Невеста променяла принца на полубога!

И никто не знал на чью сторону встать — обе партии беспроигрышные.

Дальше пошло быстрое объявление остальных трофеев охотников, и юные девушки то и дело меняли их, присматривая парня посимпатичнее.

Вот и дошла очередь до Евелики, которая преподнесла каждой из нас по кабану, и, увидев, как мы неуверенно замаялись, не зная, что делать — покинуть мужчин, или остаться на месте, рассмеялась, беспечно махнув рукой, и вновь вернулась к принцу.

Громко я аплодировала лишь один раз, когда гордый отец преподнес счастливой матери довольно внушительного кабана.

Заметив краем глаза движение, повернула голову, и на мгновение почувствовала себя неуютно, встретившись с такими же голубыми, как у меня, Энджи и матери, глазами, и короткими розоватыми волосами.

Немолодой, но еще не старый подтянутый мужчина пристально смотрел на меня, а затем медленно перевел взгляд на маму, и на лице промелькнули эмоции. Грусть, раздражение, обида.

Август онди ин Меридин. Мой дедушка…

Внимательно рассмотреть его не успеваю — император громогласно провозгласил об окончании охоты, и сообщил всем, что неподалеку есть два особняка, где радушные хозяева согласились принять гостей на ночь: и объявил о разделении народа. Мол, все взрослые и дети младше двенадцати лет заселяются в большой особняк, а молодежь в другой, что намного меньше.

Ну, наконец-то! Дом убийцы!

Я с улыбкой окидываю взгляд огромный просторный холл, от которого так и веяло приятной стариной. Рядом с лестницей выстроились многочисленные слуги, а по лестнице спускался невысокий, лет шестидесяти, мужчина. Он был полным, и по форме отдаленно напоминал шар, а лысина на лбу, и завитые усики вместе с круглыми очками на носу придали ему некую комичность. Рядом с ним под руку шла супруга. На вид его ровесница, высокая, до безобразия худая, со строгим лицом — в ней вот и вот мерещится школьная учительница, которая любила вечно задавать неподъемные домашние задания. За ними следуют их миловидные дочери близняшки, подростки, с интересом рассматривающие гостей.

Хозяин поместья остановился на лестнице, и, добродушно улыбнувшись, развел руки в стороны:

— Дамы и господа, для нас честь принимать в своем скромном поместье столь важных людей!

Еще какой скромный… Поместье даже больше, чем дверец у семьи Афины. Замок у взрослых и вовсе имел огромные размеры, что при взгляде на него становилось даже плохо.

— Мы ценим вашу доброту, господин Айво Эггман, — принц стоял ближе всех к хозяевам поместья, и почтительно склонил голову, прижав руку к груди. — И приносим извинения, что доставили столько неудобств таким большим количеством гостей.

— Ох, ваше высочество, не стоит! — замахал руками мужчина, поспешно спускаясь, и с улыбкой пожимая принцу руку. — Вы не должны так говорить! Дом у нас большой, всем хватит места! И нам только в радость, что столь унылое место хоть ненадолго оживет весельем, верно дорогая?

— Вы, как всегда, правы, супруг мой, — сухо отвечала его жена: все продолжая свысока глядеть на гостей строгим взглядом, и сделала реверанс. — Ваше высочество, для меня несказанная честь встретиться с вами.

Принц вежливо отвечает, целуя ей руку, а затем ее дочерям, которые захихикали, весело переглядываясь.

Затем хозяева так же приветствуют принцессу.

Взгляд господина смотрит на спутников принца, и останавливается на магах.

— Поверить глазам не могу! Святой канцлер и Повелитель! — он спешит к ним и радушно пожимает руки. — Боги благословили сегодняшний день! Мое поместье теперь благословлено!

Полубог вежливо улыбнулся, но когда господин Айво повернулся к его другу, раздраженно скривился. А вот повелитель страдальчески закатил глаза, когда тот стал рассыпаться в комплиментом, и злобно прищурился, от чего хозяин побледнел и поспешил ретироваться.

Маги чувствовали себя здесь неуютно. Их инстинкты шептали об опасности, но магический поиск не давал никакого результата — в доме не было опасности и ловушек.

— Мои слуги отведут вас в комнаты. Отдыхайте, молодые люди. Никаких ограничений по перемещению по поместью нет. Ужин будет готов через час — не опаздывайте! Да начнется веселье!

Вот она, самая главная фраза! Веселье! Для каждого свое. Эта ночь многим запомнится навсегда.

Поместье было довольно старым, и тут сохранилось много небольших комнаток: не роскошные апартаменты, но достаточно места, чтобы поставить широкую кровать, а рядом с ней, возле камина поставить диван и кресла с кофейным столиком.

В комнате преобладали в основном коричнево-рыжеватые оттенки, что не раздражали глаза. Не было никакой помпезности, что весьма радовало.

— Желаете ли что-нибудь, миледи?

Вздрагиваю от голоса служанки — я совершено позабыла о ней, и пристально смотрю на нее. Совсем молоденькая, с обыкновенным неприметным лицом — отвернувшись, сразу забудешь такую, с невероятно бледной кожей, одетая в стандартную форму горничных. Но, привлекало не это… Вернее отталкивало — ее совершенно пустой взгляд, от чего улыбка выглядела пугающе.

— Благодарю, пока ничего не нужно. Оставьте меня.

— Как пожелаете, миледи, — девушка, поклонившись, удалилась.

Дождавшись, когда дверь закроется, и устало рухнула на кровать. Порой так устаешь от активного дня. На прикроватном комоде замечаю несколько книг, и, протянув руку, беру их. Сборники легенд и стихотворений.

Однако, приступить к чтению не успеваю — в дверь постучались, и, не дожидаясь моего разрешения, открыли, и в комнату вошли принцесса, Афина и Евелика. Девочки о чем-то весело болтали.

— Элиана, — прерывает болтовню Евелика, и садится на кровати рядом со мной. — Мы решили прогуляться по поместью! Ты с нами?

— Оно же огромное! — застонала я. — Я уже ног не чувствую, а тут еще и по пыльным коридорам гулять!

— Вовсе они не пыльные, — парировала Афина, и я с ужасом для своей лени: вижу в ее глазах яркий огонек интереса к старинным вещам. — Пойдем-пойдем! Тут столько всего интересного!

Принцесса лишь с улыбкой пожимает плечами, мол, проще сдаться, чем спорить.

— Ладно, уговорили, — ворчу я, сползая с кровати. — Но, чур, если что, моя смерть будет полностью вашей виной.

— Не драматизируй, — хмыкает Евелика, и оборачивается на стук в дверь, и отвечает за меня. — Войдите!

— Вам посылка, миледи, — в комнату входит служанка с огромным букетом в вазе. И ставит его на стол.

— От кого? — с недоумением интересуюсь я, подходя к столу, чтобы рассмотреть букет.

Красивый… Цветы напоминали цветок лотоса, вот только вместо кувшинки он имел вполне длинный стебель. И все такие разноцветные — и синие, и розовые, и зеленые, и оранжевые, и красные… Между лотосами скромно проглядывали фиолетовые колокольчики.

— Мне этого не знать, миледи, — служанка поклонилась. — Моя вина — я не запомнила мужчину.

— Кто бы это не было, он весьма романтичный, — улыбнулась Евелика, с восторгом рассматривая букет. — Никогда не видела таких цветов!

— И кто же твой тайный поклонник, Элиана? — Афина с любопытством дотрагивается до лепестков лотоса.

Мужчина… Замечаю припрятанную записку, и, взяв, открываю.

«Сама знаешь от кого»

Ну конечно, паршивый маг, как будто я знаю! Нет: вообще не знаю от кого букет! Да будет так.

— Я вспомнила! — внезапно воскликнула принцесса, и сама смутилась от собственной реакции, но, заметив, что спокойно отнеслись к этому, прибодрилась. — Это очень редкие и дорогие цветы! Палия — так они называются, и растут только на одном острове в тропической зоне! Если я не ошибаюсь, остров еще называют заячьим островом, из-за интересного цвета шерсти тропических кроликов!

— Дай-ка я угадаю их цвет шерсти! — Афина бросает в мою сторону лукавый взгляд. — Розовый!

— Восхищена твоей догадливостью, — улыбнулась принцесса, тоже посмотрев мои волосы. — В общем, Палия можно перевести как «прости меня». Элиана: перед тобой кто-то успел провиниться?