Склеп и статуя командора погибли во время пожара в середине XVIII века.

Отношение к образу Дон Жуана в разные времена было различным. Дон Жуан из народной легенды — персонаж безусловно отрицательный, понесший наказание по заслугам. Таким же предстает он и в наиболее ранней литературной обработке легенды-пьесе испанского драматурга XVII века Тирсо де Молина «Севильский обольститель, или Каменный гость».

В произведениях писателей более позднего времени Дон Жуан приобретает иные черты, превращаясь в трагического героя, стремящегося к недостижимому идеалу. Э. — Т.-А. Гофман в новелле «Дон Жуан» пишет: «Дон Жуан — любимейшее детище природы, и она наделила его всем тем, что роднит человека с божественным началом (…). Но (…) за врагом осталась власть подстерегать человека и расставлять ему коварные ловушки, даже, когда он, повинуясь своей божественной природе, стремится к совершенному. (…) Враг рода человеческого внушил Дон Жуану лукавую мысль, что через любовь, через наслаждение женщиной уже здесь, на земле, может сбыться то, что живет в нашей душе как предвкушение неземного блаженства и порождает неизбывную страстную тоску, связывающую нас с небесами. Без устали стремясь от прекрасной женщины к прекраснейшей (…), неизменно надеясь найти воплощение своего идеала, Дон Жуан дошел до того, что вся земная жизнь стала ему казаться тусклой и мелкой». А.С. Пушкин в «Каменном госте» рисует противоречивый характер: Дон Гуану (так поэтом назван Дон Жуан) свойственны коварство — и правдивость, холодный расчет — и глубокое, искреннее чувство.

Обращаясь к Доне Анне, которую страстно полюбил, Дон Гуан говорит, что он слывет

Дон Жуан, созданный поэтами-романтиками, хочет видеть идеальным весь мир. В пьесе А.К. Толстого он говорит Доне Анне: «…Да, я враг Всего, что люди чтут и уважают. Но ты пойми меня; взгляни вокруг: Достойны ль их кумиры поклоненья? Как отвечает их поддельный мир Той жажде правды, чувству красоты, Которые живут в нас от рожденья? Везде условья, ханжество, привычка, Общественная ложь и раболепство! Весь этот мир нечистый я отверг. Но я другой хотел соорудить, Светлей и краше видимого мира…» Легенда о Дон Жуане послужила основой одного из величайших творений Моцарта — оперы «Дон Жуан».

Морская стихия, полная тайн, чудес и опасностей, всегда будоражила воображение человека. Люди издревле населяли морские глубины фантастическими существами — грозными чудовищами и прекрасными морскими девами. Среди моряков ходило много рассказов о чудесных островах и удивительных народах.

В начале XVII века в Голландии возникла легенда о корабле-призраке, получившим название «Летучий Голландец».

О существовании этого корабля знают моряки всего мира, но о том, откуда взялся Летучий Голландец, почему он осужден вечно скитаться по морям и кто был его капитаном, рассказывают по-разному.

В одном варианте легенды говорится, что голландский капитан по имени Ван Страатен поклялся обогнуть мыс Доброй Надежды против ветра и против течения.

Но стихия оказалась сильнее человека. Сто раз приступал Ван Страатен к выполнению своего дерзкого замысла, и сто раз ветер и волны отбрасывали его корабль назад.

Ослепленный гордыней капитан не пожелал смириться с поражением. Он призвал на помощь самого дьявола и заявил, что готов пожертвовать вечным блаженством, лишь бы достигнуть намеченной цели.

Дьявол услышал роковые слова Ван Страатена. Ветер тут же стих, волны улеглись, и корабль голландского капитана легко и свободно обогнул мыс Доброй Надежды.

Но с того дня Ван Страатен был осужден вечно носиться на своем корабле по морским просторам, без надежды когда-нибудь достигнуть гавани.

Известно, что в Голландии действительно жил капитан по имени Ван Страатен, погибший в море, но основой легенды скорее всего послужила судьба знаменитого португальского мореплавателя Барталомео Диаса, известная морякам всего мира.

Бартоломео Диас жил в XV веке. Именно он открыл и первым обогнул мыс на юге Африки, омываемый водами Атлантического и Индийского океанов и назвал его мысом Бурь. (Впоследствии на мысе Бурь был установлен маяк, и мыс получил название — мыс Доброй Надежды.) Некоторое время спустя, в 1500 году, Бартоломео Диас вновь отправился к мысу Бурь. Плаванье оказалось последним в жизни отважного мореплавателя — Бартоломео Диас и его корабль пропали без вести.

В другом варианте легенды капитаном корабля-призрака называют некоего Ван дер Декена, человека алчного, бесчестного и жестокого. Он занимался торговлей, но не брезговал и морским разбоем. Однажды Ван дер Декен взял на борт своего корабля пассажира, поклявшись благополучно доставить его до места назначения. У пассажира было при себе много денег, Ван дер Декен польстился на золото и, забыв о данной клятве, приказал своим матросам бросить пассажира в море. Перед смертью в морской пучине несчастный проклял жестокого капитана, и Ван дер Декен со своим кораблем был осужден на вечные скитания.

Прообразом Ван дер Декена считают известного голландского корсара Николаса Яарри.

Моряки верили, что любое судно, встретившее Летучего Голландца, обречено на верную и немедленную гибель. Но все же находились очевидцы, рассказывающие о том, как выглядит корабль-призрак.

По большинству свидетельств, он несется под черными парусами, управляемый неведомой силой. Капитан стоит на мостике, устремив в пространство мрачный и полный отчаяния взор. Многие видели на палубе также матросов, но одни утверждают, что матросы корабля-призрака ничем не отличаются от обычных людей, другие говорят, что они представляют собой скелеты в полуистлевшей матросской одежде.

Свидетельства о встречах с кораблем-призраком не полностью лишены основания. Вероятно, моряки принимали за Летучего Голландца корабли, по тем или иным причинам лишившиеся своего экипажа.

История мореходства знает немало случаев, когда в море оказывались такие корабли. Неуправляемые, без опознавательных знаков, они представляли большую опасность для встречных судов.

В1770 году на одном из парусников вспыхнула эпидемия какой-то болезни. Экипаж хотел высадиться в ближайшем порту на острове Мальта, но местные власти, опасаясь распространения заразной болезни, не разрешили кораблю причалить к берегу. Парусник направился к берегам Италии, затем Англии, но ни один порт не согласился его принять. Лишенные какой-либо помощи, моряки умерли один за другим, а сам корабль с мертвой командой на борту унесло в открытое море и долго носило по волнам.

«Летучими голландцами» не раз становились корабли, потерпевшие аварию. Так, в начале XIX века английский парусник «Дженни» в Антарктических водах был затерт льдами и дрейфовал на протяжении семнадцати лет, пока не был обнаружен китобойным судном.

В1888 году американская шхуна «Леон Уайт» потерпела крушение в Атлантическом океане. Команде удалось спастись, а полузатонувшая шхуна блуждала по океану в течение десяти месяцев и прошла более восьми тысяч миль, дважды проделав путь через всю Атлантику.

Хотя все эти, зафиксированные историей, случаи относятся к относительно поздним временам, но наверняка подобное происходило и раньше, укрепляя веру моряков в существование Летучего Голландца.