Карпунин позвонил Любушкину, попросил его зайти. Минуты три спустя начальник бандотдела докладывал Василию Мироновичу о завершении работы по «Черному осьминогу»: арестовано более двадцати человек, это в основном бывшие белогвардейцы, осевшие в Воронеже, тесно связанные с Языковым. Все они подтвердили, что ждали сигнала от Юлиана Мефодьевича, готовы были поддержать Колесникова в случае его наступления на губернский город.
— А что сам Языков? — спросил Карпунин.
— По-прежнему молчит, Василий Миронович. Но деваться теперь ему некуда, проводим очные ставки, улики налицо. Признал «Бориса Каллистратовича» и телеграфист Выдрин из Россоши. Помните?
— Да, конечно. — Карпунин закурил, улыбнулся. — Полагаю, встреча этих людей была интересной?
— Вы бы видели их лица! — засмеялся Любушкин.
— Наумович приехал?
— Да, здесь. Пошел определяться с ночлегом. К двенадцати часам, как ты велел, Василий Миронович, будет. Маншин тоже здесь.
— Веришь, что именно он убил Колесникова?
— Верю. Там, понимаешь, Василий Миронович, не только принцип самосохранения сработал. Колесников в свое время приказал Маншина наказать, тот затаил обиду, не простил. Но главное, думаю, не в этом. Маншин из бедняков, разобрался что к чему.
Карпунин вздохнул.
— Да, конечно. Разобрался-то разобрался, но воевал в банде полгода, не думаю, что ангелочком был. Ладно, я сам с ним еще поговорю. А сейчас, Михаил, давай помозгуем перед коллегией — как нам побыстрее с безручками-курочкиными покончить.
Чекисты склонились над списком главарей банд, насчитали их восемнадцать. Банд значилось больше, но не было еще в губчека сведений обо всех, да и главари менялись. Самые же крупные, по сорок-пятьдесят человек, были теперь на учете, знали чекисты и о местах их действий, но все эти сведения мало помогали: банды стали сверхосторожными, почти неуловимыми. Канул как в воду Митрофан Безручко, где-то в Рыжкином лесу затаился Осип Варавва, южнее Богучара ушел Емельян Курочкин…
— Да-а, Шматко и Наумовичу работенка предстоит серьезная, — покачал головой Карпунин. — Да и другим нашим отрядам. Сейчас тактику сменим. Подвижные конные отряды, не больше эскадрона, принесут, на мой взгляд, больше пользы. Губкомпарт нас в этой точке зрения поддерживает. Сулковский сказал, чтобы этим летом, Миша, мы с бандами покончили.
Любушкин покивал согласно, но промолчал. Да и что говорить? Стараться его отдел будет как и прежде, однако, банд много, Безручко может предпринять попытку объединить их силы, ведь практически численность бойцов в рассыпанных сейчас и напуганных разгромом Колесникова повстанческих отрядах достигает двух тысяч человек, это два полнокровных полка!..
Карпунин снял трубку зазвонившего телефона, по-военному четко сказал: «Слушаю, Федор Владимирович»; Сулковский спросил, известно ли в губчека об убийстве руководителей коммуны, что была образована под Верхним Мамоном, и Карпунин ответил со вздохом, что да, известно, и следователь Наумович, кажется, напал на след бандитов.
— Хватит нападать на следы, Василий Миронович, — сурово отчитал председателя губчека Сулковский. — Надо кончать с бандами.
— Сегодня у нас коллегия как раз по этому вопросу, Федор Владимирович. Есть кое-какие новые соображения. Разработали проект «Обращения» к населению губернии. Потом представим на утверждение.
— Хорошо, — согласился Сулковский. — Сейчас действительно пора к слову обратиться, главные силы Колесникова разбиты… Напишите в «Обращении», какие потери понесла губерния от калитвянской этой вандеи, чего нам стоил мятеж.
Карпунин положил трубку, сказал Любушкину, чтобы тот подготовился к коллегии очень серьезно, время еще есть.
Они расстались на несколько часов, каждый занялся своим делом, в душе согласный с требованиями ответственного секретаря губкомпарта. Да, с бандами надо покончить как можно быстрее, много сил и крови заняла эта борьба, много убито, искалечено людей, много нанесено вреда хозяйствам губернии, ее экономике. И навалиться бы действительно этим летом на остатки колесниковских полков… Но ни в губкоме партии, ни в губчека не знали, не могли знать, что трудная эта борьба будет продолжаться еще целый год!..
Крестьяне, честные труженики и все граждане!
Покончив с врагами на всех фронтах, Советская Россия начала перестраиваться на мирную жизнь. Большинство мобилизованных в Красную Армию отпускается по домам, к мирному труду. Все усилия и заботы Советской власти направлены сейчас на возрождение народного хозяйства, на улучшение работы транспорта, на поднятие промышленности и сельского хозяйства, на то, как скорее выбиться из голода и разрухи, как построить лучшую жизнь без помещиков, фабрикантов и заводчиков, без царя и городового.
Советская власть как власть рабочих и крестьян, выражающая их интересы, внимательно прислушивается к голосу народа. Последние ее мероприятия — декреты о замене продразверстки продналогом, о свободе продажи и обмене продуктов, о кооперации и свободной мелкой кустарной промышленности; эти мероприятия устраняют почву для всякого недовольства, ибо эти новые законы отвечают интересам и желаниям большинства рабочих и крестьян.
Все это начало приводить к тому, что вокруг Советской власти и Коммунистической партии теснее сплачиваются все честные рабочие и крестьяне, не только бедняки, но и середняки. Это значит, что общими и дружными усилиями миллионов Советская Россия скоро сможет залечить свои раны и возродиться на страх врагам и на радость всем трудящимся и угнетенным.
Но есть еще враги, мешающие строить великое дело, есть люди, углубляющие разруху и вызывающие лишнее кровопролитие.
Шайки из бывших злостных дезертиров-шкурников без стыда и совести ищут возможности пожить ремеслом грабежа и убийств. Эти шайки используются бывшими деникинцами, врангелевцами и злейшими врагами Рабоче-Крестьянской Революции, так называемыми социал-революционерами (эсерами), работающими рука об руку с кадетами и анархистами. Все они стараются направить бандитские шайки против Советской власти под Милюковским знаменем «Советы без коммунистов». Это должен уяснить себе каждый рабочий и крестьянин…
Врагам Советской власти удалось осенью прошлого года организовать в Воронежской губернии банду Колесникова, в Тамбовской — банду Антонова. Банды эти сейчас разбиты, сам Колесников убит, остались в пределах Воронежской губернии лишь небольшие шайки бандитов, продолжающие грабить и убивать каждого, кто попадется под руку.
Крестьяне половины уездов Воронежской губернии — Валуйского, Острогожского, Новохоперского, Богучарского, Павловского и Калачеевского — испытали на себе горькую участь бандитизма. Сколько сотен уведено и загнано бандитами лошадей и другого скота, сколько разграблено государственных ссыпных пунктов, сколько бессмысленно вырезано людей!.. Из 4000 зарубленных, застреленных и замученных людей — около 300 коммунистов, остальные — беспартийные, рядовые крестьяне, работавшие в Советах, красноармейцы, продработники.
Бандиты не дали возможности ряду уездов и волостям спокойно и вовремя засеять поля, ссыпные пункты грабились, лошади и другой скот уводились.
Спрашивается, кому все это на руку?
Советскую власть, разбившую миллионные армии Колчака, Деникина, Врангеля, отстоявшую себя от капиталистов всех стран, бандитам не свергнуть. От бандитов страдает прежде всего крестьянин, а радуются буржуй, русские белогвардейцы и заграничные капиталисты — все вместе они радуются беде российских рабочих и крестьян. Для них всякий враг Рабоче-Крестьянской власти — их друг и союзник.
Давно пора покончить с бандами, довольно возиться с ними!
Губернский исполнительный Комитет рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов постановляет:
предложить военному командованию Воронежской губернии, губчека срочно принять все решительные меры и в кратчайший срок смести с лица земли всех бандитов и шайки их, имеющиеся на территории Воронежской губернии.
Вместе с этим губисполком постановляет:
предложить лицам, по принуждению или темноте оказавшимся в бандах, немедленно явиться в свой ближайший сельский или волостной Совет, раскаяться и отдать себя в распоряжение Советской власти.
Чрезвычайной комиссии и милиции, всем должностным военным и гражданским лицам приказывается не чинить никаких обид и преследований к добровольно явившимся бандитам и их семействам, а возвращать их к честному труду…
Всем же бандитам, кто не хочет опомниться и потерял всякую совесть перед народом, кто хочет жить разбоем, грабежом и убийствами… таким, безнадежно пропащим, объявляется — СМЕРТЬ!
Советская власть, несокрушимая власть рабочих и крестьян, поставила своей задачей и заботой возродить мирный Труд и все хозяйство страны. Бандиты мешают строить новую жизнь — прочь их с дороги!
Да здравствует Союз рабочих и крестьян!
Да здравствует Коммунистическая партия, направляющая политику Советской власти к мирному расцвету и торжеству Труда!
