало конкретно.
Элен глянула на поваленное дерево и снова спросила:
— Но куда подевалась дорога? Где деревня? Что вообще происходит.
— Жаль, что нам так и не удалось послушать начальника транспортного цеха, — проговорил я и обойдя девушку забрался на пассажирское сидение. И прямо на панели увидел искомое. Четырёхгранная отвёртка, то, что доктор прописал.
— Какого начальника? — донеслись до меня слова Элен, — ты вообще меня слышишь?
— Слышу, — кивнул я и снова обойдя Элен приблизился к задней части. С неё и начнём.
И только сейчас обратил внимание что стеночка не цельная, а разрезана на несколько продольных частей, потому и саморезов много.
Элен и Дженни встали сбоку и молча наблюдали за моими действиями. Открутив два десятка саморезов, я убрал лист ОСБ и присвистнул. Внутри автомобиля находилась этажерка, которую, судя по всему, варили по месту, потому как такую конструкцию вытащить целиком было невозможно.
А на верхней полке, которую я вскрыл лежали три деревянных ящика. Я вытянул один и опустив на землю вернулся к кабине за штык-ножом. Вес около 15 килограмм, пахнет чем-то родным и знакомым. Подбил доски и, видимо скривился, так как обе девушки в один голос испуганно спросили:
— Что это?
— Антиквариат, — буркнул я, достал один предмет и принялся освобождать его от ингибированной бумаги, — по ходу автомобиль ехал в ближайший музей.
— Это в каком смысле, — удивлённо проговорила Элен расширяя свои изумрудные глаза всё больше с каждым снятым слоем бумаги.
Однако полностью разворачивать экспонат я не стал. Убедившись, что не ошибся положил обратно. Три мосинки образца 1944 года в полной консервации. Штык-нож отсутствует. Значит не дедушка спилил прилив, они сюда такими поступали. В каждом отделении ЗИП и всё что нужно для расконсервации.
ППШ в единственном экземпляре. Два бубна и два коробчатых магазина.
Правильно говаривал А. В. Суворов: «Любого интенданта через год службы можно смело вешать без суда и следствия». Или кто-то думает, что отечественный товар боевикам Бозизе достался в наследство?
Потому и экспонаты музейные, чтобы на нас не очень пёрли. И действительно не новое же оружие поставлять аборигенам, которые и держать его в руках зачастую не умеют.
Однако кто и каким образом передал боевикам реликвию из СССР выяснить всё равно нужно. Вот только до своих доберусь.
До своих. А кто для меня теперь свои? С таким арсеналом первый патруль остановит. И избавится нельзя, кроме официальных блокпостов на всех дорогах стоят неформальные. Жулики и бандиты конструируют самодельные шлагбаумы и пробиться через них можно только с позиции силы.
РПК-16 две штуки
И прилагается по два барабана на 95 и по два коробчатых магазина на 45 патронов. Пламегасители, сошки, подсумки. Полимерный спидлоадер. Нейлоновая сумка. Графитовая смазочная трубка. Упакованы пулемёты с короткими стволами и как любил говаривать наш начальник Штаба материально-технического обеспечения: «Что делает их отличными штурмовыми автоматами». Нет, не делает. Ведь для РПК и АК написано единое наставление — НСД, что подчеркивает: между этими двумя образцами оружия самые минимальные различия. И одно из них — это вес. А рядом длинные стволы, которые превратят это оружие в пулемёт. И тоже нет. В первую очередь отсутствие ленточного питания, а бубен на 95 патронов совершенно ненадёжен. Вот и выходит, что новый пулемёт всего лишь на всего тяжёлый и неудобный автомат. Кто-то, разумеется, будет возмущён, но я рассуждаю с позиции здравого смысла. Ведь единственный плюс — РПК 16 более приспособлен к автоматическому огню без перегрева, но повторюсь — РПК не пулемёт.
Рядом «Ксюха» в единственном экземпляре и пустые магазины сливового цвета. СР-3 тоже один. Два магазина к нему на 20 патронов. Создаётся впечатление что вся эта хрень не для войны предназначена, а в подвал какому-нибудь коллекционеру.
— Автоматы, — запоздало ответил я на вопрос Элен, — Хорошие. С ними мы сквозь любые кордоны прорвёмся, так что расслабьтесь. Выберемся.
Обе ухватились за последнее слово как за соломинку.
— Так ты думаешь доберёмся до Банги? — пролепетала Дженни.
— Надеюсь, а если вы тоже самое сделаете с внутренней частью салона, то это будет быстрее, — я кивнул и решительно стал откручивать следующую перегородку. Во-первых, любопытство, а во-вторых, автомобиль обязательно нужно облегчить, наверняка найдётся много лишнего хлама.
Девушек словно сдуло, вот и ладненько.
Семь длинных деревянных ящиков и один пластиковый. Он то меня в первую очередь и заинтересовал, однако отщёлкнув застёжки я только хмыкнул.
Пистолет СР-1, по-простому «Гюрза» как называют его наши западные партнёры. Два запасных магазина и запечатанный цинк Сп10. Нормально, но с некоторой оговоркой. Если мы дома, это много, а ежели чёрте, где, то мало, но может быть ещё лежат, всё осмотреть и сделать инвентаризацию, времени конкретно не хватало. Если мы ещё в Центральной Республике, то учитывая местность, светового дня нам осталось с гулькин нос.
В длинных ящиках ещё одна музейная редкость. Пистолет Токарева. По восемь в каждом. И это не весь сюрприз. Рядом с каждым пистолетом небольшая сумочка, в которой шомпол и две обоймы. Ремень шириной 40 мм и кожаная кобура открытого типа с креплением к поясному ремню двумя ушами для скрытого ношения. Здесь, в Африке? Я даже глазам не поверил.
Развернул один ТТ и глянул год выпуска. 1947. Во время Великой Отечественной пистолет Токарева поставлялся в войска с запасными стволами так как был рассчитан всего на 300 выстрелов, но потом вроде качество повысили или только хотели это сделать? Чего не знаю, того не знаю.
Подсумки, шесть штук, классические к АК 74. Выглядели совершенно новыми, хотя я точно знал, такими пользовались наши ребята ещё в Советском Союзе. Открыл один. Ну да, маслёнка, три магазина рыжего цвета и ускоритель заряжания.
И в довершение ещё немножко о Макарове. Отыскались в одном из длинных ящиков шесть пистолетов, для каждого две обоймы, четыре кобуры ременные и две плечевые. В общем отбиваться, бегая по джунглям мы могли долго. Думал в последнем опять Макаров, но нет. Сигнальная ракетница и три запечатанных цинка. Разве что диких зверюшек отгонять, мне скорее всего вообще никогда не пригодится.
