— О великий Ональный Угнетатель Разбитых Сердец, господин Болотного Замка! Военный совет светлейших предводителей Великого Лупого Похода в лице короля Толстосумова, принца Хиродаса, князя Голубкова, барона Творожка...

— Короче, гонец! — громовой голос Светы оборвал речеизлияние тщедушного мужичка в богато расшитом мундире. Тот замолк на полуслове, выпучив глаза, и так и остался стоять — видно, алгоритм сбился.

— Так чего надо-то? — паладинша нависла над гонцом, и, казалось, сейчас свернёт ему шею. Бедняга втянул голову в плечи и зажмурился.

А я не сдержался и ухмыльнулся. Даже если бы всю жизнь только тем и занимался, что искал и собеседовал, если бы перебрал всё населения матушки Земли, а заодно и всех виртуальных миров вместе взятыз, всё равно вряд ли смог бы найти кого-то, подходящего на роль моего секретаря лучше.

— Вашего господина вызывают! Секретное совещание... — гонец скромно потупился, стараясь не смотреть на меня, да и вообще по сторонам. И, если честно, его вполне можно было понять...

Я лежал на своём ложе совершенно голый, раскинув руки, и даже не думал прикрываться или как-то проявлять интерес к посланнику сильных мира сего. Верхом на мне, с громкими охами и стонами, извивалась лейтенант Сашенька Серова, полуэльфийка с огроменной грудью и волосами до задницы, которые были сейчас намотаны на мою руку — с посредством такого простого механизма я регулировал частоту и амплитуду её движений. Ещё с десяток прелестных дам разной степени одетости и разных рас крутились и ползали вокруг, создавая массовку и делая что-нибудь приятное либо с Сашеньке, либо мне, либо, если до нас не получалось добраться — друг другу. Одним словом, мечта любого командующего: все подчинённые при деле, все заняты, никто не занимается не пойми чем.

Потянув лейтенанта за волосы и приблизив к себе я сначала замедлил ритм её движений, а потом и вовсе заставил остановиться. Как ни печально, но вызов от Совета совсем уж игнорировать было нельзя.

— Сашенька, дорогая. У нас тут гонец от цельного Совета! А ты чем занимаешься? А?.. — приподнявшись на локте, я погрозил лейтенантше пальцем, после чего демонстративно огляделся вокруг: — И вы тоже! Ну-ка, хватит лясы точить! Выпороть всех!..

Сашенька и остальные послушно сползли с моего ложа и построились в сторонке, в позах пьющих оленей. К ним подошли стоявшие до этого без дела дамочки в кожаных костюмчиках, представительницы моего «особого отдела», поигрывая плётками и кнутиками.

— Гонец, не хотите присоединиться? Дайте ему плётку, а?

Мужичок совсем стушевался и даже покраснел, от протянутого ему орудия отказался, но, как я заметил, усильно косил в сторону происходящей экзекуции — явно понравилось! Ещё бы нет, учитывая тот хор сладострастных охов и постанываний и то, как «наказуемые» вертели задницами. На меня даже вдруг нашла блажь, и захотелось порадовать гонца кое-чем особенным.

— Ладно, не хотите, я тогда сейчас сам кое-что покажу. Ну-ка! Хочу пианино!

Девочки засуетились, повскакивали с мест, к ним присоединились и некоторые из тех, в костюмах, после чего выжидающе замерли в коленно-локтевой. Пара представительниц «особого отдела» поделились со мной шлёпалками, я взял их в обе руки и замер напротив выпяченных в свою сторону задниц.

— Так, а ну не дерёгаться! Смир-р-рно р-р-раком! Я же волнуюсь, гость у нас! Налажать могу...

На самом деле, конечно, я не волнавался а они и так стояли неподвижно — но ничего страшного, лишинй раз навести порядок никогда не помешает. Ну и, конечно, лажать я так и так бы стал, мне на ухо не то что медведь, цельный мамонт наступил.

— Чи-и-и-ижи-и-и-к... Пы-ы-ы-жи-и-к! — торжественно объявил я. После чего начал играть, шлепками по задницам заставляя выстроенных «по голосам» в нотном порядке девушек охать. Получилось на удивление неплохо, и торжественно сыграв несколько простых нот подряд раза три, я выстучал шикарное соло навроде того, что обычно показывают барабанщики-виртуозы в конце коронной композиции, и поклонился зрителям — то есть, в сторону Светы.

Та демонстративно похлопала.

— Прекрасно, вы просто превзошли себя. Это лучшее исполнение «Чижик-пыжика», которое я когда-либо слышала!.. — каждое слово паладинши сочилось таким сарказмом и насмешкой, что любой бы понял, какое это лучшее исполнение. Но, по крайней мере, внешне приличия были соблюдены. А гонец, кажется, уже не заметил ничего...

— Так что там, совещание, говорите? Передайте, что я сейчас приду!.. Да здравствует Великий Луповый Поход! Да здравствует Святой Луп! За Лупа!!!

На том гонец был выпровожен наружу. А я начал собираться, попутно предаваясь размышлениям и фантазиям строго гедонической направленности, с некоторой толикой самоиронии.

«Поход». Ведь это весьма суровое слово! Вызывает ассоциации с ограниченным рационом, натирающим плечи рюкзаком, затекающем за шиворот дождём, прокопчёной на дыму одеждой, сном на жёсткой земле и такими правильными вещами как Взаимовыручка, Настоящая Дружба, и, конечно же, Суровый Походный Стёб. Всё это уже само по себе отпугнёт многих слабых душой, тех, кто предпочитает домашнее тепло и комфорт сомнительным авантюрам и приключениям. И есть ещё более суровое слово - «Война». Она означает всё то же, что уже входит в «Поход», но сверх этого — ещё кучу неприятных и порою страшных вещей.

Так вот, теперь я со всеми основаниями мог заявить. Все те, кто осуждающе качает головой, вспоминая эти две сущности — просто не умеют их готовить! На улице лил проливной дождь и буйствовал ураган. Стены шатра, из расшитой золотыми хрюшками и собачками плотной ткани, хлопали и трепетали под напором разгулявшейся стихии, по кажущейся хлипкой крыше со всей силы дубасили крупные капли, но меня это трогало мало.

Внутри всегда было тепло, светло и сухо. Висящие вдоль стен специальные артефакты нагревали и сушили воздух, а магические факелы приветливо трепетали бездымными огнями, играя причудливыми тенями на полотняных стенах, а заколдованная ткань в самом буквальном смысле отталкивала воду. Наружу же я выбирался только тогда, когда подпирало желание выйти до ветру, появлялась необходимость прогуляться до штабного шатра, или съездить на охоту, или ещё что-нибудь такого рода.

У меня имелся походный трон, шикарная постель на десять персон и пиршественный стол, который всегда ломился от изысканнейших яств. Самые красивые девушки мира прислуживали, танцевали, играли на музыкальных инструментах, пели — и, конечно же, грели, когда не справлялись артефакты. Хотя, вру, вся обеспечивающая комфорт магия работала безотказно. Просто я старался ответственно подходить к своим обязанностям, то есть отрываться по-полной. Подозреваю, творящимся в моём шатре оргиям могли бы позавидовалть и Калигула, и Саша Грей...

Вы, наверное, зацепились за слово «обязанности»? Так всё верно, никто не говорил, что я могу ничего не делать, почивать на лаврах и предаваться праздности. Великий Луповый Поход, как я называл наше предприятие, с ударением на первое «о», выродился в такой хаос и анархию, каких я не мог представить даже в самых буйных фантазиях. Князьки и царьки постоянно спорили и ругались, мерялись титулами и влиянием, вызывали друг друга на поединки, плели козни, и иными способами делали всё возможное, лишь бы затормозить наше продвижение в глубь Урсральдии и не сделать то, ради чего мы все, собственно, собрались. И это после того, как они не одну неделю собрались выступить, в процессе таки лишив нажитого непосильным трудом одного из соседей. По моим ощущениям, от полного и тотального поражения затею выручало лишь численное и качественное превосходство и то, что местные всё никак не вступали в бой, поспешно отступая и ограничиваясь только диверсиями и насыланием непогоды.

Формально, конечно, возглавлял поход я, как наиболее заитересованный и как официально пострадавшая сторона. Фактически, конечно, меня ни во что не ставили, и большинство вопросов решались посредством строящихся за моей спиной козней и сговоров. Но иллюзий на этот счёт у меня изначально не было, и вместо того, чтобы расстраиваться по этому поводу, я играл и выигрывал на том поле, где имел полное и неоспоримое преимущество.