Стал Ставр Годинович в гусли играть.

Развеселился посол, говорит Владимиру: «Ой ты гой еси, Владимир-князь! Не плати ты мне дани-подати, а отдай ты мне этого гуселыцика».

Обрадовался князь Владимир, отдал Ставра обеими руками.

Вот отъехали посол со Ставром от Киева. Посол говорит: «А помнишь, Ставр Годинович, как мы с тобой в свайку игрывали? У тебя была сваечка железная, у меня — колечко позолоченное?» Удивился Ставр, говорит: «Никогда я с тобой, посол, в свайку не игрывал!» Доехали они до белого шатра. Зашел посол в шатер, скинул платье посольское, надел платье женское.

Тут узнал Ставр свою жену, молодую Василису Микулишну.

Поехали они домой в Новгород, стали жить да быть, долго здравствовати.

Былина «Ставр Годинович» по своему сюжету близка к сказке. В фольклоре многих народов встречается сказка об умной жене, которая выдает себя за мужчину и спасает своего незадачливого мужа.

Былина о Ставре известна во множестве записей, но все они сводятся к двум основным вариантам, условно называемым «богатырским» и «новеллистическим».

В богатырском варианте жена Ставра выдает себя за грозного посла, побеждает семерых богатырей, лучше княжеских лучников стреляет из лука.

В новеллистическом варианте она не наделена богатырской силой, а приезжает к княжьему двору под видом жениха, сватающегося к дочери (или племяннице) князя Владимира. Из испытаний, которые устраивает ей князь, Василиса выходит победительницей не при помощи силы, а хитростью.

Некоторые исследователи считают, что эта былина имеет под собой историческую основу. В одной из летописей сообщается, что в 1118 году Владимир Мономах разгневался на новгородских бояр и на сотского Ставра — и заточил его. Б.А. Рыбаков пишет: «Здесь налицо совпадение четырех элементов: 1) имя летописного Ставра и былинного Ставра Годиновича; 2) летописный сотский соответствует былинному боярину-«управителю»; 3) оба Ставра прибыли в Киев из Новгорода; 4) оба боярина Ставра заточены в Киеве князем Владимиром в погреб».

В1960 году на стене Софийского собора в Киеве была обнаружена процарапанная надпись: «Господи помози рабу своему Ставрови недостойному рабу твоему», сделанную почерком XI–XII веков. Б.А. Рыбаков полагает, что это — автограф боярина, послужившего прообразом былинного Ставра, и отмечает, что Ставр «был вполне грамотен и обладал красивым, выработанным почерком с налетом книжности».

Исторические предания

Исторические предания — особый вид устного народно-поэтического творчества.

По мнению исследователей, исторические предания относятся к одному из первоначальных видов словесного творчества. Наиболее древней формой исторических преданий были родо-племенные сказания о первопредках рода, о переселении племени, о его вождях и героях. Цель таких сказаний — закрепить и сохранить для потомков память о наиболее важных событиях в жизни рода и племени.

С возникновением письменности исторические предания о давних временах стали включаться в летописи. Пересказывая эти предания, летописцы обычно отмечают их изустный, легендарный характер.

В исторических преданиях история представлена с точки зрения народа, в них запечатлелась не только народная память о конкретных исторических событиях, но и отношение к ним, отразились народные идеалы.

Наряду с реальной основой в исторических преданиях почти всегда присутствует доля вымысла, но, по словам В.К. Соколовой, автора монографии «Русские исторические предания», «вымысел, точнее домысел (…) не противоречит исторической правде, а способствует обобщению действительности, выявлению в ней наиболее существенного, «типического».

84. ОСНОВАНИЕ КИЕВА

Археологические раскопки, проводившиеся на территории Киева в XIX–XX веках, показали, что уже во II веке нашей эры там существовали три поселения, впоследствии слившиеся воедино.

В летописях, составленных в XII веке, приводится рассказ о легендарных основателях Киева. Рассказ этот очень краток: «И были три брата: один по имени Кий, другой — Щек, и третий — Хорив, а сестра их была Лыбедь. Сидел Кий на гаре, где ныне подъем Боричев, а Щек сидел на горе, которая ныне зовется Щековица, а Хорив на третьей горе, которая прозывается по нему Хоревицей. И построили городок во имя старшего своего брата, и назвали его Киев».

Младшие братья и сестра, по мнению большинства исследователей, являются чисто легендарными персонажами, вымышленными для того, чтобы объяснить названия холмов Щековица и Хоревица и реки Лыбедь. Старший же брат, Кий, вероятно, является личностью исторической.

Академик Б.А. Рыбаков пишет: «Ярко выраженная притяжательная форма названия города Киева («город Кия», «Киев город») заставляет допустить существование человека по имени Кий, владевшего этим городом или построившим его».

Рассказ об основании Киева повторяется почти без изменений в двух летописях — Киевской, известной под названием «Повесть временных лет», и Новгородской. Разница лишь в датировке. Киевский летописец Нестор относит время основания города к VII веку, а новгородский — к IX веку.

Киев и Новгород издавна соперничали между собой. Поэтому новгородский летописец указывает более позднюю дату, не желая признавать, что Киев древнее Новгорода. Кроме того, он не признает Кия князем, а, ссылаясь на народную молву, называет его лодочником, державшим перевоз через Днепр.

Нестор вступает в полемику с новгородским летописцем и в свою летопись включает дополнительное разъяснение: «Некоторые же, не зная, говорят, что Кий был перевозчиком: был де тогда у Киева перевоз с той стороны Днепра, оттого и говорили: «На перевоз на Киев». Однако, если бы Кий был перевозчиком, то не ходил бы к Царьграду. А между тем Кий этот княжил в роде своем и ходил он к царю, — не знаем только, к какому царю, но только знаем, что великие почести воздал ему (…) тот царь».

В этом разъяснении Нестор сообщает новые, очень важные сведения: Царь-градом тогда на Руси называли столицу Византии Константинополь, а царем — византийского императора, значит, Кий посетил Византию и был с почетом принят императором. Б.А. Рыбаков, сопоставив эти сведения с другими летописными данными, выдвинул убедительную гипотезу о времени, к которому относится деятельность Кия. Рыбаков пишет: «Это сказание (…) очень хорошо укладывается в историческую действительность VI века».

Имя Кий, возможно, означает «кузнец». Исследователи славянской мифологии В.В. Иванов и В.Н. Топоров отождествляют Кия с героем древнего предания о создании Змиевых валов — земляных укреплений, протянувшихся вдоль Днепра на сотни километров. Их происхождение и время возведения не установлены. В эпоху Киевской Руси они служили оборонной линией против печенегов.

Предание гласит, что в стародавние времена прилетел из-за моря крылатый змей — и стал пожирать людей. Гибли люди, «как трава под ногами скота, как просо на солнце».

Кузнец — «Божий коваль» — победил змея, запряг его в плуг — и пропахал борозду до самого моря. Борозда, заполнившаяся водой, стала Днепром, а вывороченная земля — Змиевыми валами, существующими и поныне.

Образ кузнеца-змееборца восходит к славянскому богу огня, покровителю кузнечного ремесла Сварогу, и можно утверждать, что легенда об основании Киева имеет не только исторические, но и более глубокие — мифологические — корни.