Видя, что хозяин мастер поговорить, Энтони вставил вопрос о названии ПГТ - и к нашему огорчению выяснилось, что Михал Юрич ничего об этом не знает, потому что родился он не здесь, а краеведением никогда не интересовался. Энтони увял, но вступила супруга нашего хозяина:

- Это ж село было раньше. Княжево село. Мне мать-покойница говорила - сама-то я не застала того - что вроде село было брата царского, отсюда и название…

- А крепости тут никакой никогда не было? - осторожно поинтересовался Энтони. - Совсем давно?

- Откуда ж совсем давно, если село наше всего полтораста лет стоит? - спокойно ответила старушка. - Это ж выселки с Козьмино-Брода, есть тут такой город недалеко…

- Полтораста… - вздохнул Энтони. - Жаль.

- Они, мать, древности ищут, - пояснил Михал Юрич, - старую крепость княжью, ещё с монгольских времён.

- Лес тут тогда был, - пояснила старушка. - Тут и к северу - лес, а поюжнее - степь. Про старую крепость я не слыхала… А была бы - учёные небось раскопали б давно!

- Да, пожалуй, - согласился Энтони. - Ну что ж, будем дальше искать.

- Это вам что ж - от школы такое задание, или как? - поинтересовался Михал Юрич.

- Сами ищем, ради интереса, - ответил я.

- Как юные следопыты, значит, - кивнул хозяин. - Раньше-то их много было, только всё больше по революционным местам ходили. А вы во-он куда замахнулись!

- В лесу-то бы вам осторожнее, - вздохнула старушка. - Большой лес, и звери, и болота, и люди разные бывают… Прошлый месяц двоих туристов вот так тоже - за вещи убили.

- За снаряжение, - поправил Михал Юрич.

- Да хоть за золото! - рассердилась она. - Людей-то!…

- Нашли, кто убил? - спросил я. Михал Юрич молча махнул рукой, потом сказал:

- Вы и правда - осторожней там… Взрослых с вами никого, вот что плохо… И как вас только отпустили?

- А вы из дому не сбегши? - вдруг заподозрила старушка. Но Энтони среагировал молниеносно и хладнокровно:

- Кто бы нам такое снаряжение купил и как бы мы с ним из дому выбрались? - спросил он, и это нехитрое заключение успокоило наших хозяев, хотя они ещё какое-то время прохаживались по отношению наших родителей, вызвав у меня очередной приступ угрызений совести - пришлось себе напомнить, что я формально ниоткуда не сбегал и мама обо мне не беспокоится…

Сельмаг работал несмотря на то, что было шесть утра, а на табличке у двери значилось, что он открывается в семь. Впрочем, как объяснил нам стоявший в очереди пацан, "это просто хлеба ждут, сейчас привезут, а вы заходите, она даст, чего надо, если не хлеб."

"Она" - крашеная блондинка за сорок, флегматичная и полная - и в самом деле к породе формалисток явно не относилась. Отгрузила нам то, что могло пригодиться, из не такого уж большого выбора на прилавках и полках (не напрасно мы рассчитывали большую часть хавчика закупить непосредственно перед "уходом в леса") и даже не поинтересовалась, например, на кой нам чёрт десять брикетов гречневой каши. Пока Энтони расплачивался, я обнаружил на полке для хлеба белые булки и рыжие кругляши баранок с маком - очередь ждала черняшку. Баранки я всегда любил и обратился к продавщице:

- У вас баранки свежие? - на мой вопрос она покачала головой. - А булки?

- Возьмите лучше баранки, - без какого-либо выражения посоветовала она.

Энтони закончил надо мной покатываться только у реки, за которой чёрно-зелёной стеной вставал лес. А ещё говорят, что англичане - сдержанный народ! Впрочем, на него, наверное, подействовала мысль, что вот теперь-то и начался по-настоящему наш поход - поход, в котором мы будем зависеть не от поездов, автобусов и расположения хороших людей, а от собственных рук, ног и голов…

Энтони, как руководитель и наниматель, поставил целью к вечеру добраться, не сворачивая с линии на карте, определявшей наш путь, до дома лесника - пятнадцать километров по лесу, без дороги - расстояние солидное, для каких-нибудь джунглей - вообще невероятное. Когда мы переходили лужок за мостом, я поинтересовался:

- Антон, а ты в джунглях бывал?

- Угу, - буркнул он, занимаясь перекладыванием пистолета из бокового кармана рюкзака в специальный карман на камуфляже. Поместил его туда и сказал: - Мерзкое место. Духота. Сырость. Ничего не видно. Никого не видно. Разной мерзости полно. Противно.

- А твои поверят, что ты на Амазонке, раз у тебя к джунглям такое отношение?

- Поверят, - коротко ответил Энтони, больше ничего не объясняя.

И мы начали углубляться в лес - НАСТОЯЩИЙ лес…

…Хорошо, что у Энтони - подробная карта. Пользоваться ею, скажем, на ходу - не очень удобно, уж слишком огромная. Зато по ней, если есть компас, можно двигаться совершенно незнакомой местностью, не опасаясь сбиться - по азимуту. Энтони их заранее определил, ещё в Кирсанове. Если кто не знает, что такое азимут - конспективно объясняю. Направление на север считается за ноль. Компас - 360 градусов по часовой стрелке. На карте в градусах обозначается направление на какие-нибудь особо заметные предметы на местности. Например - "гранитный валун - 275". По компасу и карте определяешь, где этот валун и где 275 градусов. И шпаришь. Понятно? Нет? Сидите дома, а не в походы ходите. Всё. Объяснение закончено.

Но идти так по лесу - мука, если честно. Рюкзаки у нас весили килограммов по двадцать, я не взвешивал, но не меньше. И даже без них идти было бы нелегко, а тут ветки цеплялись сзади, словно уговаривали присесть и отдохнуть, под ногами постоянно оказывались какие-то сучья, а деверья и подлесок местами стояли такой стеной, что приходилось обходить крюками. Никаких красот я не замечал - не до того было, тем более, что даже в нынешнюю жару в чаще продолжали точить хоботки комары. Да какие хоботки - клювы! Они нас так достали, что Энтони начал ругаться сквозь зубы. Здоровенные, наглые насекомые жёлтого цвета были способны прокусить, по-моему, не то-лько немецкий камуфляж, но и броню немецкого танка. Не удивлюсь, что у них и зубы имелись, как у собак…

- Ты "Дэту" или "Тайгу" купил?! - не выдержал я наконец.

- Нет… - голос Энтони оборвался плевком - он съел комара.

- Нет?!. - я тоже осекся, но от ужаса. - Тошка, дурак! Они нас сожрут! - кажется, я впервые назвал его так - Тошкой, совсем, как русского. - Может, английские комары благовоспитанные и, прежде чем укусить, говорят "позвольте, сэр?", но наши…

- Такие же у нас комары, - Энтони перескочил через валежину, - я по Девонширу знаю, потому и не купил ничего… Им все эти репелленты - как нам острый соус к ростбифу: и жжётся, и вкуснее… Сейчас, на свободное место выйдем - кое-что сделаем.

Что - он так и не пояснил. Может,на два голоса прочтём заклинание друидов, которое в его роду передаётся из поколения в поколение - и комары тут же обратятся в песчинки. Или что-то вроде этого. Я был согласен - что угодно, лишь бы перестали жрать…

…"Свободное место" появилось минут через десять - прогалина, покрытая чахоточной земляникой, которой июньская жара так и не дала вызреть. Не скажу, что комары страдали боязнью открытого пространства - большая их часть смело последовала за нами на прогалину и, обрадованная остановкой, начала примериваться для посадки.

- Дальше? - коротко спросил я, одним ударом лишая жизни не меньше десятка уже настроившихся на завтрак комаров.

- Дальше нам предстоит совершить подвиг, - серьёзно ответил Энтони.

- Согласен. Какой?

- Снимаем рюкзаки, - скомандовал он, и мы устроили рюкзаки у ног. Энтони полез в нагрудный карман камуфляжа и вытащил плоскую металлическую фляжку размером в его ладонь. - А теперь нам надо раздеться и натереться этой штукой. Это гвоздичное масло - единственная вещь, от которой на самом деле шарахается любой кровососущий паразит.

- А на опушке ты сказать не мог, - грустно подытожил я.

- Между прочим - ты у нас эксперт по местным условиям, - заметил Энтони, - и ты должен был предположить, что даже в такую сушь комаров в чаще полно. А я с картой возился и не подумал.