Саше очень льстило такое отношение. Он был доволен собой как никогда и чувствовал, что впервые за долгие месяцы получает настоящее удовольствие от работы. В клинике все сложилось отлично, с коллективом тоже проблем не возникло, благодаря своей коммуникабельности и чувству юмора он без труда вклинился в слаженный механизм, а о личном старался не думать. Да и некогда было. Работая в две смены, Саша приходил в свою маленькую съемную квартирку и без сил падал на кровать, чтобы проспать до утра и вернуться на работу.

Но о Тане он так и не смог забыть, как ни пытался выкинуть ее из головы, ничего не получалось. Пришлось смириться с тем, что это невозможно. Сердце по-прежнему заходилось волнительной скачкой при воспоминании о ней. Прошло слишком мало времени, чтобы отпустить ее из своей жизни, чтобы выветрить образ из мыслей. Она незримо преследовала его. В каждой встречной Саша невольно искал ее черты, но не находил и обреченно возвращался к иллюзиям. Он до сих пор помнил все до мелочей, и от этого было только больнее. Их история была яркой и красивой, не считая финала… Саша не хотел такого конца, несмотря ни на что, где-то в глубине души еще надеялся на чудо. Вдруг, когда он поднимется с колен, у него появится шанс? Глупо. Бесполезно. Но эта надежда помогала не захлебнуться в океане боли, была его путеводной звездой в темноте и холоде отчаяния. Он тщательно оберегал и лелеял ее, не давая погаснуть, поддерживая крохотный огонек всеми доступными способами.

Саша посмотрел на часы. Прием в женской консультации подходил к концу, осталось принять последнюю на сегодня пациентку, и с чувством выполненного долго можно было ехать домой. Медсестру он отпустил пораньше, а это означало, что вся писанина осталась на нем. Нажав на кнопку, включил лампу перед кабинетом, извещающую о том, что можно войти, открыл карту и принялся записывать детали предыдущего приема.

— Можно?

Знакомый женский голос ударил по перепонкам, заставив напрячься каждую мышцу в теле. Саша с силой стиснул ручку, чтобы унять вставшие на дыбы нервы и, подняв голову, спокойно встретился с холодным взглядом бывшей жены. Ожидал ощутить бурю эмоций, как всегда раньше, но ничего не дрогнуло в душе. Сердце не дернулось от волнения и даже не забилось быстрее. Он смотрел на нее как на обычную прохожую, словно и не было между ними ничего.

— Здравствуй, Саша, — бодро приветствовала Ольга, продефилировала к столу и опустилась на потрепанный стул рядом с ним.

— Здравствуйте, Ольга Михайловна, — официально ответил он, откинулся на спинку и сложил руки на груди. — Что привело вас ко мне?

— Узнала, что ты вернулся…

— Как видите.

Саша неопределенно пожал плечами. Медленно скользил взглядом по лицу бывшей жены и пытался отыскать хоть что-то что раньше заставляло его сходить от нее с ума, но тщетно — не чувствовал абсолютно ничего. Из него словно выкачали все эмоции и образовался вакуум. Может, это было и к лучшему, главное, что он полностью излечился от своей болезни.

— Саш, ну хватит выкать, не чужие же… — Ольга снисходительно усмехнулась и лениво закинула ногу на ногу, демонстрируя свою значимость для него и прошлые близкие отношения.

— Чужие, Оль. Давно чужие, — устало выдохнул он. Как ни странно, не ощущал ни горечи, ни обиды. Сам не заметил, что давно отпустил ее и, в общем-то, не держал больше зла, но общаться дальше желания не возникало. — Что привело тебя ко мне?

— Я хочу ребенка, — прямо ответила она, став абсолютно серьезной и заглянула в глаза, ища поддержку.

— Рад за тебя, я здесь при чем?

— Не получается…

Саша невольно усмехнулся, поражаясь превратностям судьбы. Полгода назад Ольга не хотела детей, а сейчас пришла с этим вопросом именно к нему. Да, его работа заключалась в том, чтобы помогать женщинам забеременеть, но он не мог быть беспристрастным в отношении нее, помня о том, как она убила их ребенка.

— Что, в твоей клинике врачи кончились? Кто там на моем месте?

— Булатов.

— Очень смешно.

— Да, как врач он, может, и не очень, — охотно согласилась Ольга. — Зато смазливый и отлично умеет привлекать клиенток. Это бизнес, — развела руки в стороны, в который раз объясняя ему очевидные вещи.

— Тебе виднее, — снисходительно протянул Саша. Никогда не понимал такого бизнеса, но предпочитал не вмешиваться, а делал свою работу. — От меня ты чего хочешь?

— Ты лучший, кого я знаю, — по-деловому сообщила она и перешла сразу к делу. — И ты должен мне сделать ЭКО.

Он удивленно изогнул бровь, не ожидая такой наглости. Смотрел на бывшую жену и боролся с желанием выкинуть ее из кабинета за шкирку. Только мысль о том, что после этого может лишиться работы, останавливала его. Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, с трудом унял свое раздражение и заговорил спокойным тоном:

— Во-первых, тебе я ничего не должен. — Голос звучал ровно, но напряженно. — А во-вторых, это не в моей компетенции, отделение репродуктологии на третьем этаже.

— Я заплачу, — нервно уточнила Ольга, ответ ее совершенно не устроил. Привыкла добиваться желаемого, и этот случай не был исключением.

Саша криво ухмыльнулся, окинув ее презрительным взглядом, и скрестил руки на груди.

— Неужели ты так и не поняла, что деньги для меня не главное? У меня есть свои принципы, которыми я больше не поступлюсь, особенно ради тебя. Уходи. В Москве множество других врачей, я уверен, за деньги любой согласится сделать тебе ребенка.

Он демонстративно захлопнул карточку, давая понять, что разговор закончен, и встал, чтобы проводить ее.

— Я напишу на тебя жалобу, — прошипела Ольга и вскочила на ноги.

— Бумагу дать? — нисколько не испугался Саша, его даже слегка забавляла эта ситуация. Он больше не зависел от Ольги, и ему было абсолютно плевать на ее попытки навредить ему.

— Белов, ты пожалеешь! — Распаляясь все больше, она направилась к двери. — Я сотру тебя в порошок!

— Однажды я это пережил, переживу еще раз. Выход там же, где и вход, — сухо бросил он и, потеряв всякий интерес к беседе, отвернулся к окну.

Ольга быстро процокала по кабинету и, громко хлопнув дверью, удалилась.

После ухода Ольги, Белов долго стоял у приоткрытого окна и курил в глубокий затяг. Знал, что за это его по головке не погладят, запах от сигарет еще долго будет витать в кабинете, но не смог вытерпеть. Нервы вибрировали, как струны в руках бездарного гитариста, и требовали срочной настройки. Никотин нужен был как лекарство от стресса и успокоительное одновременно.

Вглядываясь в темноту, Саша мерно выпускал струю дыма в окно и снова затягивался, ощущая, как желанный допинг заполняет легкие до предела. Думал о своей жизни и пытался разложить по полочкам все, что валялось в хаотичном порядке. Как так случилось, что раньше он готов был на все ради Ольги, а сейчас не желал пошевелить даже пальцем? Давно забыл о ее существовании и вычеркнул из своей жизни. Таня исцелила его, научила другой любви: чистой и настоящей. Только вот боль другую показала тоже…

Невольно он вспомнил свои эмоции после измены Ольги, как был раздавлен и даже не пытался что-то исправить, просто самоустранился, забился в раковину, похоронил себя заживо. Ущемленное самолюбие диктовало свои правила, и он следовал им, разрушая себя назло другим. Таня сама нашла его, выдернула из привычной среды обитания, вдохнула жизнь… Неужели для того, чтобы отнять?

Саша выбросил окурок, прислонился лбом к холодному окну и прикрыл глаза, позволив ярким картинкам заполнить сознание. Таня… его нежная, ласковая девочка. Он скучал по ней неимоверно, тоска съедала изнутри, а как с ней справиться, Саша не знал. Никак не мог понять, почему вдруг она ушла, постоянно проживал их последние моменты и приходил к выводу, что где-то в этой истории кроется ошибка. Таня не притворялась, он был уверен в этом. Слишком остро чувствовал ее, каждая улыбка, каждый жест были искренними…

Саша глубоко вздохнул, так и не найдя ответ. Заблудился в лабиринте мыслей, постоянно искал новые пути и возможности, но неизменно упирался в глухую стену. С ослиным упрямством разворачивался и шел другой дорогой. На сколько хватит настойчивости не знал, но пока не намерен был отступать, хотел во что бы то ни стало разобраться в этой темной истории.