Тогда у нас есть целые сутки, чтобы устроить милорду засаду.
И выяснить, кто же этот сообщник милорда, устроивший такое талантливое похищение.
Я уже почувствовал азарт подготовки к засаде и предвкушение разоблачения, как вдруг стрелка замерла. Дернулась беспомощно туда-сюда и зависла на одном месте.
Не может быть! По родственной крови, тем более мага, она просто обязана была дойти до того самого места, где держат Ортензию! И раскрутиться над ним, подавая знак. Я несколько раз наблюдал такую процедуру, и всегда она заканчивалась одинаково. Так почему же именно сейчас, когда мне так нужна ее помощь, эта проклятая стрелка висит, как сухая муха в паутине?
— Что происходит? — не выдерживаю я многозначительного переглядывания разочарованных магов.
— Нужно попасть в это место, — мягко поясняет неизвестно в какой момент присоединившаяся к нам Клара. — Видимо, здесь женщин разделили.
— Но почему… — горячо начинаю возмущаться я, и вдруг понимаю…
Ох, дьявол! Хенрик, ну что же ты не сказал сразу… и как вообще разрешил ей участвовать во всей этой авантюре?!
— С ней… — дрожат губы парня, — все в порядке?
— Прибудем на место — узнаем! — неопределенно бросает магистр Леон, осторожно скручивая на мягкий валик карту. — Сейчас попробуем выйти на то место… Кто открывает портал?!
— А почему… — не понял один из незнакомых магов. — Почему стрелка не пошла по крови?
— А это ты у будущего папы спроси. Кого он ждет — сына или дочку… — видимо от разочарования, Леон шутит так ехидно.
— Но ведь родная сестра… там кровь пока сильнее? — не сдается упрямый маг, и я оглядываюсь на Клару, — а ведь действительно…
— Она ему сестра только по матери, — вместо мага неожиданно отвечает генерал Тродинион, — отцы у них разные.
Нет, не нужно, не хочу этого слышать! И сразу не хотел, как теперь ясно понимаю! Потому и не старался распутывать клубок в эту сторону… не нравилось мне все, что там могло скрываться.
Ну ничуть не была она похожа на то чудовище, что пряталось в переплетениях этих интриг и тайн, хотелось верить, что не виновны ни в чем таком эти серые глаза… Да и моя интуиция не чувствовала в ней тех низменных качеств, что предполагала такая развязка.
— Тогда понятно, — разочарованно хмыкнул маг, и я облегченно вздохнул, безмерно благодарный ему за то, что он перестал задавать вопросы.
Хотя вовсе не был уверен, что через мгновение не задам их сам. И всеведущему генералу и себе. Теперь я просто обязан знать правду, какой бы она ни оказалась.
— Грег, ты идешь? — отвлек от тягостных раздумий голос Клары.
Что-то слишком она меня сегодня опекает. Даже смешно становится. Больше двенадцати лет назад, когда я пришел к ней первый раз, она была не такой заботливой. Хотя с новичками у нас не нянчатся. Мало ли кем человек хочет стать в юности. Для нашей работы одного желания мало. Нужно уметь вкладывать в дело всю душу, и не только. Бывает, мы не спим по нескольку дней, а бывает, спим в таких местах, что потом об этом даже рассказывать неприятно. Например, не буду же я рассказывать, как спал на мраморном полу замка Монтаеззи! То же самое и с едой, одеждой, дорогами… да со всеми сторонами жизни. Вот и не выдерживают новички, уходят в стражу, в сыскари, просто в торговлю.
Потому и не тратит магистр особых сил на всех своих подопечных, пока не поймет, что его усилия были не напрасны и новое королевское око готово к выполнению любого задания.
Портал засиял чистым светом, и мы бегом ринулись в него. Чтобы не тратить слишком много энергии. Так же бегом и отскакивали в сторону, уступая место пришедшим.
Пока магистры расставляют стол и снова раскладывают карту, разглядываю, куда занесла нас судьба. Ничего хорошего вокруг не находится, место, где разошлись пути девушек, — обычный перекресток двух незначительных дорог. Тут даже столба с указателем не видно, и это, с одной стороны, — хорошо, а с другой, — плохо.
Хорошо потому, что такие дороги заканчиваются обычно поблизости, либо в маленьких деревушках, либо в поместье. А плохо потому, что похититель не дурак, и скорее всего, немного дальше мы найдем след еще одного портала. Потому что прятаться в маленьком поместье стал бы только полный идиот.
Вскоре определилось одно из направлений, и небольшой отряд сыскарей на выведенных из портала лошадях уехал в ту сторону.
— Клара, а где мой Таур? — не оглядываясь, спрашиваю темноту.
— А ты уверен, что он понадобится? — немедленно отзывается она голосом наставницы.
— Пока нет. Но лучше, чтоб он был наготове.
— Его доставить — всего одна минута, — возражает магиня, и я, чуть подумав, соглашаюсь. Лучше подождать минуту мне, чем будет ждать полчаса он.
— Клара, — вспоминаю, о чем давно хотел спросить, — а милорда Монтаеззи уже допросили? Ведь это явно его работа!
— Туда еще из пещеры выслали двух магов, — кивает она, — хотя непонятно, как это ему удалось. Ты же сказал, что отправил в камеру всех его друзей.
Да я и сам так думаю. Но проверить все версии просто необходимо. Терон, судя по его подкованности, будет потом жаловаться. Возможно, ему даже принесут извинения — если выяснится, что он невиновен.
Только моя интуиция просто вопит об обратном!
Следы портала нашлись неподалеку, в рощице, и маги решили перебираться туда на повозках, подоспевших из ближайшего городка, и верхом.
Своего Таура я решил не вызывать, просто сел в одну повозку с магиней, прихватив с собой Хенрика. Он выглядел таким несчастным и убитым, что многие поглядывали с невольным сочувствием.
Хотя и были уверены, что миледи не жертва, а ловкая интриганка, крутившая сразу двумя мужчинами, отцом и сыном. И послужившая причиной их раздора и смерти отца. А потом заставившая и брата участвовать в грязных делишках.
Мне не хотелось ни с кем говорить на эту тему, а тем более убеждать в обратном. Еще никогда в жизни я не чувствовал себя так отвратительно и отлично понимал, что сам виноват в этом. Ну почему мне пришло в голову, что именно я должен ее защищать и спасать? Ничего ведь между нами не было, кроме нескольких поцелуев, ни клятв, ни обещаний…
Даже самый сверхморальный судья не признает за этой женщиной каких-либо прав на мое особое внимание.
И только неведомая сила, поселившаяся во мне, против моего желания толкала меня к поступкам, которые еще пару дней назад я бы рассудительно определил как неприемлемые для моей сущности.
Пока маги снова расставляют свой стол, а Хенрик мается рядом в ожидании, пока ему проколют очередной палец, я стискиваю зубы и отправляюсь искать генерала. Ясно, что именно он знает об этой истории больше других.
Генерал обнаружился быстро, он и не думал скрываться. По привычке всех воинов, приспосабливающихся к любым условиям, он уже пристроил свой тощий зад на застеленном плащом бревне и безмятежно наблюдает за котелком, висящим над костром.
И эта жизненная позиция неизменно вызывает у меня восхищение. В любой стране и любой ситуации такие как он, попав в незнакомое место, первым делом разжигают костер. Если, конечно, позволяют обстоятельства. И пока нет работы для их рук и ног, сидят у трепещущих жаром языков пламени, попивая неизменный чай.
— Садись, — показал он на место рядом с собой, и я даже не подумал отказываться.
Пару минут мы дружно смотрим на огонь, и я все не могу набраться решимости, чтобы задать вопрос, который жжет меня намного сильнее, чем жар близкого костра.
— Он был хорошим воином, — говорит вдруг мой сосед задумчиво, пошевеливая веткой угольки, — отличным стратегом, умелым тактиком. Любящим мужем. И нежным отцом новорожденному сыну. А потом… хм. Однажды он приехал темнее тучи… Я сразу понял: случилось что-то плохое… Вечерком позвал его к себе на ужин, поставил бутылку хорошего вина. Потом вторую… третью… не помню, после которой его прорвало. Все было просто… впрочем, как это обычно и бывает. Сестра жены — она у них гостила — разбила жизнь моего друга маленькой запиской. Гонец ждал его в соседней деревушке, через которую Доральд проезжал, направляясь на службу. Он, конечно, вернулся… Объехал замок лесом… Она ждала у маленькой двери, в которую носили дрова. Показала, куда идти, и побежала прятаться в свою комнату. А он помчался в дальнюю башню, где хранили всякий хлам… и застал их на горячем. Свою жену и садовника. Он только потом вспомнил, что садовник пришел устраиваться на службу всего за пару дней до свадьбы. Оказалось, они любили друг друга чуть ли не с детства… Но знатной девушке не судьба выходить замуж по любви. Доральд не смог простить обман. Он был слишком честный и прямолинейный человек. Жить с женщиной, которая любит другого… это было не про него. Он выгнал садовника, а ей предложил вернуться к родителям… или переехать в ту самую башню. Она выбрала башню.
