– У многих из тех, кто крепко мочит, челюсть стеклянная. Ручаюсь, он хорош только в нападении.

Я покачал головой.

– Нет. Он и защищать себя умеет. Я опрокинул на него автомобиль, и это его почти не замедлило.

Рамирес нахмурился и кивнул.

– И как мы его уберем?

Я покачал головой.

– Пока ничего не надумал. Думаю, надо обрушить на него все, что у нас в наличии, и надеяться, что что-нибудь да попадет. И, если этого еще мало, у него с собой ученица по имени Кумори, которая ему предана. А у нее сил, возможно, достаточно, чтобы претендовать на членство в Совете.

– Черт, – негромко произнес Рамирес. – Она хорошенькая?

– Она ходит, закрыв лицо, – сказал я. – Так что не знаю.

– Если бы она была хорошенькая, я бы пустил в ход свое неотразимое обаяние, и она бы у меня с рук ела, – сказал он. – Но я не рискую с этими своими талантами, когда не уверен, что дама хороша собой. Неразборчивость в использовании средств ставит под угрозу случайных свидетелей, или я могу оказаться в постели с какой-нибудь уродиной.

– До этого, боюсь, не дойдет, – заметил я, поворачивая Сью на очередном перекрестке. При этом я покосился на воронку. Тонкий псевдо-торнадо уже миновал половину расстояния до земли.

– Что ж, ладно, – подытожил Рамирес. – Как только разберемся с Гривейном, я беру на себя ученицу. А вы займетесь Коулом.

Я оглянулся на него, выгнув бровь.

– Если мы оставим Кумори без внимания, ничего не помешает ей убрать нас обоих. – Одному из нас необходимо нейтрализовать ее. Вы сильнее меня, – констатировал он очевидный факт. – Поймите меня правильно. Я так чертовски хорош, что все удается мне вроде как без труда, но я все-таки не дурак. Вам проще убрать Коула. Если мне удастся убрать ученицу, я приду на помощь. Логично?

– Не лишено логики, – согласился я. – Хорошо бы еще, чтобы эта логика помогла нам победить.

– У вас есть предложения лучше? – жизнерадостно поинтересовался Рамирес.

– Нет, – признался я и повернул Сью на улицу, которая, как я рассчитывал, должна была вывести нас в тыл некромантам.

– Что ж, тогда, – произнес он, яростно сверкнув зубами, – заткнитесь и танцуйте.

Колледж Кендалла невелик – пара спальных корпусов, пара зданий с учебными аудиториями, музей Митчелла и административный корпус. Пространство между ними представляет собой аккуратно подстриженную лужайку – слишком маленькую, чтобы назвать ее парком, но больше, чем вам хотелось бы подстригать раз в неделю. Посередине этой лужайки, аккурат напротив входа в музей расположились кругом перевернутые столики для пикника. Я притормозил ненадолго Сью и попробовал оценить, с чем нам придется иметь дело.

Вокруг перевернутых столов стояли безмолвными шеренгами покойники Гривейна – материальные, обстоятельные, и даже полуистлевших, или изрезанных вроде тех, что нападали на мой дом, среди них было не так уж много. Эти, скорее, имели такой вид, будто их на скорую руку откачали в реанимации. Подобно призракам Собирателя Трупов, эти обладали внешностью североамериканских индейцев, хотя явно другого племени: и одежда, и оружие у них слегка отличались.

И еще одно отличало их от призраков: эти недопокойники излучали жуткий, трупный холод, и кожа их светилась омерзительным блеклым сиянием. Даже с расстояния в сотню ярдов я ощущал заключенную в них энергию. Эти мертвецы отличались от тех, что осаждали Стражей, как старый пикап отличается от современного танка. Эти были быстрее, сильнее, и уничтожить их представлялось наверняка более сложной задачей.

Они стояли лицом от круга, но большая часть их оказалась сосредоточена с той стороны, откуда они ждали нападения Стражей – то есть, противоположной от нас. Что ж, значит, мне удалось-таки перехитрить тех, кто определял их боевые порядки, и эта мысль приятно согрела меня. Призраки, духи и бесформенные комки света носились по кругу как попавшие в водоворот клочки светящихся водорослей. Окраску они имели ту же, неприятную глазу, что и молнии, и даже за те полминуты, что я наблюдал за происходящим, число их заметно увеличилось. Сью беспокойно переступила на шаг вперед, и я ощутил на лице омерзительный холод черных энергий – казалось, будто вращающаяся над головой воронка излучала какую-то извращенную противоположность солнечному свету. Я пригнулся к шершавой спине Сью, и ощущение прошло.

Молнии хаотически вспыхивали со всех сторон, из-за чего паутина теней ложилась каждый раз по-новому, что добавляло картине сумятицы и мешало сориентироваться. Я видел, что в кругу перевернутых столиков стоят двое, но кто именно, определить не смог; даже в количестве их я вполне мог ошибиться.

– Надо же, – негромко заметил я, – сколько вреднозадых зомби.

– И призраков, – добавил Рамирес.

– И призраков, – согласился я.

– Смотрите на это с другой стороны, – посоветовал Рамирес. – Если их так много, то и промахнуться трудно.

– Угу, – кивнул я. – Круто.

Мне ужасно не хотелось делать этого. Если честно, больше всего мне хотелось найти какую-нибудь норку и забиться в нее. Вместо этого я положил руку на шею Сью, обратил ее внимание на зомби и послал вперед, в бой.

Сью бросилась вперед и врезалась в ближайший строй зомби с фланга – прежде, чем они успели ее заметить. Одного она перекусила пополам своими чудовищными челюстями, нескольких других растоптала в кашу, еще нескольких разметала хвостом – а потом пошло-поехало. В первые секунды атаки мы нанесли неприятелю существенный ущерб, а потом истошный мужской голос откуда-то из круга прокричал слова команды, и зомби, сомкнув ряды, сами бросились на нас.

Зомби размахивали луками, копьями и дубинками; некоторые бросались на Сью с голыми руками. Зрелище было не из приятных. Стрелы свистели в воздухе с неестественной скоростью и, попадая в толстую шкуру Сью, грохотали почти как ружейные выстрелы. Одному зомби удалось проткнуть копьем правое бедро Сью. Тяжелая дубинка раздробила ей несколько зубов. На моих глазах безоружный зомби, бросившись на бок Сью, одной рукой вцепился в удлинитель, которым я примотал седло, а другую по локоть вонзил в ее плоть и принялся выдергивать из раны дымящееся мясо.

Я успел выставить искрящееся голубое облако своего щита, отбивая метко пущенную стрелу, и тут же в мое защитное поле с силой пистолетных пуль захлопали другие стрелы. Я хотел, было, выкрикнуть команду Рамиресу, но он сам выставил вбок левую руку, и из его растопыренных пальцев паутиной развернулось и прикрыло нас с левого фланга такое же поле, только зеленого цвета.

Но какими бы яростными, сильными, стремительными и смертоносными ни был зомби, против Сью они не тянули.

Раны, которые могли бы и устрашить живого зверя, только разъярили ее, и ярость эта только добавила сил ее серому в черных пятнах телу. Она взревела так громко, что у меня болезненно заложило уши, поймала зубами висевшего у нее на боку зомби и швырнула его прочь. Он перелетел через ближний от нас пятиэтажный корпус и скрылся из вида. Каждый шаг ее ножищи оставлял за собой на асфальте отпечаток глубиной в добрый фут. Довольно быстро атака зомби превратилась в затянувшийся урок по методикам самоубийства, поскольку любой ущерб, причиненный моему динозавру очередным воином-мертвецом, не просто стоил тому… нет, не жизни – жизни у них и так уже не было – но уничтожал того окончательно, а тираннозавр становился только злобнее, сильнее и неодолимее.

Черт, это было все равно, что ехать верхом на землетрясении.

– Смотрите! – крикнул Рамирес. – Вон там!

Я посмотрел в указанном направлении и увидел Гривейна – тот стоял в круге, в своей шинели и шляпе. Некромант отбивал ровный ритм на подвешенном к поясу барабане; в другой руке он сжимал посох из корявой, сучковатой черной деревяшки. Он увидел нас, и лицо его перекосилось от ненависти, а глаза вспыхнули безумным огнем.

Я скомандовал Сью двигаться в круг, но тираннозавр вдруг вышел из-под контроля. Должно быть, обилие крови и боевой азарт перегрузили ее крошечный мозг, превратив в многотонную, неуправляемую боевую машину.