− Это не может не радовать, − на губах андра появилась улыбка.

− Почему же?

− Потому что теперь разница в возрасте между нами не кажется такой огромной.

− Как будто это имеет какое-то значение, − проворчала я.

− Еще как имеет, − не согласился со мной Тамир. − Еще как.

Я непонимающе посмотрела на андра. Я искренне не могла понять, какое значение имеет мой возраст вообще, и разница в возрасте между адепткой и ректором в частности. Если только…

− Вы мне нравитесь, Стелла, − подтвердил мое внезапно возникшее подозрение ректор. − С самого первого взгляда понравились. Еще тогда, в мэрии, когда так неожиданно появились на пороге моей приемной.

− Вашей приемной? − повторила я.

− Вернее сказать, приемной моего кабинета. Мне, как регенту в Руаде, таковой положен по должности.

− Только кабинет? А как же замок, дворец, особняк, на худой конец?

− Он здесь, Стелла. Согласитесь, замок, в котором располагается магистериум, отлично подходит на эту роль.

− Действительно, − согласилась я. − Удивительно, как вам удается совмещать столь ответственные должности.

− Куда более удивительно другое, − возразил ректор. − То, с каким упорством вы стремитесь переменить тему, говоря о чем угодно, кроме моего признания. Оно вам так неприятно, Стелла?

− Неприятно? − я вновь повторила его слова. − Скорее, неожиданно. К тому же, никогда не была поклонницей служебных романов.

− Хотите сказать, что ректор и адептка − это неприемлемо для вас?

− Просто никогда не представляла себя в этой роли.

− Но вы же сами сказали, Стелла, что вы попаданка, верно?

− Хотите сказать, что ректор и попаданка − это звучит лучше?

− Во всяком случае, решает проблему нарушения субординации, за соблюдение которой, судя по всему, вы так радеете.

− Но все остальные думают, что я − простая адептка.

− Вас настолько беспокоит мнение остальных? Или вы боитесь, что я решу вас окончательно скомпрометировать, поцеловав прилюдно?

− А вы правда собираетесь?

− Что вас больше беспокоит в этой ситуации, Стелла? Сам поцелуй, или то, что он может произойти при свидетелях?

− Не знаю, − честно призналась я андру. − Все это… − я сделала паузу, пытаясь подобрать подходящее слово, − ново для меня.

− Для меня тоже, − ошеломил меня признанием ректор. − Для меня, знаете ли, субординация тоже не пустой звук.

Я не знала, что можно было сказать в такой ситуации. Вместо этого, я просто продолжала смотреть на ректора, будучи не в силах оторвать взгляда от его лица. И это было весьма необычно для меня, потому что я, как правило, не любила подолгу смотреть в лица людей, предпочитая таким образом держать дистанцию. Здесь же все было наоборот. Мне не хотелось разрывать возникший с андром зрительный контакт. Удивительным было и еще одно. То, что ректор, при всей своей угрожающего вида наружности, не вызывал во мне страха. И так было с самой первой встречи. Интерес, возмущение, негодование − да. Но не страх, не отвращение и не неприятие. А в моем случае это являлось ярким показателем того, что я нахожусь в полушаге от глубокой привязанности, если не сказать больше.

− Вы молчите, Стелла, − первым нарушил молчание ректор. − Я вам настолько неприятен, что вы не хотите даже говорить со мной? Возможно, мне пора, наконец, повести себя так, как дикарь, пусть и слегка цивилизованный, которого вы, несомненно, во мне видите?

− Цивилизованный дикарь? Какой потрясающий оксюморон, − улыбнулась я.

− Не знаю, что это такое, но мне нравится видеть улыбку на вашем лице.

− Вам вовсе не нужно менять ректорский костюм на одежду или, вернее сказать, шкуру дикаря, чтобы получить ответ на вопрос. Костюм вам очень идет, а в пещеру, куда дикарь бы меня непременно отнес, меня перемещать не нужно. Я уже здесь, причем пришла сюда по доброй воле. И это пугает меня. И… − я взяла паузу, собираясь с духом перед признанием. − Вы мне тоже нравитесь, Тамир.

− Я рад, − выдохнут андр, который, казалось, не дышал во время моего несколько сумбурного признания.

− И что же теперь нам делать? − спросила я.

− Наслаждаться жизнью, пока это возможно.

− Пока?

− Стелла, вы же умная девочка и не могли не заметить те странности, которые происходят в магистериуме.

− Имеете в виду весьма специфический состав первокурсников технического факультета?

− Именно.

− Расскажете?

− При одном условии.

− Каком?

− Если согласитесь называть меня по имени, и без этого надоедливого «вы».

− Хорошо, Тамир, − согласилась я. − Расскажешь?

− Теперь не могу тебе отказать. Но не хочешь устроиться поудобнее? − андр похлопал рукой по свободной части кровати рядом с собой.

− Хочу, − согласилась я, сама не ожидая от себя такой смелости. И, не давая себе задуматься, быстро переместилась на постели, заняв предложенное мне место. И да, тут было куда более удобно. Я оперлась на изголовье постели, развернувшись лицом к Тамиру. Он последовал моему примеру, не упустив, впрочем, воспользоваться возможностью, чтобы немного сократить расстояние между нами.

− О чем ты хочешь узнать в первую очередь? − с улыбкой спросил у меня андр.

− А я могу выбирать? − удивилась я.

− Конечно, − подтвердил он. − Ведь даже такой дикарь, как я, пусть и цивилизованный, понимает, что мало похитить прекрасную незнакомку и, перекинув через плечо, утащить в свою пещеру. Нужно, чтобы она оставалась там как можно дольше. А с учетом того, что постоянно дежурить у входа и пресекать попытки побега весьма утомительно, то лучше всего сделать так, чтобы пленница сама захотела остаться. И, чтобы достичь этого, необходимо взаимопонимание между дикарем и похищенной им прекрасной девой, чего можно достичь, в том числе, если лучше узнать друг друга.

− Ты вовсе не дикарь, Тамир, − возразила я. − Одно то, что ты только что сказал, подтверждает это.

− Ты уже защищаешь меня, − улыбнулся этот несносный варвар. − Это неожиданно и приятно. Не боишься, что мне может понравиться?

− Это была не защита, а всего лишь констатация факта, − буркнула я.

− Как скажешь, − голос Тамира прозвучал так покладисто, что создалось впечатление, что он вовсе не грозный андр, а примерный муж с большим стажем семейной жизни, который знает, когда лучше не перечить своей обожаемой супруге.

Мысль о том, что этот самый стаж у Тамира имеется, в одно мгновение испортил мне настроение. Что не могло не укрыться от его внимательного взгляда.

− Что такое? − спросил он.

− Да так, ничего особенного, − ответила я. − Как говорят в моем мире, сама придумала, сама обиделась.

− Однако, − хмыкнул Тамир.

− Не слишком рациональное поведение, − согласилась я.

− И все же, − требовательно проговорил андр. − Какая мысль стерла улыбку с твоего лица?

− Мысль о том, что в моем мире представителям некоторых культур присуща полигамность, − уклончиво ответила я, не желая обвинять его напрямую. В конце концов, то, что я могла быть не единственной в его жизни, было ни чем иным, как лишь тенью подозрения.

− Что? − удивленно переспросил андр. Видимо, эта самая злополучная полигамность была чем-то наподобие «непереводимого местного фольклора», для которого не существовало перевода с моего родного языка на местный.

− Многоженство, − пояснила я.

− Это был бы отличный повод обидеться, − голос андра был серьезен, но глаза смеялись. − Если бы это было правдой, − добавил он. − У меня нет жены, ни здесь, ни в Оране, ни где-либо еще. И никогда не было. Это ты хотела узнать?

− Да, − выдохнула я, пытаясь скрыть радость и облегчение, что не очень-то у меня получилось.

− И нет никого, кому бы ты обещал это? − решилась уточнить я, раз уж Тамир сам завел этот разговор.

− Мне нравится твоя ревность, Стелла, − улыбнулся он. − Нет, я никому прежде не давал таких обещаний. А ты? − он все же спросил меня об этом.