Таня смогла разглядеть за этим колючим, непроницаемым панцирем его настоящего. Искреннего, доброго, нежного. Влюбилась без памяти и уже не представляла своей жизни без него. Постепенно растопила его заледеневшее сердце, и он оттаял рядом с ней. Расслабился и поверил. Показал ей, какой может быть любовь. Сильной, крепкой, ломающей любые препятствия. Научил любить преданно и открыто.

Если бы не Саша, неизвестно какой сейчас была бы ее жизнь. Все, что у нее сейчас есть, — только благодаря ему и его бесконечной любви. Ведь столько раз он мог отступиться, отказаться, забыть, но не сделал этого. Боролся до конца со всем миром ради нее, ради их общего счастья. Не испугался, рисковал жизнью, только чтобы у них было будущее.

Страшно подумать, что всего несколько часов назад она могла лишиться его — самого дорогого и любимого на свете человека. От одной только мысли об этом мерзкий морозец пробегал по коже, а сердце болезненно сжималось. Слава богу, все обошлось. Слава богу, они отделались малыми жертвами, и теперь уже никому ничего не угрожает. Наконец можно расслабиться и просто наслаждаться жизнью и семейным счастьем.

Одинокая слеза медленно покатилась по ее щеке, стирая остатки страха и горечи, обнажая и наполняя душу трепетным чувством покоя.

— Опять ты плачешь. — Таня услышала хрипловатый голос Саши и не смогла сдержать улыбку. Он легким движением пальца подцепил соленую капельку, рассматривая ее на свету. — И много у тебя их еще?

— Больше нет, — рассмеялась она и, поддавшись порыву, потянулась губами к его лицу. Аккуратно целовала все, что не спрятано было под бинтами.

— Не подлизывайся. — Саша изо всех сил пытался стать серьезным, но интонация его выдавала. — Я, кажется, запрещал тебе приезжать.

— Саш, — протянула Таня, повернула его голову и вынудила посмотреть в глаза. — Я не могла не приехать. Должна была лично убедиться, что с тобой и правда все хорошо. И ты действительно болеешь, а не клеишь какую-нибудь смазливую медсестричку, — добавила уже со смехом.

— Дурочка, — с нежностью прошептал он и одним движением уложил ее на свою руку. — Никто мне кроме тебя не нужен.

— Я знаю. — Таня устроилась поудобнее, обняла его за талию и, уткнувшись носом в шею, прикрыла глаза. — Но если что… моя рука не дрогнет!

— Какая ты, оказывается, кровожадная!

— Ты даже не представляешь насколько.

— Мне стоит уже начинать бояться?

— Поздно, — рассмеялась она и несильно сжала его шею зубами.

— И голодная, — констатировал Саша с улыбкой. — Подожди немного, вот выпустят меня из этого склепа…

— Как мы дальше будем жить, Саш? — Таня подняла голову и встретилась с его нежным взглядом.

— А как ты хочешь?

— Не знаю, — честно ответила она и неопределенно пожала плечами. — Как-то не было времени даже подумать…

— Давай подумаем вместе? — предложил Саша и переплел их пальцы между собой. — Где ты хочешь жить?

— Я хочу съездить в твой дом… побыть там какое-то время… А ты?

— Поддерживаю. Думаю, у меня будет несколько дней больничного, и вполне сможем съездить. Надо только с машиной вопрос решить, — замялся Саша, так некстати вспомнив, что ездить ему больше не на чем.

— А твоя где? — Таня привстала и посмотрела на него сверху вниз.

— Продал.

— Зачем?

— Деньги нужны были. — Он виновато улыбнулся. — Не переживай, новую куплю…

— Может быть, купим? — поправила она его. — Мы же вместе… одна семья.

— Ты права, мы семья и теперь будем решать все вместе.

Саша притянул ее к себе и нежно коснулся губ губами, словно скрепляя договоренность. Вместе и навсегда. Что бы ни случилось. Они прошли очень длинную дорогу и заслужили свое счастье.

Утренняя прохлада беспрепятственно проникала в открытое окно, шевелила легкий тюль и наполняла пространство свежестью. Зябко поежившись, Саша крепче прижал к себе жену и укрыл их обоих одеялом.

— Только не говори, что уже утро, — пробормотала Татьяна, сонно потянулась и удобнее устроилась в его руках. — Отпуск же…

— Спи, еще рано.

Он коснулся губами ее виска и прикрыл глаза, наслаждаясь близостью любимой женщины. С их свадьбы прошло почти пять лет, но чувства не притупились ни на йоту. Он по-прежнему любил ее, и с каждым днем чувства лишь усиливались в душе. Сердце до сих пор замирало при приближении Тани и взволнованно билось рядом. Только с ней он чувствовал себя счастливым и знал, что это взаимно.

— О чем задумался? — Таня нежно провела по его щеке ладонью и потянулась к губам за утренним поцелуем.

— О том, как сильно тебя люблю, — честно ответил он и, склонившись, поцеловал приоткрытые губы.

— М-м-м… — довольно протянула она и, хитро улыбнувшись, обвила шею руками. — Думать — это, конечно, хорошо, а вот продемонстрировать…

— Какая ты ненасытная, — рассмеялся Саша и, уткнувшись в ее шею, принялся осыпать кожу легкими поцелуями, постепенно спускаясь к груди.

Только он добрался до затвердевшего соска и втянул его в рот, как в соседней комнате раздался недовольный плач.

— Никакой личной жизни, — недовольно застонала Таня и шумно выдохнула, понимая, что утреннего секса опять не будет. В последнее время у младшего сына лезли зубы, и он исступленно тиранил всех членов семьи.

— Помнится, ты хотела большую семью, — рассмеялся Саша, нежно чмокнул ее в губы и, поднявшись с кровати, натянул пижамные штаны на голое тело.

— Семью, а не хоккейную команду маленьких разрушителей, — беззлобно проворчала она, накинула легкий халат и тоже встала.

— Следующая будет девочка, я тебя обещаю. — Он заключил ее в объятия. — Займемся этим вопросом в ближайшее время…

— Ну уж нет, — возмутилась Таня и, вывернувшись из его рук, направилась к двери. — Хватит с меня и трех.

— Посмотрим, — догнал ее голос мужа и заставил улыбнуться.

Таня прошла несколько шагов по коридору и вошла в детскую. Точнее, в одну из детских. В этой комнате жил их младший сын Кирюша. Мальчику было всего полгода, но бог наделил его такой неуемной энергией, что справиться с ним удавалось не всегда.

— Ну что ты скандалишь? — нежно спросила Татьяна и взяла мальчика на руки. — Проголодался?

Сын лишь сильнее заголосил, в свойственной ему манере требуя немедленного исполнения желаний.

— Нет, сначала мы переоденемся, — упрямо заявила Таня и, уложив его на диван, принялась менять подгузник и надевать чистую одежду. Двигалась быстро и проворно, стараясь успеть до начала скандала.

— Ну вот. Теперь можно и покушать, — легла рядом и вложила в возмущенно открытый ротик сосок. Малыш интенсивно зачмокал и успокоился.

Таня смотрела на него, нежно гладила по шелковистым волосикам и думала. Это был третий ее ребенок. Второй сын. Бесконечно любимый и самый избалованный из всех.

Она была единственной, не имела ни сестер, ни братьев и всегда мечтала о большой и крепкой семье. Ее мечта исполнилась на сто процентов. Таня получила все, чего страстно желала. Любимый и любящий муж, здоровые дети, дом полная чаша.

Маленький бесенок наелся и вновь начал показывать характер. Просто лежать ему не нравилось, пришлось взять его на руки спуститься.

Саша с детьми уже был на кухне и готовил завтрак. Мила и Сережа сидели на своих местах и внимательно слушали папу.

— О, а вот и наши копуши, — весело поддел Саша и рассмеялся, встретившись с испепеляющим взглядом жены. — Что будешь на завтрак?

— Большой выбор? — с сомнением спросила Таня и осмотрела кухню в поисках еды.

— Да, — довольно улыбнулся он. — Яйца вареные, жареные и омлет.

— Ну уж нет. — Она пересадила ребенка к нем на руки. — На вот тебе твоего хоккеиста, а я приготовлю полноценный завтрак.

— Мы тогда на улицу?

— Давайте. — Таня проводила команду на улицу и принялась готовить, наслаждаясь сладкими минутами тишины и особой атмосферой этого дома на краю мира.

Таня очень полюбила Сашин дом. Они каждый год приезжали сюда хотя бы на один месяц летом и на несколько недель зимой, а потом возвращались в Москву в дом ее родителей. Отпуск в деревне стал их семейной традицией. Правда, после рождения наследника многомиллионного состояния дом пришлось немного реконструировать и увеличить, но под чутким руководством Тани удалось сохранить большую часть. А от самого наследства технично избавиться, продав бизнес первому пожелавшему купить.