Сервис Юсуповых находился практически в центре города. Благодаря такой выгодной геопозиции клиентов здесь должно было быть хоть отбавляй. Но как только мы приехали в указанное место, я сразу же понял, в чём заключалась может и не основная проблема, но одна из главных — отсутствие вывески. Кому придёт в голову спуститься на цокольный этаж неприметного обшарпанного здания? Через минуту Лиза, одетая уже в другой строгий костюм фиолетового оттенка, показала мне вывеску — она находилась с торца здания. Овал, внутри которого были нарисованы синие буквы «ЮСП». И больше ничего. Странно, как при таком подходе к рекламе они ещё раньше не сели на мель.

— У меня нет времени на вывеску, — пояснила Лиза. — На мне бухгалтерия и судебные тяжбы.

Ага… Я совсем забыл про тот дорогущий телек, который наш сервис был должен клиенту, плюс остальной долг, наложенный судом.

— А как вы находите клиентов? — задал я резонный вопрос.

— Работает сарафанное радио. Тем более, эти сволочи-мастера берут заказы по меньшей стоимости, чем в официальном прейскуранте. Вот народ и идёт.

— По этому поводу я и здесь, — сделав грудь колесом, произнёс я, наблюдая, как Белов паркует автомобиль — в переулке было узко, а ещё грузовая машина подъезжала для разгрузки к продуктовому магазину, расположенному напротив.

— И как ты хочешь на них повлиять? — усмехнулась Лиза. — Порежешь воздушными лезвиями? Нас тогда в тюрьму закроют.

Я улыбнулся:

— Давай для начала зайдём и ты познакомишь меня с ними. Кстати, сколько они здесь уже работают?

— Лет семь-восемь. И мастера давно уже тебя знают. Но… Ты прав. Давай.

Мы сказали Белову, чтобы он ждал нас в машине, а сами спустились по небольшой лестнице. Лиза открыла дверь, и мы вошли внутрь. Несмотря на обшарпанный вид снаружи, внутри здесь было всё чинно: бежевые обои в фойе, деревянные вставки на стенах, стойка для приёма заказов. Рядом стеклянные стеллажи с техникой на продажу и всякой мелочёвкой, которая меня и привлекла. Диковинного вида фотоаппараты, видеокамеры, переходники с необычными разъёмами и прочие штуки.

— Ты идёшь? — спросила Лиза, заходя за стойку.

Она указала на небольшой коридор, откуда тянулся запах включенного паяльника. Я кивнул и последовал за ней, и уже через какие-то мгновения очутился в до боли знакомой обстановке. Примерно с такого же закутка я и начинал свою профессиональную деятельность во времена бурной молодости. Несколько длинных столов у стен, заваленные техникой, инструментами и сгорбленные хмурые мужики, сидящие за ними. Их было четверо. Один паял плату, другой ковырялся в принтере, третий что-то искал на складе, а четвёртый в углу с сигаретой в зубах играл в аркадную игрушку на компьютере. Мда… Вольготно они тут устроились, ничего не скажешь.

Лиза прокашлялась, тем самым привлекая к нам внимание. Игроман тут же потушил сигарету и повернулся к нам на кресле:

— Елизавета Николаевна! Михаил Николаевич! Какими судьбами?

— По ваши души, вестимо, — усмехнулась она.

— М-м, а что-то не так? — удивился мастер.

По глазам Лизы можно было догадаться о не произнесённых ею словах: «Хватит претворяться! Всё вы знаете!»

— Сервис стал убыточным, — громко сказал я, сделав лицо кирпичом. — Похоже, скоро нам придётся закрываться…

Лиза резко обернулась ко мне с немым вопросом, но я подмигнул ей, шепнув: «доверься мне». Окинув взором всех мастеров, которые удивлённо смотрели на меня, я указал пальцем на самого младшего, который только что вышел из подсобки:

— Либо нужно кого-то уволить, чтобы продолжать платить вам… — я повернулся к Лизе. — Какая у них зарплата?

— Двадцать пять — тридцать тысяч рублей, — ответила ничего не понимающая сестра.

Для Питера мелковато, тем более для Москвы. Хотя, я совсем не знал, какой сейчас курс валюты. Тем временем, на лицах сотрудников сервиса появились одинаково грустные выражения. Скорее всего, у каждого была семья, кредиты, ипотека и прочие обязательства. Они жили себе не тужили, работали на релаксе, будучи фактически предоставленными самим себе. Забирали заказы у фирмы, набивали свои кошельки, и ещё требовали стандартную зарплату. Плюс шантажировали руководство в лице Лизы своим увольнением, хотя, как известно, незаменимых нет. А теперь пришёл дядя Саша, то есть дядя Миша, и накрыл их релакс спа-салон медным тазом, грозя внезапными переменами.

— Короче говоря, чтобы оптимизировать работу сервиса, я хочу уволить двоих из вас.

Самый старший с блестящей лысиной на голове отложил паяльник и поднялся с места:

— Вдвоём мы не сможем исполнять заказы в срок, — пробасил он, сложив руки на груди. — Здесь должно быть как минимум четыре сотрудника.

Остальные закивали в унисон, поддерживая старшего.

— Раз уж у нас нет отбоя от клиентов, тогда скажите, пожалуйста — где прибыль?

Мужчины пожали плечами, изображая невинный вид на лицах.

— В общем так — к чёрту эти полумеры! Если через месяц я не увижу двойного прироста прибыли в сравнении с августом, то вы можете искать себе новую работу. Все. Потому что я не стану держать у себя убыточное предприятие, а лучше вложу деньги в что-нибудь более рентабельное. Я уверен, всё это в ваших силах. Либо мы начнём работать в доверительной обстановке и взаимопонимании, либо не будем работать вообще. Вы меня поняли?

Мастера закивали, продолжая смотреть на меня исподлобья. Наверное, молча пылали ненавистью к сопляку, который решился их строить, и с грустью вспоминали вольные времена при отце Михаила. Но всё меняется, и для движения вперёд нужны решительные действия. И очень странно, что за всё это время Лиза сама их не приструнила, учитывая её суровый нрав.

— Не будем вам мешать. Плодотворного рабочего дня, коллеги, — сказал я, а потом вдруг опомнился — здесь они мне никакие не коллеги.

Но, похоже, никто ничего не заметил, поэтому я отвёл Лизу под руку на улицу, и уже там выслушал от неё нагоняй:

— Что ты творишь?! Они же разбегутся, кто куда! И что мы будем делать? Без денег? Ты об этом подумал? Как будем жить и содержать имение родителей?

Девушка была на грани истерики, но неожиданно для себя я вдруг преисполнился желанием успокоить её и поддержать. Положив руки ей на хрупкие плечи, я твёрдо произнёс:

— Я дал им выбор, Лиза. Людям в возрасте крайне трудно уходить с насиженного годами комфортного места. Как раз тот старший у них авторитет — всё делается с его разрешения. Вот увидишь, для общего блага он заставит своих мастеров завязать с леваком, хоть и ненадолго. Но этой отсрочки мне будет достаточно.

— Достаточно для чего? — удивилась она, странно на меня посмотрев. — Ты говоришь такие вещи… Совсем, как папа.

— Чтобы улучшить наше финансовое положение. Но для начала мне нужно пройти Испытание и начать учиться в Царской школе.

— Амбиции, это конечно хорошо, — протянула она. — Ладно. Уже ничего не изменить. Будь по-твоему.

На том и порешили. Уладив дела с сервисом, а главное, наладив отношения со старшей сестрой, я был готов направить все свои силы на прохождение Испытания.

Первое сентября — суббота. Стоял погожий день, и погода выдалась тёплая, но не жаркая — самое то, чтобы в удовольствие пройтись по центру города и за пару кварталов, где меня оставил Белов, дойти до ворот Царской школы. В этот день мне захотелось хотя бы полчаса побыть одному наедине со своими мыслями. Меня ожидал переломный момент, к которому я готовился весь этот месяц, проведённый в новом мире.

Илья Андреевич сделал из меня если не машину смерти, то хотя бы среднестатистического силавира-ратника. Бицепсы выделялись сквозь рукава пиджака, грудь колесом, сломанный нос по ветру — гроза всех девушек, ей богу! Тем более, я уже не был тем среднестатистическим обывателем, разум которого поместили в тело юнца. Испытания огнём и воздухом закалили меня, как физически, так и духовно. Испытывая зудящую тревогу перед неизвестностью, я наконец добрался до помпезных кованых ворот с позолотой, за которыми виднелось огромное здание царской постройки, напоминающее своим видом Эрмитаж.