Тескатлипока был одним из самых древних в почитаемых богов. Его постоянные эпитеты — «тот, кто распоряжается по своему усмотрению», «тот, рабами которого мы все являемся». В мифахТескатлипока часто выступает противником Кецалькоатля.

Топильцин-Кецалькоатль проиграл борьбу со жрецами Тескатлипоки и вместе с немногими, сохранившими ему верность, тольтеками был изгнан из Толлана.

По преданию, Кецалькоатль уплыл по океану в волшебную страну.

В действительности Топильцын поселился среди кочевых племен и вскоре стал их вождем. Сформировав из подвластных ему кочевников сильное войско, Топильцин- Кецалькоатль предпринял победоносный поход против могущественных городов- государств на полуострове Юкатан и в горной Гватемале, основанных индейцами племени майа.

В отличие от большинства древних завоевателей Топильцин бережно отнесся к культуре завоеванного им народа. В истории цивилизации майя наступил новый этап, получивший название майя-тольтекской эпохи.

Майя приняли культ Кецалькоатля и стали почитать этого бога под именем Кукулькана, что на их языке также означает «Пернатый змей».

На скале Серро-де-ла-Малинче при жизни Топильцына было сделано его изображение в образе Кецалькоатля, подписанное полным именем: «Се Акатль Топильцин Кецалькоатль». Изображение довольно хорошо сохранилось до нашего времени — все, кроме лица. Разрушилось ли оно по естественным причинам или было уничтожено противниками свергнутого правителя — неизвестно.

Легенда утверждает, что Кецалькоатль был высокого роста, с длинной головой, бородатый и — белокожий. Это дает основание предполагать, что Топильцин был европейцем, скорее всего норманом.

Известно, что скандинавские викинги доходили до берегов Америки. Своей внешностью они сильно отличались от невысоких, смуглых и безбородых индейцев Центральной Америки и, естественно, должны были казаться им пришельцами из иного, потустороннего, мира. В легенде прямо говорится, что лицо Кецалькоатля «безобразно». По индейским представлениям о красоте, линии лба и носа должны были составлять между собой почти прямой угол. Для достиженния такого эффекта головы младенцев заключали в специальное приспособление из досок, которое нужным образом деформировало череп. (Автор книги «Тайна жрецов майя» В. Кузьмищев замечает: «Судя по тому, что майя достигли в науках, искусстве, архитектуре и других сферах деятельности, такая деформация черепа в младенческом возрасте не сказывается в дальнейшем на умственных способностях».) Лицо Топильцина-Кецалькоатля, если он действительно был европейцем и не подвергся в детстве подобной операции, должно было представляться индейцам безобразным.

Легенда о том, что Кецалькоатль, покидая Толлан, пообещал вернуться и обрушить на индейцев свой гнев, сыграла роковую роль во время завоевания Америки испанцами в XVI веке. Когда к берегам Америки причалили испанские корабли и с них сошли высокие, белокожие, бородатые люди, индейцы приняли их за спутников разгневанного бога, а их предводителя Кортеса — за самого Кецалькоатля. Это повергло индейцев в священный ужас и в значительной степени лишило способности активно противостоять завоевателям.

Легенда о Деганавиде и Гайавате была создана североамериканскими индейцами- ирокезами. В ней нашло отражение реальное историческое событие — создание в конце XVI века так называемой Ирокезской лиги — союза пяти ирокезских племен: сенека, каюга, онондага, онейда, могауки. Многие историки считают героев легенды историческими личностями.

К северу от озера Онтарио, в селении индейцев-гуронов, у одной девушки родился сын. Мать девушки стала бранить ее и спрашивать, кто отец ребенка, но девушка поклялась, что сама не знает, как такое могло случиться, поскольку она еще никогда не знала мужчины.

Тогда старуха сказала: «Надо избавиться от ребенка, чтобы никто не узнал о твоем позоре».

Она потихоньку вынесла младенца из дома и бросила его в воду. Но вернувшись домой, увидела, что он живой и невредимый лежит на коленях у матери. Еще дважды пыталась старуха утопить ребенка, но он чудесным образом оказывался жив-здоров.

И старуха сказала: «Он рожден не от человека. Мы должны его вырастить».

Ребенка назвали Деганавида, что значит «два речных потока, слившихся вместе».

Когда Деганавида стал юношей, предсказатели объявили, что он принесет несчастье племени гуронов, и ему пришлось покинуть родное селение. Он долго странствовал по свету, повидал многие племена, и сердце его опечалилось, потому что все они враждовали между собой, неразумно полагая, что это хорошо.

Однажды Деганавиде было видение: он увидел огромное дерево, под широкой кроной которого в мире и дружбе живут разные народы, и Деганавида понял, что ему суждено взрастить такое Древо Мира.

Случилось так, что власть над племенем индейцев-онондага захватил колдун по имени Атотархо, что значит «Тот, чей дом преграждает тропу». Атотархо обитал в болоте возле селения, его тело было скручено от злобы в семь узлов, а черные мысли шевелились на голове в виде ядовитых змей. Он был людоедом и заставлял онондага вести непрерывные войны с соседними, родственными им племенам.

И вот старейшины онондага собрались на совет в доме мудрого вождя племени Гайаваты и стали думать, как избавиться от власти злобного Атотархо. Они решили вооружиться, всем племенем окружить жилище Атотархо и убить колдуна.

С двух сторон приближались ойондага к болоту: одни — по воде, другие — по суше. Но Атотархо перевернул лодки тех, кто плыл по воде, а на пути тех, кто шел по дороге, раскидал пестрые птичьи перья. Люди бросились их подбирать, перессорились между собой и забыли о своей цели.

Вскоре шаману племени онондага привиделся вещий сон и он объявил: «Мне открылось, что победитель Атотархо явится к нам, пройдя с севера на восток. Гайавата должен встретить его в чужой земле, для этого ему нужно уйти от своего народа».

У Гайаваты было семь дочерей, которых он любил больше жизни. Гайавата сказал: «Как же я могу уйти — и покинуть своих дочерей?» Тогда шаман сделал так, что все семь девушек умерли одна за другой. Горе Гайаваты было так велико, что никто не осмеливался приблизиться к нему.

И сказал Гайавата: «Нет человека, равного мне в печали. Ничто меня здесь теперь не удерживает».

Гайавата пошел в направлении, указанном шаманом, и шел много дней. По пути он увидел озеро, а на нем — стаю уток. Утки взлетели на небо, унеся на крыльях всю воду, и Гайавата подобрал с сухого дна много красных и белых раковин. Он нанизал их на длинные нити и сделал вампум — волшебный талисман. Перемещая раковины вампума по нити, можно было передавать слова и мысли.

На двадцать третий день Гайавата встретил Деганавиду. Тот увидел, что Гайавата печален, взял у него из рук вампум и сказал: «Смотри, эти раковины станут словами утешения». И он изобразил на чудесном вампуме такую речь: «Я утираю твои слезы белой оленьей шкурой сострадания. Я заставляю солнце светить над твоей головой. Я освобождаю твое сердце от горя, что его сжимает. Я даю воды, чтобы смыть твои заботы. Я очищаю для тебя горизонт, и ты не увидишь на небе ни облачка. Разум твой обретает радость».

Гайавата сказал: «Теперь мой разум просветлел, и печаль оставила меня».

Они вместе вернулись к онондага. Деганавида велел разослать гонцов к соседним племенам с предложением мира и дружбы. Пять племен вступили в союз сонандага.

Деганавида сказал: «Теперь, все вместе, мы можем победить Атотархо».

Он обучил индейцев Гимну Мира и священной песне, которая называлась: «Вместе с тобой я улучшаю Землю».

Индейцы достигла жилища Атотархо и шесть раз спели ему священную песню. Затем Деганавида коснулся колдуна волшебным вампумом. И сразу же исчезла злоба из сердца Атотархо, очистились его мысли, тело распрямилось, и змеи пропали с его головы.

Деганавида сказал: «Теперь нет препятствий для создания Великого мира. Атотархо, который был сеятелем раздоров, отныне станет хранителем ваших очагов, примирителем в спорах и разногласиях. А мое дело завершено, и больше нет во мне нужды ни одному человеку. Я удаляюсь в страну Вечной Жизни».