Даже когда в Альбаррасине пошёл дождь, впервые за многие тысячи лет, а может быть, вообще, впервые, они ей не поверили. Блэйк видела, как они были напуганы, хотя ни за что не признавали этого. Как цеплялись за прошлое, которое на самом деле лишь кроха в море их жизней, и как отказывались делать шаг вперёд.

Их мир наконец получил возможность сдвинуться с мёртвой точки, а они… они не хотели. Перемены за окном казались им временной непогодой. Пока ещё ничем не грозили. Высшие альба играли в равнодушие. Но сделать вид, что ничего не происходит, не получалось уже даже у самых твердолобых.

Шесть дней прошло с тех пор, как взбунтовалось море Истока. Три дня тому назад Замок утратил свою многомерность: развернулся в плоскости и подмял лес, превращая деревья в щепки. Теперь это было гигантское полупустое строение, которому не хватало хорошей транспортной сети внутри. Об его истинных размерах никто не имел даже примерного представления. Непостижимым образом никто не пострадал.

Северное крыло выходило теперь на берег, и когда первая волна врезалась в террасу, Блэйк была там — на балконе последнего этажа. Смотрела и не верила своим глазам, но не боялась. Вода ушла, откатилась на километры. Застыла, набралась сил и снова двинулась на каменные стены. Планета видела в них заразу, которую надо уничтожить, и пыталась смыть с лица Альбаррасина.

Теперь Блэйк знала: в пещере хранилось больше пятнадцати тысяч капсул. В каждой — воспоминания тех, кто родился за много лет до того, как появился Альбаррасин. Только четыре тысячи пятьсот двадцать три сумели выжить и превратиться в первых альба. Вот что имел в виду Парс под «цена вам не понравится». Цена за уют нового мира. Цена за силу, власть. За свободу, на которую бывшие расины не смели уже надеяться. За перегрызенные прутья «клетки», в которую их бросило Содружество. За всё это им пришлось заплатить смертью. Они отдавали себе отчёт, на какой риск идут, но всё равно не думали, что результат окажется таким.

Теперь Блэйк помнила, сколько лет прошло, как звали родителей, даже время, когда её даже не существовало, а мать, сама ещё девчонка, готовилась к эксперименту.

В их истории хватало потрясений. Сотни тысяч лет назад солнце Лериды едва не убило молодую расу, вызвав резкий скачок в эволюции. Оно заставило приспосабливаться. Направило естественное развитие по другому пути. Чтобы выжить, древние расины должны были стать сильнее и выносливее. И они стали, начав с того, что смогли противостоять вредному излучению, а затем поняли, как использовать отражённый свет луны.

Они не жили вечно, но постепенно способность к регенерации увеличила продолжительность их жизни почти вдвое. Они не ворочали основаниями миров, но со временем развили умение свободно путешествовать по ним. Они многому научились: телепатия, телекинез, левитация, исцеление энергией. Но всё равно в какой-то момент им стало тесно. В себе. В болезнях, которые всё ещё приходилось лечить. В своей такой короткой жизни. Ведь сто пятьдесят — это так мало, только успеваешь войти во вкус!

Им захотелось большего, и долгие годы лучшие учёные умы Лериды работали над секретом долголетия, пока не нашли ответ. Способ превратиться в альбаррасинов. Конечно, не всем оказались доступны места в новую жизнь. Да и кто решится на эксперимент планетарного масштаба, не проверив предварительно последствия на контрольной группе?

Критерии допуска к программе занимали не один печатный лист, подбор кандидатов вёлся долго, тщательно и открыто. Вся Лерида с замиранием следила за новостями в ожидании первых результатов. Не сомневалась в успехе и уже верила, что не за горами тот день, когда появится простой, безболезненный способ для любого желающего, а может быть, даже повсеместная вакцинация в младенчестве, чтобы новое поколение жило лучше.

Расины не думали о других вселенных. Не задавались вопросом, почему ни в одном из них никто не живет больше ста — ста пятидесяти лет. Они верили, что нашли безопасный способ жить дольше.

Их предупреждали. Закон Содружества, в которое входила на правах младшего члена молодая, но дерзкая Лерида, был категоричен. Им напомнили о тайко, расе — из-за которой в своё время и возникло Содружество, и которая на собственном опыте доказала, что эксперименты с бессмертием — опасны. Расины едва ли не отмахнулись. Предоставили тысячи и тысячи терабайт материалов, результатов исследований, доказательств и объяснений. Им запретили. Но они не остановились. Они не сомневались в своей гениальности.

И ошиблись. Во всём.

Теперь Блэйк осознавала, что постепенно становится другой, смотрит на вещи иначе. Что воспоминания последних тысяч лет — меркнут, что пустоту заполняет то, что когда-то принадлежало не ей, но от этого не становится легче.

Теперь Блэйк заново переживала свой первый вдох, как вечной. Тогда всё вышло совсем не так, как обещала мать. Ей казалось, изнутри что-то рвётся на свободу, требует избавиться от материальной оболочки. Тело горит, чешется. Помогало какое-то время не дышать. Боль утихала, становилась ноющей, но никогда не исчезала до конца. Потом приходилось снова делать вдох и снова окунаться в волны боли.

Блэйк помнила, как в исследовательский центр пришло сообщение о том, что творится за его стенами. О родной планете, терпящей одно стихийное бедствие за другим. О Вселенных, которым досталось ещё больше, и о решении, которое приняло Содружество. Расины повторяли историю тайко. Закон Кольца запрещает ничем не мотивированный революционный подход к собственному развитию и не терпит нарушений.

Новая раса совсем не походила на улучшенный вариант старой. У учёных получилось создать нечто принципиально новое. Первые же тесты показали — те, кто прошёл генетическое изменение, будут жить теперь не просто долго. Они будут жить вечно. И они невероятно опасны для всего живого. Энергия, запертая в материи. Невероятная мощь биополей, бесконтрольно вторгающихся в магнитное поле планеты.

Последствия ощутили повсюду. В считанные дни альбаррасины поставили под угрозу существование Лериды и сместили баланс энергий в других Вселенных. Тлай, самая могущественная цивилизация Содружества, внесла предложение, которое единодушно поддержали остальные члены. Их изолировали, всех. Никому не удалось скрыться — у Содружества всё было готово для такого поворота событий, они лишь выжидали удобный момент, чтобы обрушить праведный гнев на Лериду.

Блэйк помнила, как содрогнулись миры, когда Тлай активировали невидимую, но ощутимую Границу. Как заработало магнитное поле, которым спеленали бывшую Вселенную тайко, ставшую тюрьмой для тех, чьё существование закончилось гибелью сотен тысяч людей. Как Содружество выпустило Гончих — те самые «Тени», что впервые пришли за ними неделю назад. Невероятно, но технология Тлай на десятки тысяч лет пережила своих создателей.

Всех альбаррасинов приговорили к верной смерти в медленно умирающей Вселенной, из которой они, сами того не желая, забирали необходимую для баланса энергию. Расинов оставили в Лериде, но упрятали под Сферу и накрыли ей столицу планеты, где они, лишенные питательного излучения светил, постепенно реэволюционировали и превращались в обычных людей без способностей.

Через почти три тысячи лет после вердикта Содружества альбаррасины на грани отчаяния во второй раз нарушили Закон Кольца. Злой бог Парс понял, как стать невидимыми для Гончих и Границы. А ещё — как исправить первый эксперимент. Так появились Альбаррасин и Петля. Так возникли альба — такие же всесильные, какими когда-то были расины, но вечные и, в отличие от альбаррасинов, безопасные для мироздания.

Теперь Альбаррасин разрушался, и никто из них понятия не имел, как не дать ему превратиться обратно в умирающую планету, как спасти всех, кого Фахтэ приютила на двадцать семь тысяч лет. Благодаря Парсу, альба отгрызли у жизни огромный кусок, но потратили его впустую. А теперь не хотели ничего слышать.

Но она заставит их вспомнить.

Блэйк решительно распахнула дверь.