– Я хочу с ним поиграть, – сказал Астор.

– Попробую.

Анна скользнула в воду. Миллионы ледяных булавок защипали ей кожу. Она посмотрела вниз. Анна уже не была уверена, что это осьминог, и не знала, сколько метров до дна. Конечно, до него было как минимум три-четыре роста Анны одна над другой. А потом после спуска нужно же ещё подняться.

Она начала вдыхать и выдыхать, раздувая лёгкие. Будет чудо, если она нырнёт и подхватит горсть песка. Она сосчитала до трёх, закрыла рот и нырнула. После нескольких взмахов рук маску давлением прижало к лицу. Потом уши заложило. Она старалась этого не замечать, но барабанные перепонки будто кололо шилом. Она вынырнула и, тяжело дыша, ухватилась за доску.

– Достала? Покажи.

Иногда у Анны возникало ощущение, что её брательник туп, как пробка.

– А где ты его видишь? У меня что, в руках осьминог?

Астор задумался.

– Ну, ты могла засунуть его в купальник, чтобы сделать мне сюрприз.

– Мотор, вместо того чтобы думать, включись и верни нас на пляж.

– Может, попробуешь ещё раз?

– Я умираю от холода.

Разочарованный, мальчик заболтал ногами.

– Анна, а сколько щупалец у осьминога?

– Не знаю.

– Десять?

– Может быть.

– А почему десять, а не девять? А присосок у него сколько?

– Много.

– А зачем ему их так много?

– Они так сделаны.

Побывав у синих детей Астор изменился. Язык у него будто развязался, и он говорил, не переставая. Встреча с миром сделала его менее замкнутым и более надоедливым.

– А если он к тебе присосётся, то может присоской кожу оторвать?

– Не знаю.

Брат побежал рядом с ней и схватил за руку.

– Слушай, а у осьминогов есть писюн? А почему они живут в не воздухе, а в море?

Анна резко остановилась:

– Ой, всё! Я ничего не знаю об осьминогах.

Но по озорным глазам мальчика было видно, что у него ещё миллион вопросов.

Анна приложила указательный палец к губам:

– Больше не спрашивай меня ни о чем. Молчи, пока не вернёмся домой. Если остались вопросы, выбери парочку и завтра мне их задашь.

– Почему только парочку? – Астор недоумённо посмотрел на неё.

– Тсс...

И вот они все трое на набережной Чефалу: собака впереди, Анна посередине, Астор сзади с сотнями вопросов на уме.

Дорога, тротуары, железные скамейки – всё было покрыто песком, из них торчали лишь бетонные стены с немногочисленными ржавыми фонарями. На обочине дороги, ведущей внутрь города, располагались ресторанов. Сохранилось много вывесок: "Чайка", "Нино", "Логово пирата" – но за 4 года запустения фасады обветшали, а окна потрескались. Во многих местах не хватало витражей, а море занесло внутрь помещений пластиковую мебель, деревья и шезлонги. В одном ресторане оказалась перевернутая лодка.

– А завтра мы вернёмся к осьминогу?

– Молчи. Ты обещал.

Перед детьми тянулась бухта с пристанью, где начиналась деревня. Каменные дома, теснящиеся друг к другу, обращали к морю свои многочисленные арки, окна и балконы. За тёмными черепичными крышами возвышались две квадратные колокольни собора и крутые склоны Рокки – круглой горы, напоминавшей пасхальный кулич.

Они прошли через стоянку, переполненную машинами, испачканными солью и белым птичьим помётом. Оттуда они продолжили путь по глубокой аллее между зданиями, из которых торчали балконы, уличные фонари, электрические провода и верёвки, на которых когда-то развешивали бельё. Рольставни магазинов были опущены, а большая часть окон заколочена. Где-то ещё остались знаки, указывающие на собор, бары и отели.

Грабежи, разрушения и пожары бушевали повсюду на Сицилии, но не в Чефалу. В домах она находила скелеты, будто жители покинули это место до того, как их убила эпидемия. Теперь городок стал убежищем для крыс, уток и колоний чаек. Почти всех кошек распугал Пушок.

Анна остановилась перед книжным магазином "Компас". Она попыталась открыть входную дверь, но та была заперта. Форточка сбоку была распахнута настежь.

Она сцепила руки, и Астор, как белка, прошмыгнул внутрь. Через несколько мгновений входная дверь распахнулась на вымощенный камнем внутренний двор. Из горшков, стоявших у стен, рос зелёный лес. В углу располагался бар "Комета" с железными столиками у небольшой деревянной сцены. Плакат сообщал, что в четверг играет джазовое трио Мариано Филиппи.

Анна направилась к окну. Она взяла стул, разбила стекло, залезла на подоконник вслед за братом и зажгла фонарь.

В магазине был полно открыток, расписных тарелок, ваз в форме головы и керамических солнц с улыбающимся лицом. На столах были сложены разноцветные плитки и коробки, полные сувениров. Недостаток Чефалу заключался в том, что городок превратился в один большой контейнер с керамическим мусором.

Продолжая осматривать магазин, Анна отыскала в углу полки с книгами. Сборник рецептов сицилийской кухни, путеводители и небольшой том в пластиковой обложке.

– Вот, – она показала его Астору.

– Что это?

– Читай, – она указала на заголовок.

Астор почесал нос:

– Под… вод… ная… ры… бал… ка. Подводная рыбалка.

За прошедшие месяцы ей не удавалось заниматься с ним чтением. Приходилось начинать всё сначала.

– А что это значит? – спросил Астор. – Разве рыбы могут ещё и по воздуху летать?

– Книга рассказывает, как ловить рыб под водой.

– А осьминогов? – Астора заметно оживился.

– Давай посмотрим.

Они вернулись во двор, и Анна села за маленький столик.

Брат подошел к ней напыщенно:

– Что будете заказывать?

Наслушавшись рассказов о барах и ресторанах, Астор решил, что, когда вырастет, станет официантом, потому что официанты целый день носят еду.

Анна задумалась.

– А что у вас есть вкусного?

– Мясо с помидорами и миндальным молоком.

– Тогда заказываю миндальное молоко.

Мальчик забежал за угол и вернулся с воображаемыми стаканами.

– Вот.

– А-а-а-а… Вкусно! – Анна утолила воображаемую жажду.

В книге целых три страницы отводилось осьминогу, королю беспозвоночных. Оказалось, что у него восемь щупалец, и он очень умён, хорошо справляется с геометрическими задачками. А главное, он одиночка: находит норку и живёт там. Анна показала фотографии брату, который недоверчиво мотал головой. Никогда ещё он не видел такого странного существа.

– Он даже более странный, чем мохнатые ящерицы.

– Долго же вас не было! – Пьетро выскочил из гаража, выходящего на узкую улочку. Он был белым от пыли, как пекарь после замеса теста. – Вы не представляете, что я нашёл...

Астор не дал ему закончить, затараторил и, не договаривая слов, рассказал о приключениях, какие у них были на море. Затем он потянул его за руку, усадил на ступеньку и показал фотографии из книги.

Анна прислонилась к стене, скрестив руки. Пьетро поднял глаза и уставился на неё.

Она тут же опустила голову, смутившись. Она подождала несколько секунд, но когда подняла её, Пьетро по-прежнему смотрел на неё с такой ухмылкой... она даже не знала, как её описать. Потом она склонила голову набок и одними губами прошептала:

– Ты дурак?

После отеля троица больше не расставалась.

Забрав тетрадь "ВАЖНО" и бедренную кость из ресторана "Вкус Афродиты", они решили переночевать в Торре-Норманна. За ночь поднялся ветер, от которого хлопали ставни домов и скрипели водосточные желоба. Даже рядом с Пьетро, завернувшимся в одеяло, и храпящим Пушком Анна не могла успокоиться. Лёжа с братом на разбитом диване, она никак не могла уснуть, метаясь между возбуждённым мечтами и мыслями. Она смотрела в тёмный потолок, и слышала зов леса и шелковичной фермы.

Анна, оставайся с нами. Ты королева костей.