Наверное, люди считают Гротлинг большим королевством. Чтобы пересечь его, мне требуется от силы час. Я видел империи, что больше в сотни раз — и всё равно они пали.

И тем не менее, увиденное мной, внушает мне серьёзные опасения.

Вот крестьяне в сожжённой деревне. Их простой, и без того жалкий был разрушен в одночасье. Даже неважно, сожгли ли их деревню магические создания, в которых новый король превращал своих подданных — или же обычные люди. Для них имели значение только обгорелые трупы, чёрные доски пепелища и собственные ожоги.

Я скользнул мимо них, приняв облик королевского гвардейца. И, чтобы совсем уж не спутали — корона на груди и окрик:

— Дорогу, именем короля!

Это звучало глупо, но вряд ли они стали бы рассуждать об уместности фразы. Мне же она была нужна… чтобы вглядеться в их лица. Увидеть первозданный ужас — и дикую ненависть, которая даже этот ужас, наверное, могла бы вытянуть.

Я шёл один — они видели это. Я даже успел заметить, как трое крестьян покрепче сжали свои вилы и решительно двинулись за мной. Глупцы! Один королевский воин уложит десятерых простолюдинов.

Им повезло. Когда они завернули за угол сгоревшего дотла хлева, меня там уже не было.

Я был в замке, что стоял поодаль. Он преобразился. Древний камень раскалялся и трескался от постоянного нагрева. Магические существа, что его населяли, слабо владели своими силами, и разрушали всё вокруг.

На их счастье, человеческие кузнецы и магический металл, выкованный в доспехи, могли защитить окружающую реальность от их пламени и молний. Я мысленно отметил эту слабость. Если во время боя разрушить их доспехи… сколько урона они нанесут своим же?

Невидимый, тихой тенью я скользнул в большой зал. В центре помещения, где некогда стоял длинный обеденный стол, сейчас сложили что-то вроде очага. Разумеется, костёр внутри помещения чадил чёрным дымом, но тот вылетал через раскрытые окна, к тому же, он не доставлял сидящим тут существам никакого неудобства.

Они прямо руками брали из очага раскалённые угли и отправляли в рот. Есть в том смысле, в каком едят люди, им было не нужно, но поедание угольков доставляло определённое удовольствие.

— Слушай, — изрекает один из них, глядя на закат. — Ты доволен этим всем? Тем, что согласился на предложение Его Величества?

— Шутишь? — второй закидывает в рот ещё пару углей. — Мы свободны. Сами себе хозяева. Разве раньше мы могли помыслить о таком?

— Но ведь… — вмешивается третий. — Дело даже не в этом.

Он машет рукой, и на ладони вспыхивает цветок пламени. Простейший фокус, не требующий никакого мастерства или концентрации — но обычные люди не умеют даже так. Я мысленно усмехаюсь, а элементаль продолжает:

— Дело в том, что король всё равно остался нам господином. Завтра придёт от него приказ — снимемся с места и пойдём туда, куда скажет. Убивать… а если б нас было не так тяжело убить — то и умирать бы шли.

— А ты хочешь всё задаром? — усмехается второй. — Свободу просто так не дают. А король… он ведь господин не только нам, но и всем остальным. Или ты думаешь, он генералам приказать не может?

Я увидел то, что хотел; быстро пройдясь по замку, я исчезаю.

Чтобы появиться в деревеньке в трёх верстах от столицы. Здесь мне сразу бросаются в глаза новые дома, телеги, многоголосый шум скота… Совсем не то, что я видел в той — дальней и сожжённой деревне. Здесь, напротив, жизнь только налаживается.

Причина этому обнаруживается довольно скоро. Новые дороги, проложенные по указу короля Геневиса. Крепкий камень вместо песка и грязи. Пока они успели дойти только досюда. А за сколько времени охватят всю страну? Если, конечно, никто не помешает…

Довольны крестьяне и тем, что дороги стали безопаснее. Вместе со строителями по стране были отправлены отряды воинов, что расправляются с любыми разбойниками. Вот уж кто недоволен! Но это предосторожность: после заговора Геневис не хочет пропустить новую угрозу. Интересно, интересно.

Мгновение — и я уже в столице, на рынке. Я выгляжу как обычный обыватель, что пришёл за товаром и сплетнями. Моё внимание привлекают трое типов в позолоченной одежде. Как же, знаем… слуги Клораса. Я подхожу поближе: это редкая возможность подслушать, о чём говорят эти напыщенные типы.

— Разве это можно так оставить? — с жаром доказывает один из них другому. — Патриарха!.. При всём народе!..

— Патриарх сам сделал глупость, — пожимает плечами другой. — Не стоило в открытую идти против короля. Не после того, как наш же епископ оказался тёмным культистом, а его заговор провалился.

— Да, епископ оказался из этих, — морщится первый. — Но и Геневис не лучше! Слышали эти слухи о том, что он творит с сестрой?

— Вы доверяете сплетням, Светлейший? — морщится третий. — Но в целом я, пожалуй, соглашусь. Даже не из-за Патриарха: брат наш прав, старый дурак действительно забылся. Из-за Культа Смерти.

— Да! — яростно поддерживает первый. — И это тоже! Это… это попирает всё то, что мы сделали за долгие годы! Эти мертвяки… приравниваются к нам! Смешно!

— Не смешно, а возмутительно, — мрачно говорит третий. — И, пожалуй, об этом стоит написать Патриарху Санглатскому. Не нашему же новому писать… Вот уж где один только смех.

Второй из священнослужителей неодобрительно качает головой, но остальные вряд ли это замечают.

Я видел достаточно. Ещё миг — и я снова у себя, дома. На ином плане реальности. После трёх часов ожидания (смешно: добраться за секунду и прождать столько времени) меня впускают к Нему, и я склоняюсь в низком поклоне.

— Говори, — изрекает мой господин.

— О великий Раштос… — снова кланяюсь я. — Король Гротлинга, Геневис, быстро и умело меняет страну. Её мощь растёт.

— Узнаю повадки любимых игрушек моей сестрички, — ухмыляется Раштос. — Вечно выбирает в иных мирах страдальцев-неудачников, даёт им силы — и развлекается, глядя на их потуги. С пользой! Но на сей раз мы вмешаемся.

— Вы совершенно правы, господин! — соглашаюсь я. — И, если вам будет угодно прислушаться к совету ничтожного раба… Сделаем это как можно скорее! Сейчас, пока он не успел накопить слишком много мощи!

— Ты что?! — меня едва не подбрасывает в воздух рёвом Раштоса. — Посмел?! Предположить, будто смертные смогут мне противостоять?!!

Мне становится очень неуютно. Да, он прав. ЕМУ смертные противостоять не смогут. А таким, как я — обычным демонам — могут, хотя и с большими потерями. Но нас орды, а жизни отдельных демонов никогда не волновали Владыку.

— Если тебе так хочется чем-то заняться, — машет он рукой, — иди к моим поклонникам в их столице, помоги. Авось что-то и получится. Ну а мы продолжим спокойно и торжественно готовиться к моменту покорения этого жалкого мирка.

Я в последний раз кланяюсь Раштосу — и исчезаю, чтобы вновь появиться в Гротлинге.

Стране, которая должна достаться нам.

Я на белом коне, в сопровождении десятка стражников, въехал на ограждённую часть главной площади Растона и с довольным видом оглядел результаты стройки. Стучали молотки, летела каменная крошка, так что мне даже пришлось прикрыть лицо рукой.

Это были уже последние штрихи. Я надеялся, что на выходных леса уже можно будет снять, временные заборы убрать, а стражу отправить по домам. Когда всё будет готово, я торжественно произнесу здесь речь, порассуждаю о месте для подвига, которое есть в жизни каждого (здесь-то таких идей ещё не слышали) — и подарю всей стране новое произведение искусства.

После разрушительной атаки предателей на столицу многое предстояло починить — и я приказал бросить все силы на это, особенно на жилые дома, пострадавшие от врага. Но кроме того, я отдал ещё один приказ — возвести монумент.

Точнее, даже не так. Не возвести — заменить. Монумент, всегда стоявший на главной площади, ещё со времён прадедов нынешних жителей, был довольно груб. Он изображал трёх рыцарей (точнее, просто воинов в доспехах), стоящих плечом к плечу и ощетинившихся мечами на три стороны. На голове центрального из них красовалась корона, а на груди — королевский герб. Это, само собой, был мой именитый предок, прадед Геневиса.