– А то, что я знаю, что означают эти цифры, – фыркнул я. – Я знаю, как отыскать «Слово Кеммлера». И чтобы это сделать, мне потребуется ваша помощь.

Огни на чикагских улицах так и не горели, и ночь сделалась еще темнее. Гроза разогнала людей по домам, так что и автомобильных фар сильно поубавилось. Больница Графства Кук оказалась оцеплена национальной гвардией, которая привезла с собой передвижные генераторы и поддерживала на некоторых окрестных улицах подобие порядка – впрочем, отсутствие надежной радио– и телефонной связи связывало их точно так же, как всех остальных, а дождь и темнота тоже не поднимали им боевого духа.

В результате всего этого некоторые улицы были ярко освещены фарами военных грузовиков, и по ним разъезжали патрули национальных гвардейцев, а другие оставались темны и пусты как сердце политикана. Отрезок Стейт-стрит тоже погрузился в темноту, и я свернул Жучка к тротуару напротив темных витрин магазина электроники.

– Сидеть в машине, Мыш, – скомандовал я и выбрался из Жучка. Подойдя к стеклянной двери, я изучил решетку на ней. Потом приставил к ней посох, сосредоточился и пробормотал: – Forzare.

Слова не сопровождались ни вспышкой, ни грохотом: я сложил заклятие достаточно аккуратно, чтобы обойтись без этого. Вся сила его передалась кинетической энергии, выдавив стекло так аккуратно, как если бы я использовал стеклорез, и изогнув средние прутья так, чтобы в образовавшийся зазор можно было пролезть без особого труда.

– Черт возьми, – приглушенным голосом произнес Баттерс. – Это что, взлом?

– Сейчас всем не до магазинов, – заверил его я. Концом посоха я посшибал несколько осколков стекла, не выпавших еще из рамы, и забрался внутрь. – Лезьте сюда.

– Вы вламываетесь в чужую собственность, – сообщил мне Баттерс. – Взломали дверь и проникли внутрь. Мы в тюрьму угодим.

Я высунул голову наружу.

– Это ради благого дела, Баттерс. Мы тайные спасители города. Закон и справедливость на нашей стороне.

Он неуверенно покосился на вывеску.

– Правда?

– Правда – если вы будете пошевеливаться, пока нас не заметил кто-нибудь в форме, – буркнул я. – Да быстрее же!

Я вернулся в магазин, засветил амулет и поднял его над головой. Потом пробежался взглядом по витринам со всякими хитроумными устройствами, по большей части мне неизвестными даже по назначению. Я медленно поворачивался вокруг своей оси в поисках одного конкретного устройства… вот только не знал даже, где его искать.

Баттерс забрался внутрь и тоже огляделся по сторонам. Голубоватое сияние моего амулета отсвечивало в его очках. Он решительно кивнул в направлении секции прилавка и направился к ней.

– То, что нужно? – спросил я.

– У вас что, с глазами что-то? – откликнулся он.

Я поморщился.

– Я в этих штуках вообще практически не разбираюсь, Баттерс. Забыли?

– Ох. Ну да, конечно. Мёрфианские проблемы с техникой.

– Мёрфианские?

– Ну да, – кивнул Баттерс. – Вы излучаете Мёрфианское поле. В смысле, поле, в котором лучше всего действуют законы Мёрфи. Все, что может сломаться, ломается.

– Только не произнесите этого при Мёрфи, – хмыкнул я.

– Ха, – отозвался Баттерс. – Посветите-ка, – я поднял амулет выше и подошел к нему. – Да, да, – произнес он. – Вот здесь, под стеклом, – он заглянул за прилавок. – Наверняка где-нибудь здесь есть ключи…

Я поднял посох и с размаху опустил его на стеклянный прилавок.

Баттерс потрясенно оглянулся на меня, но взял себя в руки.

– Ах, да. Я и забыл. Взлом так взлом, – он сунул руку в прилавок и достал оттуда оранжевую коробку. Потом огляделся по сторонам и снял с крючка на стене пару упаковок пальчиковых батареек. За исключением тех предметов, которые мы забрали, он не прикоснулся ни к чему – впрочем, я тоже. При отключенной сигнализации единственный способ, которым нас могли бы поймать, заключался в дактилоскопии, и я очень порадовался тому, что нам не пришлось тратить время, стирая отпечатки своих пальцев.

Мы с Баттерсом вернулись в машину и уехали прочь.

– Ничего не вижу, – сообщил Баттерс. – Можете снова устроить свет?

– Не так близко от этой штуки, – ответил я. – Может, минута или две ничем особенным не грозят, но чем дольше я буду работать рядом с ней своими энергиями, тем больше шансов, что она полетит к чертовой матери.

– Но мне нужен свет, – настаивал он.

– Ладно, сейчас, – я нашел удобное место в переулке и остановил Жучка со включенными фарами, уставленными в витрину пустого ресторана. Не выключая мотора, я выбрался из машины вместе с Баттерсом. Он захватил с собой оранжевую коробку, батарейки и теперь возился, выковыривая их из пластиковых упаковок. Я тем временем оглядывался по сторонам, выглядывая, не появятся ли нехорошие парни… или, может быть, полицейские.

– Скажите мне все-таки, зачем вам эта штука? – настаивал Баттерс. Он достал из коробки небольшую штуковину размера с мобильный телефон и вертел ее в руках, пока не нашел крышку отсека для батарей.

– Цифры Костлявого Тони – это просто широта и долгота, – объяснил я. Он спрятал книжку, так? Он записал координаты книжки с помощью одной из тех штуковин, которыми пользовались солдаты во время «Бури в Пустыне».

– Глобальной навигационной системы, ДжиПиЭс, – поправил меня Баттерс.

– Да как бы она там ни называлась. Суть в том, что для того, чтобы найти это место, нам нужна эта ДжиПиЭс. Какая там у нее точность? Десять-двенадцать ярдов?

– Скорее, десять футов, – уточнил Баттерс.

– Ух ты. Так вот, Костлявый Тони сообразил, что большинство чародеев не имеют ни малейшего представления о том, что такое эта ДжиПиЭс – а те, кто знают, не могут пользоваться ею, потому что это точная электронная техника, и включить такую рядом с чародеем значит наверняка угробить ее. Это была его страховка – на случай, если Гривейну вздумается убрать его.

– Но Гривейн убрал, – возразил Баттерс.

– Гривейн убрал, – повторил я. – Идиот. Он не допускал возможности, что Костлявый Тони перехитрит его. То есть, он знал, что у Костлявого Тони имеется ключ к тому, как найти «Слово Кеммлера», но он и не догадывался, что этот ключ окажется для него недоступен. Он просто шарит вокруг себя вслепую. То есть, не шарит, а громит все вокруг, как он привык.

– Пока вы, – хмыкнул Баттерс, – читали книги в библиотеке.

– И журналы, поскольку они там бесплатны, – добавил я. – Хотя, пожалуй, больше всего я обязан этой догадкой Джорджиной тачке. Я бы не вспомнил об этом, если бы она не была оборудована такой же системой.

– Очень точно сказано, – хмыкнул Баттерс. – «Была» – в прошедшем времени, – он поднял взгляд на меня. – Я сейчас включу ее. Вам не нужно отойти?

Я кивнул, отошел к машине и постарался выкинуть из головы все мысли, кроме дружественных по отношению к технике. С минуту Баттерс колдовал в свете фар над прибором, потому задрал взгляд к небу.

– Что-то не так? – окликнул я его.

– Сигнал доходит с перебоями. Может, это гроза мешает.

– Гроза, конечно, не помогает, – согласился я. – Но и магия тоже, – я задумчиво прикусил губу. – Выключите-ка.

Баттерс послушно нажал на кнопку и кивнул мне. Я подошел к нему.

– А теперь не двигайтесь, – сказал я ему. Я достал из кармана ветровки кусок мела и очертил вокруг него линию на асфальте.

Баттерс, хмурясь, наблюдал за моими действиями.

– Это что, упражнение в пантомиме? Я должен прижиматься пальцами к невидимой стене?

– Нет, – ответил я. – Вам придется выстроить вокруг себя магический круг – барьер, отражающий внешние энергии. Он отгородит вас от воздействия магии.

– Я… что? – переспросил он. – Как мне это сделать?

Я дочертил круг, достал из кармана перочинный нож и протянул ему.

– Вам придется капнуть на меловой круг своей кровью и представить в уме, что это стена.

– Гарри, я же не обучен магии.

– Это может сделать любой, – буркнул я. – Баттерс, у нас нет времени. Круг сдержит все завихрения Коула и даст вам шанс принять нормальный сигнал.