— Дверь там, — сухо бросил Саша и, указав ей направление, направился к раковине.

Таня встала и на негнущихся ногах направилась в соседний кабинет.

Таня вошла в кабинет и осмотрелась. Небольшое помещение без окон, но с ярким светильником около гинекологического кресла. Чуть поодаль кушетка, какая-то аппаратура и ширма. Тяжело вздохнув, направилась в ту сторону.

Присев на кушетку, несколько секунд просто сидела и смотрела в одну точку, думая, что делать. Ситуация, в которую попала, была очень щекотливой, и как выбраться из нее с наименьшими потерями, Таня пока не знала. Не представляла, как вообще смотреть в глаза Белову.

Две ночи подряд он ей снился. Его чувственные губы, жадно ласкавшие ее тело, искусные руки, доводившие до исступления. Эти сны выматывали, она просыпалась разбитой и неудовлетворенной. При воспоминании об откровенных сценах, в которых участвовала, щеки непроизвольно заливал румянец, а между ног становилось горячо и влажно. Все это остро контрастировало с реальностью, в которой Таня жила последний месяц, и окончательно выбивало из колеи.

Когда утром Павел сказал, что вместо Вершининой они поедут к Белову, Татьяна оторопела на какое-то время, а потом ответила категорическим отказом. Кто угодно, только не он! Но Паша ожидаемо проигнорировал ее мнение и, не особо церемонясь, запихнул в машину. А теперь вот бросил в клетку с тигром. Как ей в одиночку справиться со своим наваждением?

Трусливо сбежать? Таня обреченно покачала головой, слишком боялась мужа. В последнее время он превратился в настоящее чудовище, помешанное на продолжении рода. Пока ей везло, и беременность не наступала, но что природа может противопоставить высоким технологиям? Времени оставалось все меньше, ей срочно нужен был какой-то выход. И только Белов мог помочь найти его. Надо как-то поговорить с ним… Но как, если от одного его взгляда дыхание сбивается, а пульс колотится, как сумасшедший?

Таня глубоко вздохнула, осознавая обреченность своего положения и дрожащими руками принялась расстегивать мелкие пуговки на платье.

Саша долго мыл руки, нарочно растягивая время, опасаясь возможного возвращения Павла. Выждав, как ему показалось, достаточное количество минут, выключил кран, вытер руки и направился к кабинету, где его ждала Таня. Блестяще разыграл партию, осталось лишь получить свой заслуженный приз.

Чем ближе он подходил к заветной двери, тем сильнее внутри все дрожало от волнения. Так не нервничал даже перед первым своим пациентом. Единственное, что вселяло робкую надежду, — если Таня осталась, значит готова к разговору. Другие варианты Саша умышленно не рассматривал. Боялся, но упрямо шел на эшафот, ведь палачом была любимая женщина. Только в ее силах было казнить его или помиловать.

Войдя в кабинет, Саша увидел Таню и замер от неожиданности. В одном бюстгальтере она сидела на кресле, положив руки на колени и ждала его. Не думал, что до этого дойдет. Рассчитывал, что они просто поговорят и все выяснят, но Таня, видимо, считала по-другому.

Озадаченный таким положением дел, он щелкнул замком и прошел в глубь смотровой.

— Я вижу, вы готовы? — Саша горько усмехнулся, скрывая нервное напряжение и, надев перчатки, включился в ее жестокую игру. Что ж, она хочет осмотр? Она его получит. Со всеми почестями.

— Да, — тихо ответила Таня, избегая смотреть ему в глаза, откинулась на спинку кресла и положила ноги на специальные подставки. Закрыла глаза и постаралась расслабиться, но ничего не получалось. Не могла видеть в Белове только врача после того, что между ними было, пусть и не в реальности, а во сне.

Саша взял необходимые инструменты, направил свет на нужную ему область и приступил к осмотру. Чем больше он видел, тем сильнее хмурился. Синяки на внутренней стороне бедер, микротрещины на слизистой наводили на определенные выводы, и они ему совсем не нравились. Саша понимал, что это не его дело и вмешиваться в общем-то ни к чему, но и промолчать не мог. Взяв необходимые анализы, закончил осмотр и отошел, раздумывая, как поступить.

— Что-то не так? — взволнованно спросила Таня, заметив, как напряжено его лицо. Губы плотно сомкнуты, и желваки проявились на лице. Убрав ноги с подставки, села и прикрылась одноразовой пеленкой. — Вы закончили?

Саша посмотрел ей в глаза, пытаясь найти там хоть что-то, но тщетно — в них царили абсолютная пустота и холод. Она словно была не здесь и не с ним, точнее, присутствовала физически, но не мысленно.

— Он тебя что, насилует?

Таня замерла, пальцы вмиг стали холодными, а по позвоночнику поползли липкие мурашки. Догадался? Или изначально знал? Какого ответа ждет? А может, это происки супруга? С трудом взяв себя в руки, выбрала наиболее безопасный вариант.

— Вас это не касается, — сухо ответила и, зябко дернув плечами, встала.

Ледяной тон остудил пыл Саши, в очередной раз показав, что он никто для нее. Злость невольно всколыхнулась в душе, а отчаяние хлынуло по венам. В полной мере осознал, что потерял Таню, что больше она ему не принадлежит, но не желал мириться с такой правдой.

Терпение лопнуло, как мыльный пузырь. В два шага сократил расстояние между ними и, схватив Таню за руку, грубо развернул к себе.

— Какого хрена ты творишь? — прорычал, едва контролируя себя. От близости Тани голова предательски закружилась. Дыхание сбилось, а адреналин хлынул по венам, разгоняя сердце до максимальных оборотов.

— Пустите, — дернулась Таня в жалкой попытке вырваться, но, попав в плен колдовского взгляда Саши, замерла. Смотрела, как кролик на удава, и не могла пошевелиться. Он был непозволительно близко. Его глаза казались полностью черными, а огонь, что полыхал в них, обещал спалить дотла.

Саша с жадностью смотрел на то, как расширяются ее зрачки, и боролся с оглушающим желанием подчинить Таню себе. Понимал, что это неправильно, что так нельзя, но мозг неожиданно завалился в спячку. Остались лишь инстинкты, дикие и необузданные. Поддавшись им, он приник к ее губам, вкладывая в этот поцелуй все свои злость и отчаяние. Хотел напомнить, как им было хорошо вместе и доказать, что это не было ошибкой.

Почувствовав его влажные губы на своих, Таня задрожала всем телом, мурашки ринулись по коже врассыпную, а жаркая волна едва не сбила с ног. Испугавшись неожиданно острых, запретных эмоций, начала вырываться, но Саша не позволил. Крепко держал ее голову одной рукой и миллиметр за миллиметром отвоевывал территорию. Исступленно ласкал плотно сомкнутые губы, а второй ладонью скользил по обнаженной коже, заставляя Таню забыть обо всем и перенестись в мир тактильных ощущений.

Она сопротивлялась до последнего, но желания тела оказались намного сильнее голоса совести. Сдалась жаркому напору и, обняв его за шею, ответила на поцелуй. Горячий язык беспрепятственно скользнул в ее рот и сцепился в любовной схватке с языком. Столько трепетной нежности и ошеломляющей страсти было в этом поцелуе, что у Тани перехватило дыхание. Ни с чем не сравнимые эмоции заполнили ее до краев. Восторг и наслаждение разлились по телу, мешая мыслить здраво. Даже во сне ощущения не были такими насыщенными и восхитительными.

Почувствовав отклик ее тела, Саша едва не взвыл от радости. Пусть на краткий миг, но сейчас Таня принадлежала лишь ему. Умом понимал, что надо остановиться, но уже не мог. Жажда обладания была неконтролируемой. Тело слишком истосковалось по ней и уже не слушалось. Вся не растраченная любовь и нежность хлынули наружу и устремились к женщине в его руках.

Не прерывая поцелуй, расстегнул бюстгальтер и, отбросив его в сторону, принялся ласкать упругую грудь пальцами, срывая хриплые стоны. Знал, как доставить ей удовольствие, и без зазрения совести пользовался этим.

От мягких касаний у Тани кружилась голова, а мурашки не переставая курсировали по коже. Сумасшедшее желание захлестнуло настолько, что она потерялась во времени и пространстве. Остались только Саша и их всепоглощающая страсть. Никогда прежде она не испытывала ничего подобного, но больше не боялась. Интуитивно доверилась Саше, его ласковым рукам и губам. Он безошибочно находил самые чувствительные точки и разжигал целый пожар в ее теле.