Я оставил на столике мелочь за кофе и коньяк, и не торопясь пошел искать то, что в нашей реальности называлось бы «Металлоремонт». Небольшую ремесленную лавку, занятую изготовлением и ремонтом всякой хозяйственной ерунды. Мне снова захотелось курить. Зашел в табачную лавку. Купил трубочного табака, и папиросной бумаги. Попутно рассчитался с карманником. В небольшой лавочке, в полуподвале, я объяснил крепкому мужику в кожаном фартуке, чего я хочу. Он меня выслушал. Потом попросил нарисовать. Потом полазал по разным ящикам. И попросил зайти минут через тридцать.

Через полчаса я показал ему, что за хрень он изготовил. Машинку для сворачивания сигарет.

— С вас золотой. — сказал мужик.

— Рожа не треснет? — я облизал край бумаги и провернул валик. Вытащил ровную и красивую сигарету, и прикурил от зажигалки, здесь же купленной.

— Забирайте задаром — понял, что ему попало в руки мужик.

— Точно треснет. — я выдохнул ему в лицо вкусный дым. — С каждой машинки для сворачивания сигарет, ты должен семье Орловых гривенник. Если нет, я пойду через дорогу. Он посолиднее выглядит. У него и горн во дворе.

— А вы Александр Алексеевич?

— Угадал! И понимаешь, что не дай бог, я узнаю, что ты начал их делать. Ну, так как?

— Гривенник с двух! Работа тонкая.

— Тогда ты оформляешь патент.

— Он три золотых стоит! Где я их возьму?

— Эх. Добрый я. Вот тебе три золотых. Ты оформляешь патент и с каждой машинки платишь гривенник. Как?

— Договорились, Александр Алексеевич.

— Бумаги пришлешь в дом Орловых.

Я вышел на улицу и направился в давешнюю ресторацию. Опять попросил кофе, и газет. Только уже с удовольствием курил.

Изучая газеты, с удивлением понял, что в Империи идет напряженная дискуссия о путях развития. Прямо об этом не заявлялось. Но несколько статей в разных изданиях не могли не озадачить. Часть элиты пришла к выводу, что одной магии для развития и прогресса маловато. И что в обозримом будущем использование магии достигнет естественного предела. Дескать уже почти двести лет используется магия, а ничего особо нового не появилось. Поэтому нужно развивать науку и промышленность. Чтоб не зависеть от капризов аристократии. Пусть они занимаются обороной, и всем таким. И вообще, пора уже начать строить флот, и заводить колонии. А развитие промышленности в этом очень даже поможет. Удивительно было то, что это исходило из Имперского Департамента Магии. Возглавляемого потомком князя Пожарского. Сыном его младшей дочери, князем же, но Эстерхази. Собственно, одной из главных скреп этой империи было желание местных аристо породниться с русскими магами. Что и происходило постоянно.

Вторая сторона в дискуссии утверждала, что магию только начали изучать, и там возможны грандиозные открытия, которые сделают бессмысленными многие непродуманные решения. Поэтому, давайте не суетиться, а медленно, но неуклонно осваивать то, что досталось, не сильно думая об экспансии, и каком то прорыве. Мне в этом подходе нравилось все. Хотя бы потому, что знания эльфа подсказывали, что у них магия изучается уже больше сорока тысяч лет, и до сих пор считают, что есть что поизучать. А здесь за сто лет пришли к выводу, что паровоз лучше. Противным было то, что эту позицию отстаивал, в том числе, и барон Геккерен, он же Жорж Дантес. Но даже это не делало позицию промышленников и скептиков для меня приемлемой.

Но не успел я толком задуматься, как рядом остановилась дорогая карета. Из неё вылез солидный мужчина, по виду или фабрикант, или крупный чиновник. Прошел на веранду и уселся напротив.

— Здравствуйте господин Орлов. Мне передали, что вы просили о срочной встрече. Но предупреждаю вас. Причина должна быть крайне веской. Иначе вам придется выплатить или отработать виру. Если вас не устраивают такие условия, я ухожу.

Я хмыкнул.

— Причина настолько важная, что я даже не спрашиваю, кто будет определять, насколько она веская. Целиком полагаюсь на вас. Но у меня встречное условие. Если вы не согласитесь с моим предложением, я вас убью. Не оглядывайтесь. Вся эта ваша шушера, что вы считаете охраной, мне на один раз высморкаться. Итак. Вы готовы меня выслушать?

Кажется, его проняло. Нет, он не испугался. Он поверил в серьезность моего дела, и уже внимательно ко мне присмотрелся. Похоже, он считал, что сейчас подсадит на долг юного аристократа. А оно вон как обернулось.

— Ну что же, господин Орлов. Я вас слушаю.

— Слово сказано.

В свете всего одного светильника кажется, что сундуки гораздо больше, чем на самом деле. Но и так все неплохо.

Узнав, что речь идет о деньгах Лезнивер, визави назвавшийся Гюнтером встал, и сказал, что о размере, форме виры, и способе расчетов меня уведомят. И я его понимаю. Их искали поначалу активно. Не специально эти деньги. А просто перерыли все Краковские подземелья. Которых — немеряно. Под рыночной площадью подземелья сейчас просто используются под склады. И слухи про несметные, сгинувшие в войну, богатства возникают регулярно. Не говоря о вполне успешном бизнесе для романтичных юнцов, мечтающих разом решить все проблемы. Есть целый штат проводников в катакомбах. Сокровища Лезнивер входят в первую тройку приманок.

Я не стал суетиться. А просто положил на стол одну из тетрадей, взятых мной из подвала. И напомнил Гюнтеру, что ему лучше сесть. Потому что — убью я его. Где мне потом другого искать? А помощь мне нужна. Он, уже пренебрежительно, сел и принялся листать тетрадь. Потом слегка хрипло спросил, откуда это.

В общем, мы поладили. Неожиданным оказалось то, что когда приехали в его карете на место, он обрадовался. Оказывается, это не просто будка. А биржа, выражаясь языком двадцать первого века, муниципальных ассенизаторско- клининговых экипажей. Их, как во всяком приличном государстве, контролирует организованная преступность. А будка — и вовсе собственность визави. Гюнтер, кстати, вдобавок ко всему, еще и средней руки чиновник магистрата. Занят как раз чистотой. улиц. Так что мы просто зашли в открытую будку, выставили оттуда трех мужиков, с приказом не беспокоить. Да и проникли в сокровищницу.

— Сколько здесь? — спросил Гюнтер.

— Да кто же считал? Вы тетради изучите. Я думаю, там это число есть. Или посчитать поручите. Треть — ваша.

Он повернулся ко мне, и достал из кармана пистолет. Гм. Грамотно. стоит подальше от меня, через сундук. Ну, наверное думает, я прыгать буду. А по мне пробежал сполох высшей защиты. Я ждал развития, и Гюнтер меня удивил. Он встал на колени, и склонил голову. Он знает, что это такое!

— Господин Орлов! Впервые в моей жизни посторонний предлагает мне столь впечатляющее предприятие. Я прошу вас считать меня Вашим должником и всегда рассчитывать на меня в любой ситуации.

Я не торопясь подошел, вытащил пистоль из его рук. Разрядил, и бросил на полку со светильником. Он выглядел абсолютно ошеломленным. Даааа… Как то я не подумал. Скорее всего, весь бандитский общак на порядок меньше, чем доля, что ему полагается здесь. Но чего уж теперь?

— А пистолет зачем достали? Вы чуть не погибли, если честно.

— Простите мне слабость! Я клянусь быть вам верным слугой.

— Не хочу выглядеть самонадеянным, но вам ничего не остается. Ну да ладно. А теперь слушайте. Дальше мы поступим следующим образом.

Финансовая и фискальная система Российской империи создавалась графом Кузьмой Мининым сотоварищи. Русское купечество, частично обретшее магию, и получившее ресурсы и рынки части Европы, не впало в эйфорию. Царь Михаил Федорович мудро поручил госказну проверенному человеку, и Минин не подвел. Банковская система уже зарождалась в Европе. И Российская Империя стала ледоколом этого процесса. На сегодняшний день в России кроме Монетного Двора, исполняющего функции Центробанка, существует с десяток мощных и надежных банков, во. главе с Банком Минина. Не считая мелких и, так сказать, региональных банков. Причем финансовая система Империи вполне встроена в мировую, что сильно упрощает и торговлю и международное общение. Особенно мне нравится присутствие банкирского дома Ротшильдов и в столицах, и во всех крупных городах.