Первым заговорил Рэп. Тинал поднял голову и, к своему удивлению, не заметил на лице Рэпа улыбки, которая была необходима, чтобы слова не звучали слишком грубо.

– Я Рэп, сын Гросснака, пришел с миром. Твои враги – мои враги.

Такое приветствие впервые звучало в обиталище эльфов, однако ни один мускул не дрогнул на лице Лит'риэйна. Повинуясь незаметному знаку чародея, пажи принесли два серебряных подноса, на каждом из которых стоял бокал. Один из них предназначался для Рэпа, другой – для Лит'риэйна.

Чародей взял бокал и грациозно поднял его в знак приветствия.

– Да хранят тебя Боги и да сопутствует тебе удача, – мягко произнес он, не прикасаясь, однако, к содержимому бокала. Опаловые глаза чародея приобрели новый оттенок. – Добро пожаловать к нашему очагу, – добавил Лит'риэйн. – Пользуйся всем, что у нас есть, и да будет твой визит удачным. Надеюсь, тебе понравится у нас и ты останешься здесь надолго.

Рэп подмигнул Тиналу. Казалось, он усиленно старался что-то вспомнить. Через мгновение король Краснегара без запинки произнес:

– Да поселится в твоем доме добро, а зло да исчезнет навсегда. Да будут твои мужчины сильны, а женщины плодовиты, твои дети красивы, а старики мудры. Да пошлют тебе Боги обильный урожай, и да увеличатся твои стада, а твои лучники пусть стреляют без промаха.

Тиналу стало не по себе, когда Рэп подмигнул ему. Значит, король Краснегара помнит, кто и когда научил его этому приветствию, распространенному у фавнов. Но и это еще не все. Можно подумать, что… Почему Лит'риэйн до сих пор не прикоснулся к напитку? Неужели он ждет чего-то от него, Тинала? О ужас! Нет… Рэп, кажется, тоже в недоумении.

– Я, к сожалению, не знаю, как правильно приветствовать повелителя эльфов, – признался Рэп.

– На этот счет никаких правил, потому что чужаки бывают у нас весьма редко, – ответил чародей. – Однако принято считать, что гость первым должен выпить предложенное ему вино.

Пока чародей и король пили вино, Тинал почувствовал сзади странный шорох, словно стоявшие рядом эльфы обсуждали происходящее, и вдруг подумал, что его окружают волшебники, сторонники Лит'риэйна. Вор задрожал всем телом, с трудом сдерживая крик.

Пажи унесли бокалы.

– Не могли бы вы оказать мне честь… – начал Рэп, но в этот момент опаловый взгляд Лит'риэйна устремился на Тинала.

– Мне не важно, как зовут твоего спутника, но я прекрасно вижу, что он собой представляет. Его общество просто оскорбительно для тебя.

– Вы пригласили его, а не я, – тихо ответил Рэп. – Он с радостью примет позволение уйти отсюда.

– И унести с собой все, что удастся.

– Да, – улыбнулся Рэп, – я бы посоветовал, чтобы кто-нибудь обыскал его перед уходом. Тинал имеет привычку подбирать все, что плохо лежит.

Кажется, Лит'риэйн не оценил юмора.

– Нам было бы приятнее увидеть Джалона.

Чародей явно обращался к Тиналу. Бедняга открыл было рот, собираясь ответить, но смог лишь издать звук, похожий на скрип телеги.

Рэп добродушно посмотрел на Тинала и ответил за него:

– Мой юный друг так восхищен окружающими его произведениями искусства, что временно утратил дар речи. Он, конечно, понимает, сколь неуместно здесь его присутствие, но в данный момент не может вызвать себе на смену кого-либо из своих друзей.

Чародей едва заметно нахмурил брови. Это не сулило ничего хорошего.

– Так уж и быть, ваше величество, – холодно ответил он, – разрешаю ему остаться. Но объясни, почему ты так унизил себя, превратившись в простого смертного. Ты хотел защититься от меня?

– Нет, – ответил Рэп, неуклюже поклонившись. – Я хотел спрятаться от дварфа.

Эльф скривил губы.

– В этом случае ты зря пришел сюда – дварф следит за нами днем и ночью. Правда, мы защищены от его козней. – Тихий голос Лит'рнэйна разносился по всему залу.

Рэп недоверчиво нахмурился:

– Тогда почему он бездействует?

– Где твое былое могущество, волшебник? Неужели ты не чувствуешь, что день летнего солнцестояния обагрится кровью?

– Согласен, времени у нас совсем мало.

– Мало? Разве ты пришел, чтобы вместе с нами участвовать в последней битве с самозванцем?

Рэп скрестил на груди руки, на мгновение задумался, внимательно глядя на чародея, а затем ответил:

– Если вы намерены сопротивляться, то я готов присоединиться. Но если вы хотите просто красиво умереть, то вполне обойдетесь и без меня.

Лит'риэйн нахмурился. Его подданные застыли, чувствуя опасность, никто не произнес ни слова – все боялись гнева этого стройного златокудрого юноши с опаловыми глазами. Тинал счел благоразумным держаться поближе к Рэпу.

– Тебе ведь известно, – усмехнулся Лит'риэйн, – что мой покойный коллега, Смотритель Востока, две недели назад сделал попытку воспротивиться самозванцу. Он нес какую-то чепуху о новом Своде Правил и даже назначил тебя лидером сопротивления. Небось это ты его надоумил произнести такой бред. Вспомни: никто не откликнулся на ваш трогательный призыв, и одинокий беспомощный Олибино погиб жалкой смертью.

– Мы неудачно выбрали время, – ответил Рэп, напрягая мускулы. – Если бы мы восстали по-настоящему, Сговор выпустил бы драконов. Разве можно было так рисковать?

– А почему ты думаешь, что дварф впредь не станет использовать драконов для своих целей? – спросил Лит'риэйн, сверкая глазами.

Рэп громко вздохнул:

– Мы позаботимся, чтобы такое не повторилось.

– Что?!

Это короткое слово разорвало тишину в зале, словно свист бича. Все так и подпрыгнули. Тинал чуть не… но вовремя сдержался.

– Прошу прощения, – громко сказал Рэп, – но когда Сговор вывел драконов из-под вашей законной власти, мы решили, что вы отказались от прерогатив Смотрителя Юга. Поэтому мы…

– «Мы»? – осведомился Лит'риэйн. – Кто это мы?

– Чародейка Грунф и…

– Грунф заставили вступить в Сговор. Ее присутствие на вашем корабле, несомненно, было подстроено.

Рэп вздрогнул:

– Мне грустно слышать об этом. Однако есть и другие, о которых Зиниксо не знает. И, я уверен, они примут нужные меры.

Весь красный, дрожа от ярости, Лит'риэйн вскочил с места:

– Какие меры?

– Мы собираемся уничтожить драконов, чтобы они больше не смогли вредить!

– Идиоты!

Чародей был вне себя от гнева. Эльфы с воплями отпрянули. Испустив крик ужаса, Тинал инстинктивно произнес заклинание.

Дарад вихрем несся по залу. На мгновение он остановился, отобрал меч у одного из гвардейцев и перерезал ему горло. Алая кровь хлынула струей. Все оцепенели от ужаса. Рэп хотел что-то сказать, но Дарад промчался мимо и, перебросив меч в другую руку, ударил попавшегося ему на пути охранника по голове. Фонтан мозгов и крови брызнул на окружающих. По мнению Дарада, эти женоподобные эльфы не заслуживали иного обращения.

Повсюду раздавались вопли и треск ломаемой мебели.

Дарад понимал, что ему необходимо добраться до правителя эльфов. Стоит только приставить меч к горлу Лит'риэйна – и эти смазливые маломерки не посмеют даже пальцем шевельнуть. Дарад схватил за горло одну из девушек и, прикрываясь ею как щитом, помчался к трону чародея. Девушка была бы очень хорошенькой, если бы не выпученные от ужаса глаза. Дарад подумал, что мог бы отлично позабавиться с этой красоткой, но сейчас не до этого, поэтому просто вспорол девушке живот мечом.

Дарад хотел вскочить на возвышение, где стоял трон Лит'риэйна, но застыл на месте, не закончив прыжка. Его мускулы превратились в кашу. Выпустив из рук девушку, он упал в кресло, в котором мгновение тому назад сидел повелитель эльфов. Казалось, трон должен был рухнуть под тяжестью огромного тела, но этого не случилось. Дарад скатился на пол да так и остался лежать там, слабый и беспомощный.

Это колдовство! Проклятое колдовство! Дарад хотел позвать на помощь Рэпа, но не смог издать ни звука. О Боги! Несмотря на все усилия, ему не удавалось и пальцем шевельнуть. Зал наполнился криками эльфов. Почему Рэп не выручил Дарада? Ведь он же волшебник. Дарад по-прежнему не мог издать ни звука. Лежа на спине, он смотрел на огромную стеклянную люстру, висевшую прямо над ним. Но потом оказалось, что Дарад в состоянии перевести взгляд на другие предметы.