— Я ничем с тобой заниматься не собираюсь.

— Но в школе зомби, — медленно, как слабоумной, повторил Рот. — И, наверняка, голодный.

— Я это поняла. Но ты и я — вместе — ничем заниматься не будем.

Его улыбка увяла.

— Тебе совсем не интересно, почему в твоей школе зомби, и абсолютно наплевать на то, что подумают люди, увидев нечто из «Ночи живых мертвецов»?[12]

— Это не моя проблема, — спокойно ответила я, глядя ему прямо в глаза.

— Не твоя. — Согласился Рот, склонив голову набок. Его глаза сузились. — Но когда он выберется наверх и начнет капать на всех кровью, поедать тела, разрывая их на части, это станет проблемой главы клана Стражей. Ты же знаешь, что Стражи должны скрывать подобное от людских глаз. Альфы будут недовольны.

Я открыла рот, чтобы запротестовать, и тут же закрыла его. Он прав, черт его побери. У Эббота будут крупные неприятности, если это существо натворит дел здесь, наверху. И все-таки я упрямилась.

— Откуда мне знать, что ты не бросишь меня ему в пасть?

Рот снова выгнул бровь.

— Я ведь не оставил тебя Ищейке?

— Это не говорит о том, что ты не оставишь меня зомби.

Вздохнув, он закатил глаза.

— Тогда тебе придется просто довериться мне.

Я громко рассмеялась.

— Довериться тебе? Демону? Ты под крэком, что ли?

Рот дернул головой. В его слегка расширившихся глазах светилось… что? Раздражение или веселье?

— Крэк — это крах.[13]

Я плотно сжала губы, сдерживая улыбку, — я не хотела, чтобы он понял меня неправильно.

— Не могу поверить, что ты только что это сказал.

— Но это правда. Никаких наркотиков на работе. Это правило действует даже в Аду.

— В чем заключается твоя работа? — спросила я.

— В том, чтобы лишить тебя невинности на заднем сиденье самой дорогой из существующих машин.

Я попыталась выдернуть руку, но он ее удержал.

— Отпусти.

— Да шучу я, недотрога, — хрипло рассмеялся он.

Я залилась краской, потому что и правда чувствовала себя недотрогой. Неудивительно, ведь я даже никогда не целовалась с парнем.

— Отпусти мою руку.

Рот тяжко вздохнул.

— Ладно. Из… Изв… — Он снова вздохнул и попробовал еще раз: — Изви…

Я выжидающе уставилась на него.

— Ты хочешь извиниться?

Он выглядел раздосадованным, губы его были плотно сжаты.

— Изв… вин…

— Господи! Ты что, не можешь выговорить «извини»?

— Не могу. — Он серьезно посмотрел на меня. — Это слово не входит в демонический лексикон.

— Скажешь тоже, — я закатила глаза. — Не трудись извиняться, если не хочешь сделать это искренне.

Рот пару секунд обдумывал мои слова и наконец выдал:

— Договорились.

Открылась дверь в спортзал, и в коридор вышел завуч Маккензи. Коричневый пиджак не сходился на его огромном животе. Заметив нас, он нахмурился и выпятил двойной подбородок.

— Что вы делаете в коридоре, мисс Шоу? Разве вы не должны быть в спортивном зале? — спросил он, оттопыривая пальцами впивающийся в его телеса ремень. — То, что вы спутались с теми существами, не наделяет вас особыми привилегиями.

«Спуталась с теми существами»? Они не существа. Они — Стражи, и они охраняют жизнь таких неблагодарных задниц, как ты. Меня захлестнули гнев и печаль, и я непроизвольно сжала пальцы Рота.

Эти люди ничего не знают.

Рот взглянул на меня, потом на завуча. Опустив голову, он улыбнулся с притворной скромностью. Я поняла, что он собрался вытворить что-то нехорошее, прямо здесь и сейчас…

Что-то по-демонски нехорошее.

И все, что я могла сделать, — морально подготовиться к этому.

— А ты, — продолжил завуч Маккензи, вразвалочку подходя к нам и окидывая Рота сверху донизу неприязненным взглядом. — На каком бы уроке тебе ни полагалось быть, отправляйся туда. Немедленно.

Рот отпустил мою ладонь и сложил руки на груди. Он поднял глаза, и я увидела, что его зрачки излучают странный свет.

— Завуч Маккензи? Уилли Маккензи, который родился и вырос в Винчестере, штат Вирджиния? Окончил Университет Содружества и женился на милой девчушке с юга?

Завуч оторопел.

— Я не понимаю… — начал он.

— Тот самый Уилли Маккензи, который не спал со своей милой девчушкой с тех пор, как изобрели DVD, и который хранит дома внушительный запас порнухи? И не просто какой-то там порнухи. — Рот сделал шаг вперед, понизив голос до шепота: — Ты знаешь, о чем я говорю.

Мне стало нехорошо. Статус души Маккензи всегда казался мне сомнительным. Пусть цвет его ауры и не выдавал такую же извращенность натуры, как у мужчины, встреченного мной в переулке, но завуч никогда не вызывал у меня доверия.

На лице Маккензи проступили ярко-красные пятна, на щеках заходили желваки.

— Д…да как ты смеешь! Кто ты? Ты…

Рот поднял палец — средний палец, — затыкая его на полуслове.

— Знаешь, я ведь могу заставить тебя пойти домой и покончить с твоей жалкой жизнью. Или, что проще: заставить прямо сейчас выйти на улицу и броситься под мусоровоз. Он для того и есть, чтобы собирать разный мусор. В конце концов, ты уже довольно давно на примете у Ада.

В эту минуту меня терзал нравственный конфликт. Я не знала, что делать: позволить демону подтолкнуть педофила к самоубийству или остановить его, потому что, извращенец тот или нет, Рот лишал его свободы воли.

Вот черт. Какое трудное решение.

— Я не сделаю ни того, ни другого, — продолжил Рот, удивляя меня, — но превращу твою жизнь в кошмар. Один бесконечный кошмар.

Мое облегчение было преждевременным.

— Я лишу тебя того, что ты больше всего любишь в этом мире — еды. — Рот очаровательно улыбнулся. Сейчас он больше походил на ангела, чем на демона: умопомрачительная красота, которой нельзя доверять. — Каждый увиденный тобой пончик будет выглядеть так, словно щедро посыпан опарышами. В каждом куске пиццы ты будешь видеть лицо своего умершего отца. Гамбургеры? Забудь о них. На вкус они как гнилое мясо. Молочные коктейли? Кислятина. О! А те порции шоколадного торта с глазурью, что ты прячешь от жены… кишат тараканами.

Тонкая струйка слюны потекла из раззявленного рта Маккензи по подбородку.

— А теперь уходи, пока я не передумал. — Рот махнул рукой, отпуская мужчину.

Маккензи неуклюже повернулся и пошел обратно в свой кабинет. На его брючине расплывалось странное мокрое пятно.

— Он хоть что-нибудь из этого будет помнить? — Я опасливо шагнула в сторону от Рота, прижимая к себе рюкзак. Господи, возможности у этого демона просто астрономические. Не знаю даже: я больше напугана или впечатлена.

— Только то, что еда теперь худший из его кошмаров. Как думаешь, подходящее наказание для него?

Я подняла бровь.

— Откуда ты все о нем знаешь?

Рот пожал плечами, свет в его глазах бледнел.

— Мы настроены на любое зло.

— Объяснение так себе.

— А я и не собирался тебе ничего объяснять. — Он снова взял меня за руку. — Теперь давай вернемся к делам. Нам надо разобраться с зомби.

Я прикусила губу, раздумывая. На урок я уже опоздала — это раз. В школе находится зомби, с которым лучше бы разобраться ради Эббота, — это два. И тем не менее Рот — демон, причем преследующий меня демон.

Рот рядом со мной вздохнул.

— Послушай. Ты ведь понимаешь, что я не могу заставить тебя делать что-то, чего ты делать не хочешь?

— Что ты имеешь в виду?

Он недоверчиво уставился на меня.

— Ты знаешь хоть что-нибудь о том, кем являешься? — Рот пристально смотрел на меня, пытаясь найти в моем лице ответ на свой вопрос. — Ты не восприимчива к убеждению демонов. Я не могу тебя заставить делать что-то, чего ты не хочешь, как не могу заставить демона или Стража.

— Ого. — Откуда мне было это знать? Увы, у нас нет руководства по эксплуатации демонов. — Так почему ты хочешь, чтобы я разобралась с зомби? Тебе же должна импонировать мысль о разгуливающем по школе мертвяке.