– Убей его! – посоветовала Эйрис.– Или позволь мне убить?

– Нет! – негромко возразил зодчий.– Может быть…

– Прочь с нашей дороги! – надрывался сидевший на плечах. Тилод не мог разглядеть его лицо, а голос был незнаком зодчему. Он чуть двинул парду вперед, и крикун проворно соскочил наземь.

– Мочи его, парни! – завопил он.

Толпа подступила к Тилоду. Державших факелы оттеснили. Их место заняли дюжины две крепких парней, вооруженных дубинами. Они действовали слаженно, как воины одной сотни. Только повадка у них была не воинская.

Вожак, тот, что кричал, выхватил из-за пазухи камень и метко швырнул его в зодчего. Камень ударил в налобник шлема. Тилод даже не шевельнулся.

– Дурачье! – сказал он.– Возвращайтесь в бараки. Я обещаю вам: у вас будет возможность подраться!

Его спокойствие было почти магическим. Ропот стал понемногу стихать. Но возвращение в бараки устраивало далеко не всех.

– Бей! Бей! – завопил вожак.

– Бей! Бей! – откликнулись с разных сторон.

Тилод был окружен. Но нападать на него не торопились. Наброситься с дубиной на вооруженного всадника – тут нужно немалое мужество.

Еще один камень полетел в зодчего. Он пригнулся, и камень угодил в кого-то позади. Раздался болезненный вскрик.

Третий камень швырнули в Эйрис. Женщина поймала его и метнула в бросившего. Треск, с которым камень врезался в лоб, был слышен даже сквозь вопли толпы.

Тяжелая дубина хряснула по крупу хасца. Пард взревел, крутнулся на месте. Еще один удар метил в колено Эйрис. Женщина казалась более легкой добычей. Ее оттесняли от Тилода. Суфф пропел трижды, и в дело вступил меч. Хасец свирепо рычал. Но противники напирали. Желтый пард – зверь бега, а не битвы. Большущий камень ударил в спину Эйрис, едва не выбив ее из седла. Тилод наконец понял, что придется драться.

– Жри их! – крикнул он в ухо Тьме и, завертев мечом, ринулся на выручку.

Парда присела на задние лапы, передними мигом расчистила пространство перед собой. Держась за луку, Тилод откинулся назад и зарубил одного из подбиравшихся с тыла. Остальные отпрянули. Парда взвилась в воздух и сверху упала на головы врагов. Ее лапы опрокинули двоих, а клыки сокрушили череп третьего.

Оказавшись рядом с хасцем, она обошла его, опрокидывая людей, как столбики в детской игре. Тилоду удалось лишь дважды взмахнуть мечом. Снова запел суфф: Эйрис оказалось не так легко выбить из седла. Миг – и вокруг нее и Тилода образовалось пустое пространство, заваленное трупами. Раненые пытались уползти, но натыкались на ноги стоящих товарищей. Время от времени Тьма ударяла черной лапой по нагроможденным перед ней телам. Она свирепо рычала и рвалась в бой. Ее черной, оскаленной морды боялись больше, чем клинка Тилода. Толпа безмолвствовала. Вожак, тот, что сидел на плечах, был убит первой же стрелкой Эйрис. Возникло шаткое равновесие. Передних удерживал страх.

Но ссыльных были сотни, а противостояли им лишь двое. Толпа снова зашевелилась, потекла мимо Тилода, огибая, как река огибает остров.

Эйрис спокойно заряжала суфф.

Несмех некоторое время пребывал в замешательстве. Потом с криком «Прочь!» – ринулся сквозь толпу. Люди шарахнулись в стороны и он вырвался наружу. Эйрис, как обычно, двигалась за ним. Несмех не убивал, не убивала и она.

Ссыльные широким потоком текли вперед. Тилод метался между ними. Те, кому он преграждал путь, останавливались. Но двигались другие. Зодчий больше не убивал, и его перестали бояться. Тилод был подобен ткацкому челноку, сновавшему от края к краю полотна, а толпа – холсту, наползающему на него.

Бунтовщики достигли первой ограды и, навалившись, разом опрокинули ее.

– Убей несколько десятков, если ты хочешь их остановить! – сказала Эйрис.– Все равно сейчас прольется кровь!

Зодчий задумался, но последовать ее совету не успел: пришла помощь.

Три сотни стражников расшвыряли пардами толпу, окружили Тилода, тут же перестроились в три линии, обратив на ссыльных острия мечей. Звери их перебирали лапами и возбужденно рычали, предчувствуя драку.

– Мы вовремя, командир? – крикнул зодчему сотник.– Погоди, сейчас мы погоним этих крыс в их норы! Хей-хей! Парни! Клинки – к бою! Руби!!!

– Стоять!!! – взревел Тилод.– Мечи в ножны!

Толпа, отхлынувшая в ужасе, застыла.

Солдаты, по-прежнему сжимавшие оружие в руках, придержали пардов. Но мечей не спрятали.

Хасец Эйрис боком подступил к сотнику, и клинок женщины лег на холку его парда.

– Люди! – воскликнул Тилод, обращаясь к толпе.– Вернитесь по своей воле! Хватит крови!

– Равахш! – тихо выругался сотник.– Надо преподать им урок! Я знаю этих ублюдков! Это же твари! Преступники!

– Несмех сказал, что делать,– бесстрастно произнесла Эйрис.– И ты сделаешь.

– Да уж! – буркнул сотник и с раздражением швырнул клинок в ножны.

Ссыльные, сначала медленно, потом все быстрее и, наконец, бегом, устремились к баракам. Всадники следовали за ними, объезжая упавших, но готовые в любую минуту вмешаться, если настроение толпы переменится. Однако дело было сделано.

В эту ночь в бараках убили еще нескольких человек. Зачинщиков бунта, коих миновали меч Тилода и суфф Эйрис.

Больше мятежей не было. Может быть, потому что Тилод всех занял работой.

Спустя два дня вереница плотов отчалила от берега. Не спеша плыли они вниз по мутной желтой воде Южанки между пестрыми стенами Гибельного леса. Зодчий смотрел на Лес с палубы небольшого судна. Для него это хаотическое смешение цветов не было Врагом. Вечное Лоно. То, что щедро дарит жизнь и так же легко отнимает ее, чтобы подарить вновь. Вечное Лоно заставит тех, кто остался в городке, позабыть свои распри. У них достаточно припасов, чтобы выжить, и достаточно судов, чтобы не остаться отрезанными от мира. Остальное сделает Лоно: убьет вражду.

Плоты достигли побережья на несколько дней раньше, чем с севера пришли нанятые корабли. Но у берегов моря Зур джунгли далеко не так агрессивны, как вдали от него.

Собственно, сам Гибельный Лес кончается за десяток миль от побережья. Для его растений тут слишком сухо, плоть Лона здесь так же редка, как брызги, вылетающие из кипящего котла.

Еще засветло ссыльные разбили лагерь, оградившись засекой и частоколом. Мяса и рыбы было вдоволь. Тилод разрешил взять из общих запасов дюжину бочонков вина. Повсюду весело пылали костры.

Тилод, Эйрис и приставшие к ним два десятка разведчиков из бывших стражников устроились вокруг могучего дерева с такими широкими листьями, что ими можно было бы накрыться, как одеялом. Необычайно приятно просто так сидеть на траве, не опасаясь, что в ягодицу вопьется отравленный шип или в глаза брызнет ядом свесившаяся сверху пятнистая тварь. И знать, что толстые синие лианы, оплетающие ствол, так и останутся на стволе. Одним словом: хорошо! Яркие лучи звезд Юга пронзали бархат неба. Голубая ранняя луна, встав из моря, неторопливо поднималась вверх. Пахло сладким нектаром и жареным мясом.

Обняв Эйрис левой рукой, Тилод шевелил угли костра длинной сухой веткой, глядя, как взлетают вверх снопы искр. Но мысли его были далеко.

Через шесть дней воинство Тилода на четырнадцати больших кораблях обогнуло мыс Жертвы и двинулось дальше по зеленым водам пенного моря Зур к большому поселению Митан, от которого, как было известно зодчему, шла дорога к Медному Тракту. Там Тилод предполагал дождаться Черных Охотников, а потом, всем вместе, идти к Сарбуру.

За полтора часа до захода армия Тилода высадилась на берег. Гостиница и постоялый двор Митана не могли вместить и десятой доли такого количества людей. Потому зодчий расположил их лагерем на одном из пустующих полей за северной окраиной Митана. Утром он собирался навестить здешнего старейшину, выяснить, что происходит в Конге, а заодно купить оружие для своих людей.

Но все сложилось иначе.