— Там, — Ния указала пальцем вверх.

— Это на пальме что ли? — я с недоверием уставился на растрёпанные верхушки деревьев. Ягоды вижу, но они на уровне шестого этажа и такой лестницы у нас точно нет. А точнее сказать, у нас вообще никакой лестницы нет.

— Они, — сразу согласилась Ния.

Я глянул на малышню. Крыльев ни у кого нет. Хорошенькое дело. И на чём он собирается туда взлететь? Веток, которые можно использовать как вспомогательный материал на стволе так же не имеются.

— Он залезет, — кивнула Джина, которая внимательно прислушивалась к нашему разговору, — он уже много раз лазил. Но у него сейчас нет острого камня, он остался в племени, — она неопределённо махнула рукой в джунгли, — а нож острый, он быстро наберёт ягод.

Я, присев на корточки перед девочкой спросил:

— А ты уверенна, что Мобуту не упадёт? — и указал пальцем вверх.

— А почему он должен упасть? — ответила Джина вопросом на вопрос.

Интересно, а у неё в роду случайно евреев не было?

— Не знаю почему, — я улыбнулся, — я бы упал.

Джина развернулась к детворе, что-то громко произнесла и лес огласился громким хохотом.

Вот маленькая вредина. Перевела мои слова, к бабке не ходи. Теперь будут надо мной всю дорогу потешаться. Но нет. Девочка развернулась лицом ко мне и сделав хитрую мордашку сказала:

— Видишь, они тебе не верят. Говорят, что такой смелый и сильный воин смеётся над ними. Нам Ния всё рассказала. Ты не можешь боятся. Ты не можешь упасть. Просто зачем тебе лезть, если здесь есть Мобуту? — и она развела руки в разные стороны показывая, как сильно удивлена.

Ага, вот кем они меня считают. Ладно не стоит их разуверять, тем более что взрослый мужчина тут в единственном числе и значит они понимают, я один и смогу их всех защитить от врагов. Больше не кому. И это моя конкретная ошибка. Нужно было с самого начала обучать и Элен, и Дженни. А то, что получается? Элен легко похитили. Дженни бросила автомат в тот момент, когда рядом находится враг. А ни дай Бог со мной что-то случится? Трындец котёнку придёт. Есть сомнения?

Я поднялся на ноги и найдя глазами внучку президента сказал:

— Дженни, дай мальчику нож, пусть достанет ягоды, и давайте кастрюлю на огонь. Дети голодные. Хоть роллтон запарьте. Пока Мобуту ягод нарвёт, глядишь и лапша подоспеет.

Это я просто недооценил мальчишку. Мобуту схватив нож, зажал его в зубах и подойдя к дереву упёрся в него одной ступнёй. Выдохнул и быстро перебирая руками тонкий ствол, чуть ли не побежал по нему ногами мгновенно скрывшись в зарослях.

Если бы я мог так лазить по деревьям в одиннадцать лет, был бы королём на нашей улице. Хотя и под вопросом. Кто-нибудь мог ляпнуть, что от своих сородичей обезьян недалеко оторвался.

Сверху полетели фиолетовые грозди прямо на кучи листьев, которые сгребли детки пока Мобуту карабкался наверх, а через минуту съехал и сам мальчуган. Протянул нож и улыбнулся. Не только раскрыв рот, но даже глазами, большими, чёрными, как у Нии.

Вот эта улыбка и напомнила мне другого мальчишку из прошлой жизни. Случайно в метро столкнулись. Я как раз ехал из Кремля, после награждения. На улице было солнечно и тепло, но я точно не желал светить орденом и надел плащ прикрыв тем самым грудь, а потому на меня никто особо не обращал внимания. Следующая станция была моя, но впереди стояло нечто тучное и неопределённое. Оно так перекрывало проход, что народ с трудом протискивался, выговаривая при этом что-то не совсем лестное. В ответ летело столь же грубое и все оставшись довольны продолжали ехать дальше. Наверное, и мне требовалось сделать тоже самое, однако воспитание не позволило нахамить незнакомому человеку, тем более не ясно было, к какому полу принадлежит сей субъект. Снизу джинсы, сверху, как ни странно, плащ бежевого цвета с капюшоном, который был наброшен на голову. Поэтому я решил обратиться незнакомцу нейтрально. Слегка коснулся плеча и негромко произнёс:

— Молодой человек, вы выходите на следующей?

Я был услышан. Незнакомец резво развернулся, едва не сбив меня с ног своей широкой кормой, мгновенно превратившись в дородную женщину бальзаковского возраста.

Жуткие пучеглазые очки сидели на самом кончике носа, который был густо присыпан белым порошком. Конкретно так припудрила. Губы ярко накрашены, но как по мне, яркая красная помада дамочке не подходила вообще. Выглядело это на первый взгляд даже немножко вульгарно.

А потом она открыла рот:

— Я вам не молодой человек, я — женщина, — заявила она и горделиво вскинув голову повторила, — женщина!

На удивление, голос у неё был приятным. Певучий, нежный, с пониженными нотками и совершенно не вязался с обликом.

То, что это не мужчина я и сам догадался и не только по лицу. Спереди, там, где это и должно было находится имелись две выпуклости. Нужно заметить, огромные выпуклости и верно дамочка ими гордилась, потому как выпрямив спину увеличила визуально их ещё больше.

Заметив, что я заострил внимание на её главном достоинстве, она продолжила изгаляться, но уже с какой-то брезгливостью, узрев во мне не совсем белого человека:

— А вы, — она обвинительно ткнула в меня мясистым пальцем, — раз уж приехали в нашу страну, извольте изучать язык и научитесь правильно обращаться к женщине, сообразно моей культуре.

По вагону покатились смешки. Смеялись явно надо мной, а не над глупостью, которую выдала эта дама, внезапно увидевшая в себе барыню, а во мне холопа.

Она не молодой человек. Феминистки нет рядом. А последняя фраза? Просто набор слов, и победно улыбнулась, позируя всему вагону. Я бросил взгляд в сторону, заметив, что ко мне вытянулось несколько рук со смартфонами. Действительно позирует. Хотел нагрубить и едва сдержался, а то наверняка завтра был бы героем ютуба. Взял себя в руки и ответил, стараясь чтобы мой голос звучал вежливо, добавив лишь маленькую толику ехидства:

— Извините покорнейше сударыня. Я обратился к вам: «молодой человек». Не будите ли вы столь любезны, чтобы указать мне на мою ошибку. Против какого слова вы ратуете? Против того что я назвал вас человеком или что сделал вам комплимент назвав молодой?

Смешки прекратились и несколько секунд был слышен лишь гул несущегося поезда. И в этот момент юноша, лет 12–13 из-за спинки сиденья высунув свою загорелую, обветренную мордашку заливисто засмеялся. Он громко хохотал, переводя взгляд с меня на женщину и было ощущение, что ему ещё в жизни никогда не было так весело. А потом грохнул весь народ так, что показалось, будто вагон затрясся от избытка энергии. Смартфоны снимавших нас подпрыгивали словно в конвульсиях вверх и вниз.

Женщина не просто покраснела, когда до неё дошёл весь смысл сказанного мной. Нет, варёный рак это не про неё. Лицо сделалось пунцовым, надувшись как воздушный шарик. Она открывала рот и снова закрывала, как рыба, выброшенная на лёд, окидывала взглядом смеющихся людей ища хоть в ком-нибудь поддержку.

Мужчина стоящий сбоку вытер платком глаза и встретившись со мной взглядом заржал как конь, закашлялся и хрипло проговорил:

— Чувак, а ведь ты меня провёл. Ты меня точно провёл. Я был уверен, что ты чёрный, — он развёл руки в стороны, — какой-же он африканец? Где вы видели негра с синими глазами? Да он на русском шпарит лучше, чем я. Чувак загорал на Канарах небось полгода, ха-ха!

В этот момент вагон начал притормаживать и мужчина, чтобы не упасть ухватился за меня, слегка оттянув ворот плаща и на миг его взгляд перехватил новенький орден на моей груди.

— Твою мать, братан, — воскликнул он, — извини вагон качнуло, — а потом глаза его сделались серьёзными, и он добавил, — ну если не на Канарах, то точно в тропиках и по воле Всевышнего. Дай Бог тебе здоровья братан.

Я приветливо улыбнулся в ответ и пожал плечами. Потом перевёл взгляд на взъерошенного мальчишку, который тоже уже не смеялся, а таращился на меня округлив свои глаза. Большие чёрные, как у Мобуту.

Чем закончилась история в метро я не знал. Поезд остановился, я вышел и заспешил по своим делам услышав лишь как сзади женский голос громко произнёс: «Осторожно, двери закрываются».