— Ну почему! почему!..

— Потому — ответил я. Взял ей за руку и потащил к выходу.

Где то в три ночи мы слегка пришли в себя, и хоть как то осознали окружающее. Когда вылезли из душа, что принимали вместе. Маринка толкнула меня на постель и заявила, что будет меня рассматривать. Я не видела голых мужчин, Саш. Интересно. Ущипнула за задницу. Укусила в шею. Перевернула на спину. Пальчиком подвигала. эээ… волшебный жезл. Потом уселась мне на живот и уставилась в лицо.

Все предшествующее отпечаталось в памяти каким то урывками, и неясными образами. Кажется, я затолкал ей в карету и увез к себе домой. Где затащил в спальню, и, как пишут в романах, сорвал с неё одежду и овладел. Оная одежда, включая её шубку, и мое пальто, живописно раскидана вокруг.

Я у неё первый. В этом магическом мире это не причиняет особых неудобств. А отсутствие опыта ей заменил огромный энтузиазм. Мелькающая краем сознания мысль, что именно со мной ей и хотелось быть, меня заводила не по детски. А еще, мы совпадали как два пазла, подходящие только друг другу, что делало ненужным необходимость хоть как то друг под друга подстраиваться. Это мне вообще казалось мистикой. И я снова и снова делал так, что она стонала и кричала, и целовала меня.

И вот, сидит, гипнотизирует. А я собираюсь с силами, не думая закончить эту ночь банальным сном рядом с такой девушкой. Мои руки, без каких либо команд, сами потянулась и наполнилась Маринкиной грудью. Она дала мне по рукам, и улеглась мне на грудь, подперев подбородок кулачком. А другой рукой задумчиво водя по моим губам пальчиком.

— Орлов! А ты знаешь, что ты меня обесчестил?

— Да, такой был план. Все эти, дворцовые и гвардейские, от тебя отвернутся, и никуда ты от меня не денешься.

— Пффф. Уеду в Киев. Там Юрочка Львов в меня с детства влюблен! Возьмет замуж мгновенно.

— Велико ли у него имение? Я подумывал купить что ни будь на Украине, а так —, вызову, убью наглеца, заберу поместье, сэкономлю. Ты молодец.

Вообще то, секс для лицеисток вовсе не табу. Школьник не позволял себе думать об этом, но мне- то очевидно, что та же Ангелика с Салтыковым трахались класса с девятого.

— Сааааш, ну чего ты прикидываешься? Быстро признавайся, что ты уже давно без ума от меня, и никому не отдашь!

— Размечталась! Это просто сейчас я поддался слабости, и позволил себя соблазнить! А так — не больно то и хочется.

У неё изменился взгляд, и она сказала:

— Врешь! Не то что не больно то, а очень даже…

Я было удивился, а потом сообразил. Лежит на мне, ясное дело, почувствовала…

Уже утром она с непонятной интонацией протянула:

— Ну вооот. Домой возвращаться.

— Ну, так вместе поедем.

— Зачем?

— Хм. Раз уж ты меня растлила, то нужно объясниться, с твоим отцом. Да и с матерью.

— Саш! Папа тебя убьет!

— Давай собираться. Чего тянуть?

Хотя, собирались мы еще почти час. Нынешняя женская одежда, хоть и совершенно дурацкая, Маринке страшно идет. Все эти кружевные панталоны, нижние рубашки и юбки. Пометил себе в голове как ни будь поговорить про женское нижнее белье, занимаясь помощью в одевании прекрасной девушке. Что само по себе весьма дестабилизирует сознание…

Наверное поэтому мы выбрались из моей спальни после восьми утра. И у выхода из дома нарвались на моего отца. То есть он именно нас и ждал. Недобро глядя на меня заледеневшим взглядом. Маринка испуганно спряталась за меня, выглядывая, кажется одним глазом. Хм. Не хотелось разводить долгие беседы.

— Отец. Позволь познакомить тебя с моей невестой, Мариной Мининой.

Взгляд отца оттаял, а потом и вовсе заискрился весельем.

— После первого же бала. — сказал он. Минина за спиной фыркнула.

А я подумал, что подсознание такая штука… Все это время я подсознательно оценивал ситуацию, и увидел одно. Холостяком мне быть недолго. Насколько я понял, Александр Орлов — лакомая добыча. И меня, так или иначе, но все равно охомутают. Девиц в высшем свете много, а женихов — не очень. Император не рассматривается. Он обручен с Итальянской Прицессой, и, по слухам влюблен. Взаимно. Как сплетничают при дворе, Императрица как то спецом устраивает им свидания. А в конце января вроде бы свадьба. А остальные… Одни — только начали службу, и еще не в чинах, чтоб свататься. Другие и вовсе не вышли статусом. И вправду, ну за кого можно отдать замуж ту же Пожарскую? Чтоб без урона и с пользой? А тут- целый Орлов. Фамилия славная, При дворе принят. Богач, и на слуху. Так что пусть это будет Минина. Вредная и красивая. С ней не скучно в жизни, и обалдеть как в постели. А еще я вспомнил, что молодой поручик Орлов, только переведенный из Минска в Краков, тоже женился на моей маме, Наталии Мячковой, после первого же появления в свете. И сообразил, что отцовские увещевания — это такая сублимация упущенных возможностей. Маму он, впрочем, обожал.

Я вспомнил, как шестилетний школьник вздрагивал от ужаса, видя мертвецки пьяного отца. Рыдающего злыми и бессильными слезами после маминой смерти. Сейчас я вполне понимаю, что Наталия Орлова погибла от опухоли мозга. Лечебная магия- такая магия! Заклятия исцеления лечили заодно и раковые клетки. И она умерла за месяц. Отец взял себя в руки быстро. Но с сыном общался мало. Кажется, ему до сих пор тяжело вспоминать жену. Когда Саша чуть подрос, он начал с ним заниматься, для начала фехтованием. А потом все больше расширяя преподаваемый спектр боевых навыков.

А здесь и сейчас, отец засмеялся, и сказал:

— А я и не думал, что будет по-другому! Карета ждет, торопитесь. К Ивану Андреевичу приехала делегация немцев. Вам лучше поговорить с ним до них.

В карете Маринка злобно сопела и сверлила меня взглядом. Я делал тупое лицо и смотрел в окно, пока она наконец не спросила:

— Невеста? А меня ты спросить не думал?

— А что? Ты не хочешь за меня замуж? Радость то какая, я то думаю, как же мне выпутаться…

— Ах ты гад!

Войдя в дом Мининых, я потащил её прямо к рабочей гостиной. Рассудив, что если где и принимают каких делегатов, то там. У двери толклись какие то люди, принявшиеся мешать нам туда пройти. Я, было, собрался все же пройти. Но Маринка повисла на руке, и сказала, что отца лучше вызвать. И я попросил мажордома сообщить Ивану Андреевичу, что граф Орлов требует графа Минина немедленно, по делу, не терпящему отлагательств. Тот скрылся в дверях. А я задумался, как сообщить отцу девушки, что я теперь ея жених. Делать это нужно срочно, ибо Краков это хуже чем деревня. Но сформулировать изысканный монолог не успел. Ибо из дверей появился Иван Минин, собственной персоной. И с любопытством нас с Мариной оглядел. Нда. Я то ладно. А Минина… с распухшими губами, сияющими глазами, совершенно очевидно всю ночь протрахавшаяся вот с этим парнем, что рядом. И не прочь это дело продолжить. Ну, в карете мы вовсе не поругались…

Но Иван Минин- великий человек. Глаза его стали веселыми, и он, не дав мне открыть рот, сказал:

— Благословляю! — потом засмеялся, и добавил- ребята, я страшно рад за вас. Но — немцы, повеление государя. Так что ступайте к Инге.

И снова скрылся за дверью. Минина рядом вполне отчетливо перевела дух. Взяла меня под руку и потащила куда то в сторону.

— Ты кажется, нравишься папе, Саш. Ты бы слышал как он орал, когда приехала мать этого Эстерхази. Поговорить про сватовство…

— О! сколько интересного я не знаю! Этот козел к тебе сватался?

— Нет, папа даже обсуждать не стал. Так что успокойся.

— Я спокоен. Хотя и вижу, что ты жалеешь, что не княгиня. Уй… не щипайся.

Инга Людвиговна Минина была уже оповещена о нашем появлении. Ибо величественно стояла у входа в столовую. Несмотря на императорскую стать и осанку, взгляд у неё был тоже веселый. Мне показалось, что она вовсе не сердится на нас. Но политес и приличия. Поэтому выслушав мою прочувствованную и приличествующую случаю речь, она сдержанно проронила, что ей нужно многое обсудить с дочерью. До свидания, Александр Алексеевич. Правда, мне почудилось наверное, но вроде бы она даже мне весело подмигнула. Ну а я не выдержал, и поцеловал Маринку на прощание. Черт, так вкусно. Как бы нам уедениться…