— И что же ты можешь объяснить?

— Могу или должна? — Улыбка с лица Вейл не исчезла, просто стала другой — холодной и жёсткой. Точно так же изменился взгляд тёмно-синих глаз. В них больше не было ни капли вежливого дружелюбия, только высокомерие и голый расчёт, будто Вейл мысленно прикидывала, какую пользу может извлечь из ситуации. И совершенно этого не скрывала, как не ждала ответа на свой вопрос. — В принципе, я в отличие от тебя могу объяснить всё. Если захочу.

— Если я найду, что предложить тебе взамен? — спросила Блэйк, возможно резче, чем стоило и чем имела право.

Вейл усмехнулась.

— У тебя нет ничего, что могло бы меня заинтересовать. Кроме неё, — она небрежным кивком указала на Нару, застывшую рядом, словно изваяние. Повелительным жестом остановила, когда та собралась вмешаться. — Ты просила объяснить. Передумала?

Блэйк вскинула брови, улыбнулась:

— Мы, видимо, друг друга не поняли. Я сюда не по своей воле пришла, и вопрос мой касался именно этого.

— Я прекрасно тебя поняла, хотя вопрос ты так и не озвучила.

Вейл подкинула на ладони искрящийся сгусток энергии, самодовольно улыбнулась. Фиолетовый шарик пролетел несколько метров, за считанные доли секунды преодолевая расстояние до Сферы, с характерным хлопком встретился со сверкающей гладкой поверхностью и эффектно разлетелся разноцветными искрами.

— Объясняю, что здесь только что произошло. Всё дело в том, что Нара — страшная собственница, — как ни в чём не бывало продолжила Вейл. — А поскольку вместо того, чтобы изучать новые возможности, она все эти дни последовательно и методично глушила способности, то контролировать определенные желания так и не научилась. О некоторых даже не подозревает, — Вейл обернулась к Наре, лукаво подмигнула. — Расины умеют многое. Например, притягивать к себе других, с кем близко знакомы, практически из любой точки и любого мира, пока порталы оттуда открыты, — она повернулась обратно к Блэйк. — Считай, тебе сказочно повезло, что Нара очень вовремя тебя приревновала.

Пока Вейл говорила, настроение Блэйк менялось. Сначала хотелось сбежать, чтобы не слушать. Потом — ударить, после — вырвать язык, свернуть шею. Вейл великолепно умела вызывать к себе раздражение. Но когда она замолчала, Блэйк смогла выдавить чуть слышно, чувствуя, как холодеют пальцы, и боясь сделать хоть что-нибудь, чтобы получить ответ самостоятельно:

— На что ты намекаешь?

Вейл посмотрела на неё в упор.

— Не намекаю. Сообщаю. То, чего вы все так опасались, случилось. Странно, что ты не почувствовала.

Она ещё не закончила говорить, а Блэйк уже пыталась нащупать Пути. Кружилась голова. Леденели пальцы рук и ног. Становилось тяжело дышать. Реальность теряла смысл, оставляя лишь одну мысль: неужели не успели?! Надпространство охотно развернулось, пляж обрёл иную чёткость. Вода застыла, мелкий прибой перестал шелестеть. Песок под ногами превратился в твёрдый, потрескавшийся грунт. Туннели, тонкие, едва осязаемые проколы — сотни, десятки дорог уводили прочь, в полном, лёгком доступе. Блэйк прикасалась к ним, тянулась, ощущала ответное, приглашающее покалывание — только выбери и иди. И только Пути в Альбаррасин упирались в невидимую преграду.

Она попыталась понять, где находятся те, с кем несколько минут назад она разговаривала, кого пыталась убедить, что пришло время выбираться из раковины бессмертия, и снова натыкалась на ватную, пружинящую стенку. Они были там, Блэйк чувствовала высших и не могла прикоснуться к их сознаниям, достучаться, разорвать пространство.

— Ренны не было в Альбаррасине, — сквозь туман паники послышался лишённый эмоций голос Флэя, и Блэйк вывалилась обратно в нормальное пространство. Почти упала на песок, но Флэй успел подхватить её под локоть: оказывается, он уже вышел из воды и подошёл к ним.

— Я рада, — кивнула Вейл.

Нара громко хмыкнула, закатив глаза.

— Не веришь? — Вейл с невозмутимой улыбкой обернулась к ней.

Та смерила её долгим, мрачным взглядом. Вейл пожала плечами, будто отвечая на не озвученную претензию, посмотрела на Флэя, потом на Блэйк.

— Можете не верить, но я правда рада. Из всех альба Ренна — единственная, кто заслужил право не умереть в вашей прогнившей клетке от энергетического истощения.

— А ты знаешь всех, чтобы судить?! — не выдержала Блэйк.

Думать о том, что творится в Альбаррасине, она себе запретила. Не сейчас, не здесь. Если Вейл не врёт, а закрытые Пути говорят в пользу этого, то уже ничего не исправить. Не остановить. Сожалеть, посыпать головы пеплом, проклинать себя и других за глупость, упрямство и прочие непростительные ошибки — делу не поможет. Блэйк и раньше подозревала, что, когда солнце Альбаррасина начнёт меняться, мир захлопнется, законсервируется сам в себе, превратившись в ловушку, каковой был до того, как Парс нашёл выход из созданной Содружеством тюрьмы. Содружеством, среди которого были и предки Вейл.

— Знаю достаточно. Столько людей погибло, столько миров. И что? Вы прониклись их гибелью? Какой урок вынесли? Сиганули в раскалённую лаву от раскаяния? Нашли другой способ подохнуть от чувства вины? Нет! Вы наплевали на всех. Пережили и создали для себя уютный, безопасный мирок, угробив половину своих же. Снова! А чтобы не мучиться угрызениями совести, избавились заодно от памяти. Возомнили себя богами. Решили, что имеете право отлавливать и превращать других в такие же прогнившие, равнодушные мумии! При этом вы искренне считали это подарком судьбы! Вы…

— Мы никого не отлавливали, — перебила Блэйк. Она ненавидела оправдываться и не считала нужным. Уж точно не перед Вейл. — Тебя там не было, ты не сможешь понять. Информация — совсем не то, что лично пережить сначала тысячелетнее заточение, голод, все грани сумасшествия, агрессии, апатии, потом — надежду и неизвестность. Незнание, кто выживет, а для кого не хватит энергии нового мира!

— Вы — ошибка, за которую пришлось заплатить всем. Им, — Вейл кивнула в сторону Нары, — нам, тлай. Всем остальным тоже.

— Мы — ошибка? А не решение Содружества?! — Голос ещё не срывался на крик, но близко подходил к этому. Злость захлёстывала, лишала способности соображать. — Не ваше всеобъемлющее категоричное превосходство? Не ваше право сильного? Тлай предложили, Ланта поддержала. Вы подмяли под себя всех недовольных. Чем существование расинов грозило мирозданию? Ничем. Только вы не хотели лишнего беспокойства. Платить заставили вы! Ты и тебе подобные. Вам было проще наказать всех. Обвинить каждого, кто не соответствовал вашим критериям!

— Нашим критериям? — Вейл смотрела на неё с жалостью. — Содружества давно нет, Блэйк. Я не имею к нему никакого отношения. Прошло много тысяч лет. Понимаю, тебе трудно это осознать. Для тебя всё началось тогда и никак не закончится. Могло бы закончиться сегодня, если бы не глупая ревно…

— Ты ведь знала, что Альбаррасин становится недоступным, поэтому пришла? — оборвала её Нара, не давая Блэйк разразиться новой тирадой. Развернула Вейл лицом к себе: — Ты знала, что так будет, да?

— Конечно, нет! Откуда, по-твоему, я могла знать?

— Оттуда же, откуда знаешь всё это!

Вейл неожиданно легко высвободилась, хотя Нара держала её крепко.

— Нам надо поговорить, милая. Кое-что решить. Спокойно, без криков. И лучше наедине. — Вейл наклонилась, подхватила туфли с песка. — Буду ждать, где всегда.

И прежде, чем до Блэйк по-настоящему дошло, что только что заявила Вейл, та исчезла.

— Чёрт бы тебя побрал, — сквозь зубы пробормотала Нара. Рухнула на песок, села, обхватив колени.

Чёрт бы её побрал, согласилась Блэйк. Чёрт бы побрал слова, что задели за живое, воспоминания, от которых болела голова, страх, что лишал способности здраво мыслить. Чёрт бы побрал эмоции, которые заставляли чувствовать себя снова девчонкой. Упрямую мать, которая решила за неё, а потом бросила расхлёбывать. Для Блэйк действительно ничего не закончилось, и растерянность затмевала опыт прожитой вечности.