— По фиг, — пробормотал он, хватая мантию из лодки. Отец продолжал говорить, когда Адексиос, держа одежду в руках и топая мокрыми, босыми ногами по доскам причала, уходил. По крайней мере, он не унаследовал движения отца. Когда прошёл уже пару кварталов к своему дому, он подумал, а что же мог хотеть от него Люцифер? Вероятно, увидеть лично, наказать за нарушения, даже пусть совершённые случайно. Или, может, Люцифер, в стремлении восстановить армию приспешников, бросил свой взор на Адексиоса.

«Надеюсь, нет».

Уже не секрет, что дьявол превратился в сваху. И хотя у Люцифера был какой-то прогресс, случались и неудачи, которые оказались похороненными глубоко в песчаных дюнах восьмого круга. Естественно, некоторых — самых крупных и сильных — босс оставил себе, чтобы пытать и мучить.

Адексиос, хоть и пригождался, не был сильным. Да, ловким, да, умел пользоваться магией, только это вот ни хрена не засчитывалось. Его визитная карточка — не считая знаменитого отца — неуклюжесть и ум. Но в Аду интеллект сильно недооценён.

Адексиос, к стыду его родителей, был отличником и гением в области математики. Когда матери других демонов с гордостью хвастались, что их ребёнок едва смотрит на школу, его бедной матери приходилось склонять смиренно голову, пока он получал почести. Несмотря на наказания — ни свежих фруктов, ни чтения, ни запретов на бодрствование после отбоя — он не мог себя остановить. Знания просто приклеивались к нему, словно ил.

Раздевшись, он кинул одежду в мусоропровод, который благодаря странной магии вёл прямо в печь Ада.

Стоя под струями горячего душа, он просто мыл себя, когда донёсся глубокий голос:

— Скажи, что ты онанируешь, а не просто моешься, избегая встречи со мной.

Слышали, как мужчина визжит? Вот именно так Адексиос и завизжал, после чего выглянул из-за занавески.

— Что ты делаешь у меня в ванной?

Люцифер выгнул тёмную бровь.

— Я оставил чёткие указания, что как только ты пришвартуешься — к слову, опять опоздал — я хочу с тобой встретиться. Хотя я благодарен, что ты всегда опаздываешь, особенно, что от этого мой персонал сходит с ума, игнорирование меня не способствует долго жизни без пыток. Некоторые даже говорят, что это идиотизм.

— Серьёзно? — Адексиос просветлел. — Если бы ты сказал маме, что я тупею, это бы точно подняло ей настроение на день.

Можно подумать, что мужчине за тридцать не обязательно радовать маму, но когда мама Адексиоса радуется, она готовит, а учитывая, что кулинарные навыки Адексиоса приравнены к попытке сжечь всё вокруг, он мог поесть домашней еды, чтобы не стать полностью кожей и кости. В конце концов, он сын своего отца.

— Маменькин сынок, — тряхнув головой, сказал Люцифер.

Дьявол сказал это так, словно это плохо. У Адексиоса есть две дюжины домашнего овсяного печенья с изюмом в банке «Печенюшки Монстра», которые считают иначе.

— Есть причина торопить нашу встречу? Я думал сразу после душа и переодевшись прийти.

— Так заканчивай тут уже. Нужно поговорить. — Скрестив руки на груди, Люцифер принялся топать ногой и насвистывать.

— К-хм, может, ты хотел бы посидеть и подождать меня в комнате?

— Чувствуешь себя неполноценным? — Люцифер усмехнулся. — Не могу тебя винить. Не зря моя девушка называет меня жеребцом.

— А я думал, что это из-за того, что ты скачешь на всех парах от обязательств.

Дьявол свёл брови, насупившись.

— Я ничего не боюсь. Даже нашей предстоящей, — Люцифер тяжело сглотнул, — помолвки. Ужас какой. Что произошло с грешной жизнью? Мне нравится грех. Я его поощряю. Но нет, она хочет выйти замуж. Хочет заключить моногамное соглашение. Это противоестественно.

Зная мрачные взгляды Люцифера на моногамию, Адексиос протянул ему руку помощи.

— А ты подумай о привилегиях. Теперь, когда ты задержишься на работе, а она явится, ты спокойно можешь обвинить её в том, что она на тебя давит, не доверяет и не даёт выполнять свою работу.

— Ты имеешь в виду, начать с ней спор? — Люцифер оживился. — Спор это секс. Я мастер по сексу. По спонтанному сексу. И по…

Пока Люцифер продолжал перечислять то многое, в чём преуспел по части секса, Адексиос сунул голову обратно под душ. Смывая пену, он гадал, как Люцифер зашёл к нему в дом. Замки не могли удержать дьявола, если тот хотел кого-то увидеть. У Люцифера была возможность заглянуть к кому угодно и где угодно в Аду, но редко так поступал, утверждая, что такой трюк наиболее эффективен при экономном пользовании. Видимо, крики более действенны.

Полностью помывшись, Адексиос выключил воду и скривился. Тот, кто спроектировал ванну, ничем не думал, размещая полку с полотенцем так далеко от душа. А значит, он должен был сверкнуть достоинством перед боссом. Не велико дело, учитывая, что Люцифер уже всё видел.

«И мне нечего стыдиться».

Адексиос отдёрнул штору и вышел из ванны.

Но замер, протянув руку за полотенцем, когда заметил, что помимо Люцифера, сидящего на туалетном столике и перечисляющего достоинства любви, очень высокая женщина стояла в ванной комнате.

Он уточнял, что она очень привлекательна?

Светлые волосы убраны в высокий хвост, поджарое тело в форме песочных часов, скрытое в одежде женщины-воина — кожаный корсет, который поднял грудь и создал соблазнительную ложбинку между ними, плотные кожаные шорты, подчёркивающие округлые бедра, предназначенные для щипка, и чёрные сапоги до колен, которые были просто чертовски сексуальными. А ещё на поясе у неё висел меч, а на лице забавное выражение.

— Ну, приветик, — протянула она хриплым и чувственным голоском.

Слишком чувственным. Определённая часть Адексиоса заинтересовалась женщиной, а остальная хотела, чтобы монстр Стикса вылез из слива душа и проглотил его целиком.

Он покраснел. Определённо, первый в Аду, и точно первый на памяти Валаски. Большинство мужчин были готовы облапать её голую и мокрую. Амазонки известны, как ненасытные и похотливые любовницы. Учитывая репутацию амазонок, стояк парня не удивил. А вот в шок поверг крик:

— У меня в ванной женщина! — после чего парнишка заскочил в ванную и спрятался за занавеской.

Серьёзно?

Она посмотрела на Люцифера, который пожал плечами.

— Мальчишка очень скромный. Не знаю, как так вышло, рос он в Преисподней.

Скромник в Аду. Сама мысль смехотворна. Преисподняя — это место, где нет запретов, и преобладали гедонистические взгляды. Нагота — это нормально и обыденно. В таком виде появлялись на немногочисленных пляжах.

— Он там весь день будет прятаться?

— Он, — проговорил парень из-за занавески, — хочет одеться без зрителей. Не могли бы вы, пожалуйста, выйти?

— Пожалуйста? — Люцифер скривился. — Ты серьёзно намерился меня обижать?

Обнажённый мужчин выглянул из-за занавески с хмурым видом. И открыл рот, чтобы ответить, но закричал, вероятно, потому что потерял равновесие и начал падать, цепляясь за занавеску. Та отрывалась, а звук расстёгивающихся держателей был почти музыкальным. Менее музыкальным был звук, с которым мужчина, завёрнутый в занавеску, упал в ванну и застонал.

— Ты в порядке? — спросила Валаска.

— Ух-мфх.

— Это «да» или «нет»?

Её отвлекли аплодисменты Люцифера.

— По шкале неуклюжести от одного до десяти, ставлю восемь, — заявил Владыка Ада.

Донёсся очередной стон.

— Это не смешно. Мне нужно одеться, если не возражаешь, не можешь ли выйти?

— А если возражаю?

— Убирайся! — закричал мужчина, наконец, потеряв терпение.

— Так-то лучше. Вовремя ты перестал быть чертовски вежливым. — Люцифер соскользнул с туалетного столика и вышел в гостиную, где было не так уж много мебели и предметов декора, лишь стопки книг. Идя за дьяволом, Валаска успела прочитать пару названий: «Первые шесть книг об элементах эвклидовой геометрии» Джона Кейси и «Эванстон Коллоквиум: Лекции по математике» Феликса Клейна.