Земщина помогла организовать некоторые районы, со сложным землепользованием. Там общины поняли свою силу и работали на совесть. А где поля родили исправно, особенно с теми фосфатными удобрениями, что производили промыслы Коломны, там и земщина приживалась плохо. А уж о капиталистических отношениях или о строительстве заводов и фабрик вообще речи не шло. Фраза: «А зачем?» Саньку убивала. Ему хотелось снова нырнуть в обличие Ракшая, бросить царское место на «съедение волкам» и уехать к Строгановым. Много, что ли ему надо? Лес, речка…

Туда и нечисть, скорее всего, не доберётся. Хотя… Доберутся другие. Те, кто придёт вслед за нечистью на освобождённые от русского люда территории. Придут обязательно. Поздно ли, рано ли, но придут по проторенным тропам и торговым путям. Как и Строгановы, кстати. По старым засечкам на деревьях они сначала Вычегду нашли, потом Обское устье, потом до Енисея дошли, а по нему и в озеро Байкал вышли. О том ещё от них сообщения не было, но Санька знал, где сейчас строгановские «первопроходцы», шедшие чужими тропами по зарубкам на деревьях, оставленных сто, а может и двести лет назад.

Александр давно бы покинул царский стол, но чувство ответственности и данные им обещания и гарантии останавливали его от вздорного и опрометчивого поступка. Сейчас постепенно налаживалась государственная система, в узлах которой нашли себе место сущности, выпавшие из повседневной жизни общества. А ведь когда-то и нежить была в это общество интегрирована. Все эти: домовые, лешие, водяные, русалки. Это сейчас их почти забыли и только что пугают ими детей, а раньше ведь по-другому было. И вот Саньке удалось их вновь ввести в человеческое общество, и они очень даже неплохо вписались в него.

Кикиморки занимались мелиорацией, лешии — лесами, Водяные — реками. Дьяки из оборотней, начинали не только исполнять царские поручения, но и уже, поняв алгоритм, проявлять разумную инициативу. Правда пока только направляя царю дельные предложения, которые Александр, чаще всего, одобрял. Санька даже думал ненароком, а не отдать ли ему власть какому-нибудь оборотню. Но вспомнил, что клановая вражда у волколаков прекратилась только под его, Санькиным контролем.

Александр проснулся рано. Он вчера легко заснул и хорошо выспался, не смотря на отсутствие корабельной качки, под которую он привык засыпать в многомесячном морском путешествии. Аза «укатала» его на супружеском ложе похлеще морских волн. Вчера он так и не добрался до бани, о которой мечтал, въезжая в крепость, но баня как-то сразу, лишь только он заключил в свои объятия жену, вылетела у него из головы.

Хорошо, что у Александра имелась привычка и возможность принимать душ на корабле. Низкая температура воды на принятие водных процедур не влияла, поэтому, фильтруя даже забортную морскую воду, Александр всегда по утрам после физических упражнений, мылся с превеликим удовольствием. Но всё-таки он вчера мечтал о бане, а мечты должны сбываться, иначе это не мечты. И поэтому, позанимавшись во дворе гимнастикой, он пошёл мыться в баньку, ещё тёплую с ночи и пахнущую банными вениками и другими травами, висящими на стенах. Именно по этому запаху он и скучал.

Обратив внимание, что в бане имеется достаточный запас твёрдого хорошо пахнущего мыла, Александр оценил запах нескольких кусков, одобрительно хмыкнул и покивал головой. Значит, мыловаренные промыслы на Дону заработали. Мочалки и полотенца тоже выглядели стандартными, как качественный товар, масляные лампы с дутыми тонкими стёклами, сужающимися в верху, почти не давали копоти. Стены бани сияли белизной. Баня топилась «по-белому».

По такой бане Санька скучал несмотря на то, что мог бы легко переместиться сюда, но не все знали о его способностях перемещаться в пространстве используя «переворот» в ноосферу. Вернее, не многие люди знали о его волшебных способностях. Забравшись в наполненную с вечера кадушку с остывшей водой, Санька разнежился в ней и подумал, что хорошо бы создать, где-нибудь в тайге, в далеке от людских глаз, тайное убежище с домиком, банькой и небольшим озерцом.

У него даже было уже подобрано несколько мест, где бы он хотел жить. Всё-таки его прошлая жизнь лесничим и охотоведом, нравилась Александру больше, чем жизнь царя.

— Ты только прикажи, — сказала Марта, появившаяся перед ним совсем обнажённая. — Если не можешь выбрать место, то мы можем построить несколько домиков. Пусть будут. Я, на всякий случай, научила тамошних жителей охранять эти места и приказала навести там порядок.

— Жителей? — удивился Санька. — Ты имеешь ввиду леших, кикимор и водяных?

— Кого же ещё? — удивилась Марта и легко перекинула своё тело к нему в кадку.

Вода, перелившись, выплеснулась на пол.

— Ах ты чаровница, — улыбнувшись, хмыкнул царь. — Не можешь без этого?

— Могу, государь, но хуже себя чувствую. Нужна, как ты говоришь, подзарядка. У меня же нет способности брать силу из солнца.

Санька удивлялся, как он оказался прав в понимании энергетической сущности нежити и пока не нашёл способа подзарядки извне, созданной им системы сетевой коммуникации. Чтобы она работала на нормальных скоростях, требовалось его постоянное участие в накачке системы силой. А для этого ему приходилось «коммуницировать» с Мартой. И даже не сексуальным образом, а простым физическим контактом. При соединении их физических тел энергия из Саньки в Марту, а значит и в сеть, уходила значительно быстрее.

Вот и сейчас, Марта, прижавшись к его телу, буквально мгновенно высосала из него большую часть силы, которая тут же растеклась по сети, наполняя собой все элементы коммуникации. В течении дня, Александр тоже был вынужден, думая о свете и беря от него силу, передавать её в сеть. Только так работала система.

Для Саньки это не было утомительно, потому что он привык постоянно находиться в состоянии молитвы. Благодаря делению его ментально-духовной матрицы на несколько частей, он мог себе позволить загружать свою сущность несколькими задачами. Такая жизнь уже давно вошла в привычку и Санька иногда ощущал себя квантовым компьютером.

Передав силу в сеть, Александр в который уже раз подумал, что надо бы перенастроить одну из его ментальных сущностей по параметрам настройки Марты, но, как всегда, мысленно махнул рукой, подумав: «зачем переделывать то, что и так неплохо работает». Санька не был идеалом человека. Иногда и на него нападала лень, и он «плыл по пути наименьшего сопротивления».

Сейчас у него возникла небольшая пауза в делах. Самая главная задача — не пустить на Русь Тёмные силы — находилась в состоянии «стэнд бай», и состояние это не зависело от Санькиного желания. В принципе, к встрече он более-менее подготовился. Надо было бы двинуть войска к Москве, но царь знал, что силы бунтовщиков почти иссякли и многие из них разбрелись по своим землям ещё весной, а крестьяне и мастеровые рядами, колонами, стругами и лодьями растекались по Придонским городкам и станицам. Прибывали они и в новую столицу России город-порт Ростов.

Москва вполне себе жила, ибо обложить осадой такой город было в принципе невозможно. И это даже имея ввиду то, что в её стенах имелось несколько тайных ходов, через которые город снабжался самым необходимым. Да и Новгородские отряды то и дело прорывали осаду, разбивая мятежные отряды и снова отступая либо к Твери, либо возвращаясь в Великий Новгород.

Может быть, и не нужно было ему помогать Москве. Адашев и Старицкий вполне себе нормально справлялись. Ему не хотелось воровать победу у настоящих героев подавления бунта. Да и сильно «злобствовать» Санька не хотел. Приди он к Москве с армией черкесов, пришлось бы сдерживать «горячих джигитов», а это однозначно привело бы к их с мин конфликту. Дети гор своевольны и нетерпеливы. Укротить их не получилось ни у одного правителя Руси. Дикие дивизии так и просуществовали отдельными боевыми единицами вплоть до Великой Отечественной Войны.