— Эрла. — Быстро произнес Алекс и выпил рюмку.

— Так ты ее не забыл! — Заржал водитель «скорой помощи». — Это рекорд. Видать не укусила, но заразила возлушно-капельным путем..

— Отстаньте. Вас это не касается.

— Вот и еще один кандидат на свой путь. Так и разбежимся, прежде, чем окажемся в вашем Транбазаре.

— Если Алекс научится ходить по мирам раньше, чем мы его доведем до города, то так тому и быть. — Я не особо в это верил, считая Транзабар ключевой причиной открывающей умение.

Змей сидел задумчивый. Я даже представил, что у него есть рука, на которую он оперся и грустит. За «моим» окном потемнело небо, сверкнула молния и раздался гром. Через минуту по подоконнику застучали капли дождя.

— Дождь тоже ненастоящий? — Спросил я.

— Настоящий. — Ответил змей.

Я открыл окно. В нос ударил запах озона и влажной свежести, смешанный с запахом земли и зелени. Он был очень натуральным, не отличимым от того, который я привык вдыхать в своем мире.

— Не пойму, как ты додумался до этого, Антош?

— Жорж и Ляля, обещайте мне, что ни при каких обстоятельствах не свернете с пути и дойдете до Транзабара. — Попросил змей, вместо ответа на мой вопрос.

— Зачем тебе это сейчас? — Ляля села ближе к змею и положила свою мягкую руку на зеленую голову друга.

— Мне будет спокойнее, если я буду знать, что своими планами не перечеркнул нашу общую цель. Считайте, что для вас ничего не изменилось. Идите, как считаете нужным, не забывайте, про трудности, которые нас учат, и обязательно попадете в наш город мечты.

— Без тебя он уже не такой желанный. — Нежно произнесла кошка.

— А должен быть таким же. Нас ведет интерес, а это самый верный короткий путь к цели. Для этих божественных сущностей, человек с интересом, как наркотик от которого нет вредных последствий. Всё, к чему вы будете проявлять настоящий интерес, откроется вам с легкостью.

— Я уже скучаю по тем временам, когда мы носились из мира в мир, каждый раз находясь на волоске от смерти.

— Да, веселое было время. — Согласился змей. — О нем приятно вспоминать, но повторить уже не хотелось бы.

— Грустно, что наше приключение подходит к концу. — Печально произнесла Ляля. — У меня такое ощущение, что мы выросли из детских штанишек, и теперь у нас впереди скучная взрослая жизнь, в которой мы должны выбирать ответственность, работу и прочую нудятину вместо беззаботных приключений.

— Очень надеюсь, что вы не станете выбирать это. Над вами никто не стоит и не говорит, как хорошо делать, а как плохо. Будьте свободными. — Змей осушил рюмку, зажмурился, поставил ее на место и исчез.

Глава 13

— Оба-на! — Петр, вернувшийся из туалета, застал момент исчезновения змея. — Вечерника заканчивается?

Мы с Лялей сидели, как пришибленные, не веря своим глазам. Наш друг, с которым можно было прожить рука об руку всю жизнь, ушел не прощаясь, а вместе с ним ушло и общее чувство команды. Даже под алкогольной эйфорией мне стало тягостно на душе.

— Вот ведь, самый трусливый из нас оказался самым смелым. — Тяжелый вздох непроизвольно вырвался из моей груди.

— А я сразу заметил, что он социофоб. — Петр присел за стол и потянулся за выпивкой. — Таким в одиночестве проще.

— Сам ты — социофоб. — Ляле не понравилась критика врача в адрес друга. — Нам вместе всегда было хорошо, а по раздельности плохо. Антош не тяготился нами, так что желание уединения не может быть основной причиной. Что у него было не отнять, так это умения размышлять.

— Вот и результат, доразмышлялся. — Петр, не предлагая никому в одиночку «хлопнул» рюмку, сморщился и полез за закуской. — Это штрафная.

— А мне показалось, — задумчиво произнес Алекс, — что у него самого на душе было плохо. Хоть я не ветеринар и в лицах пресмыкающихся ничего не понимаю, но глаза его однозначно грустили. Может быть, не все так, как он вам рассказывает?

— А с чего у него глаза будут радостными. Поди, ему тоже не сладко было бросать вас. Это как в армию, неохота, но надо. — Борис покрутил усы. — Долг.

— А что если… — Алекс не договорил, испуганно выставившись на окно, — а что это?

Я перевел взгляд туда, куда смотрел молодой врач. В окне с видами на мир Ляли творилось что-то неладное. Лес стекал вниз, как краска по стене. В окне с видами на парк творилось то же самое. Гроза не закончилась, она стекала серо-синей массой, изредка озаряясь вспышками растекающихся молний. Да и сами оконные проемы будто начали проседать.

— Я пьян или это происходит на самом деле? — Борис подошел к окну, оперся об откос и сразу же отдернул руку.

На его пальцах повисла белая «сопля» из материала образующего стену.

— Аномалия разрушается! — Догадался я. — Надо валить!

Мы кинулись в гараж, застряв кучкой в размягчающемся на глазах дверном проеме. Экипаж «скорой» был напуган намного сильнее нас с Лялей. Алкоголь мгновенно выветрился из их глаз, оставив в них только неконтролируемый страх. Борис прыгнул за руль и зашарил по карманам в поисках ключа. Машина уходила колесами в пол.

— Да чтобы я с вами еще раз куда-то выбрался! — Борис дрожащей рукой нашарил ключи и вставил в замок зажигания с десятой попытки, расцарапав весь пластик вокруг него. — Вот ваш змееныш удружил.

Я закрыл глаза и взял Лялю за руку. Она положила на мою руку свою ладонь, чтобы я успокоился. Мне было непонятно, где мы окажемся, если аномалия разрушится полностью. Как выглядит междумирье и насколько оно опасно узнавать в неподходящий момент не хотелось. Я знал, что еще не готов к этому.

Картинки, как обычно это случалось в аномалиях, не выстраивались в осязаемый объект. Тогда я попытался создать из нескольких букетов чувств что-то определенное. В спешке выходило не очень. Не придумав ничего достойного я просто отдался генератору случайных чувств, переложив на него всю ответственность за результат.

Машина качнулась и остановилась. Вокруг нас царил мрак и только где-то вдали слабо светился тусклый желтый фонарь. Борис включил свет. Мы находились в странном рукотворном помещении, похожем на ангар или недра судна. Сходство с ними дополняли штабеля ящиков, установленные рядами. Наша «скорая» вполне помещалась между ними. Я предложил Борису потихоньку тронуться вперед, к свету.

— А мы где? — Алекс просунул лицо, насколько позволяло отверстие, в кабину.

— В безопасности. — Ответил я неопределенно.

— На складе каком-то. — Уточнил Борис. — Хорошо бы не на складе ядерного топлива.

— Не похоже, я знаю какой у них значок, такого на этих ящиках нет. — Поделился Алекс наблюдением.

— Так это на Земле такой, а здесь может и не такой. — Парировал Борис.

— Без паники, мужики. Нет здесь никакой радиации и вообще никакой опасности. — Ответил я на их опасения. — Это уютное местечко для того, чтобы мы передохнули и сделали следующий шаг. Надо привести мысли в спокойное состояние, а лучше, чем в темноте и тишине этого не сделать.

— Ясно, умолкаем. — Борис картинно закрыл рот и надул щеки.

Он остановился под фонарем, вделанным в металлическую на вид стену. Рядом с фонарем находилась высокая и широкая дверь, тоже сделанная из металла. Я опустил окно и почувствовал необычный запах чего-то технического, индустриального. В полной тишине едва различим был гул, идущий от стен.

Мы с Лялей выбрались из машины. Она встала под свет фар и разглядывала свою шерсть.

— Жорж, здесь сильная статика, у меня наэлектризовывается шерсть. — Она показала свои распушившиеся руки.

— Электростанция. — Уверенно произнес Борис. — Атомная. Я же вам говорил.

А давайте, чтобы не гадать, откроем дверь и посмотрим. — Я увидел рядом с дверью еле приметный пульт управления ею.

Символы на нем мне ни о чем не говорили, так что я нажал первую кнопку сверху. Дверь с легким свистом поднялась вверх, открыв выход в пустой коридор. Мы вышли в него. Борис, боясь остаться без нас, выехал следом.