— Ну вот и думай.

— Я о другом, — всё же спросил я. — Мне нужно что-то… подсказка. Вот человека принесли тебе в жертву. Куда попадает душа? Что с ней сталось? Люди не готовы отдавать свои жизни и жизни своих близких за идею.

— Рекламу… — томно вздохнула Богиня. — Ты хочешь от меня рекламу… Что ж, я отвечу. Принесённые против воли — рабы и пленники — просто отдадут мне немножечко своей кармы, а затем пойдут туда, куда идут обычные мертвецы. А добровольные жертвы…

Она отхлебнула кофе.

— Эти души попадут ко мне в услужение. Их исключат из череды реинкарнаций. Большинство из них займётся мелкой работой, кто-то станет помогать мне. Знаешь, при должном старании у них даже будет шанс дорасти до моего нынешнего уровня. Так… за пару-тройку вечностей.

— Заманчиво, конечно… — хмуро пробормотал я.

— Ты плохо искал, юный король, — хмыкнула Богиня. — Знаешь, даже у тебя отыщутся те, кто пойдёт на смерть добровольно, чтобы спасти свой народ. Убеди их, что это верный путь — и вот тебе ответ на вопрос.

— Убедить… — задумался я. — Не так это просто. Твой культ не слишком в чести.

— Как будто ты не смотрел какой-нибудь фантастики, — фыркнула Богиня. — Как будто ты не знаешь, чем можно заманить народ в поклонники к божеству.

— Чем? — невольно заинтересовался я.

— Чем-чем, — она пожала плечами. — Чудесами, конечно же.

Если вы думаете, что после этого Богиня выдала мне рецепт наилучших чудес… Не стоит обнадёживаться. Под её звенящий смех чёрное пространство померкло, и я снова оказался в свежесозданной часовне. Рука болела; кровь даже не перестала идти. А может, я пробыл тут одну секунду?

— Чудеса… — я поднялся с колен.

Очень мило. Нет, с чудесами в ином мире вопросов бы не было! Например, в средневековье моего родного мира. Очутись я там, с королевскими полномочиями — мог бы устроить какие угодно фокусы.

Но здесь-то! Магия повсюду! Она даже не является тайным знанием, которое доступно исключительно древним старцам в высоких башнях. Она… просто инструмент!

— Придётся думать, — буркнул я, выходя из часовни. — Что ж, и на тот спасибо.

Слуга ахнул, увидев мою окровавленную руку.

— Ваше Величество! Вы ранены?

— Плевать, — бросил я. — Прикажи прийти лекарю с чистым бинтом, и всё.

Видимо, слуга что-то неверно понял, потому что первым — ещё до лекаря — в мои покои ворвался Тилль со всклокоченными волосами.

— Что такое? Новое покушение?! — выпалил он.

— Успокойся, — махнул я рукой. — Никакого покушения. Я… поцарапался.

— Идиот! — в сердцах сплюнул Тилль. — Сообщил мне, что ты истекаешь кровью и послал побыстрее за лекарем.

— Идиот, — согласился я. — Но то, что ты зашёл — это, наверное, кстати. Скажи, как ты относишься к чудесам?

— Никогда их не видел, — пожал плечами Тилль. — И не особо в них верю. А почему ты спрашиваешь?

Я помолчал.

— Да, видишь ли…

На самом деле, реакция друга заставила меня задуматься. Я только что думал о местной магии как о чудесах. А для него это… не чудо.

Наверное, в этом была своя логика. Чудом мы считаем что-то небывалое, а не то, что окружает нас с детства. Чудо — исключение, а не правило. Диковинка. То, во что не верят, что случается раз в тысячу лет.

— Скажи, — медленно произнёс я. — А что, по-твоему, могло бы быть чудом?

— Если бы ты назначил королём случайного горожанина, а сам ушёл крестьяне, — хмыкнул Тилль.

— Мда, действительно было бы забавно, — улыбнулся я. — Но речь не об этом. Нам нужен знак.

— Знак?

— Знамение, если хочешь. Знамение Богини Смерти, через которое она даст понять народу, что она с нами, на нашей стороне. Что нам необходима жертва. Которую и принесёт народ, увидев чудо — и уверовав.

— Это твоя собственная идея? — уточнил Тилль.

— Нет. Её.

— Её?.. — он нахмурился, а затем о-о-очень медленно кивнул. — Ну ладно. Кто я такой, чтобы с ней спорить.

— Вот именно, — я прикрыл глаза. — Но я даже не представляю, что могло бы стать таким чудесным знаком. Любое необычное явление спишут на магию. Нужно что-то большее, что-то такое, чего не могут даже маги!

— Погоди-погоди, — обеспокоился Тилль. — Если мы даже и придумаем что-то такое. Как ты намерен это воплотить в жизнь?

— Сначала придумаем, а там уж решим. Ты меня знаешь, идеи у меня всегда найдутся.

— Иногда даже слишком много… — кивнул он.

— Ну так что?

Покои снова погрузились в молчание, которое нарушил лекарь с полным набором средств, и Колтри с книгами наперевес. Кажется, слуга и их заставил паниковать по поводу моей безвременной кончины.

— Лишу идиота жалования, — скрипнул я зубами, пока лекарь перевязывал мою рану.

— Не стоит — он же хотел как лучше, — вздохнул Тилль. — Просто не посылай его больше ни за кем.

Лекарь ушёл прочь, а Колтри я попросил задержаться и ввёл его в курс дела. Кто, как не чародей, может лучше всего разбираться в чудесах?

— А ведь мы в любом случае слегка ограничены, — заметил придворный маг. — Ну, прилетит какой-нибудь лазурный дракон. Ну, допустим, даже не примут его за наш очередной эксперимент, а поверят, что действительно чудо. И при чём же тут Богиня Смерти и необходимость жертв?

— Мне вообще не нравится идея с жертвами… — протянул Тилль. — Ты в ней уверен, Геневис?

— Уверен, — отрезал я. — Но Колтри прав.

— Воскресение мёртвых? — предложил Тилль. — Не в виде скелетов, а… Ну, при жизни.

— Идея мне нравится, — кивнул я. — Но тут мы возвращаемся к твоему вопросу. Как это провернуть.

У меня в голове возникали идеи, одна офигительней другой, но практическую реализацию пока я не придумал.

— Личное явление Богини, — подсказал Колтри. — Что может воодушевить народ на борьбу и служение лучше, чем речь, произнесённая Богиней лично?

— А понравится ли настоящей Богине такое чудо? — усомнился я. — Всё-таки… Не стоит замахиваться на подобное.

— Сокрушение нашего же храма Светлого Шарда, — додумался Тилль. — Просто обрушить его. И сказать, что это знак другого культа, мол, тот заявляет о своей силе.

— Тогда Санглат атакует нас в тот же день, — проворчал я. — Ты что хочешь — воодушевить народ или напугать его? Да половина тут же сбежит через границу в этот самый Санглат, к освободителям от власти чернокнижников и демонопоклонников, какими они нас окрестят!

— А ты думаешь, что… — протянул Тилль.

— Я думаю, что нам никак нельзя заставлять народ принимать эти убеждения силой. Это только всё усугубит. Нет, они должны сами, только сами всё осознать, прочувствовать и принять. Вера в Богиню должна стать их верой. Они должны увидеть, что это не просто сила, что забирает жизни — она ещё и спасает их.

Опять повисло молчание.

— Мы снова приходим к идее о чьём-либо воскрешении в живом теле, — заметил Колтри.

— И снова понятия не имеем, как это осуществить на практике без магии, — добавил Тилль.

— Стоп! — воскликнул я, хлопая себя по лбу. — А почему без магии?

— Но ведь… — неуверенно поглядели на меня соратники. — Как же чудо само по себе?

— Мы сделаем его таким! — кивнул я. — Кто проверит? Обыватели?

— Поясните, Ваше Величество, — попросил Колтри.

— Охотно! Пока мы думали, как сделать такое чудо, чтобы его не приняли за магию. Но нужно было думать иначе! Какую магию применить, чтобы её приняли за чудо!

Тилль и Колтри переглянулись. Для меня, уроженца иного мира, того, где не было магии, было сложно это постигнуть. Но они давно могли бы сообразить!

— Итак, — я возбуждённо пожал руки, предвкушая впечатляющее шоу. — Скажите мне только две вещи — сколько у нас сейчас в тюрьме задержанных преступников, и как далеко шагнула в наши дни магия иллюзий?

Когда я посвятил Тилля и Колтри в свой только что возникший план, конечно, у них нашлись и комментарии, и вопросы, и возражения.