Изображение сместилось. Иван увидел трех воинов. Те прятались за кустами боярышника, сжимая луки. Четвертый, в низине, сторожил восьмерку коней: главных и заводных.

– Тати, – пояснил незнакомец в мантии, – посланы убить княжича. У отца Юрия много врагов. Княжич повернет обратно, не доскакав, – вспомнит, что забыл рогатину. Соединится с остальной охотой, ловчие выедут вперед. Тати увидят их и не решатся выстрелить. Но можно сделать по-иному…

Иван снова видел лесную дорогу. Княжич скакал по ней, не думая поворачивать. Тати за кустами натянули луки. Стрелы прошили листву и ударили княжича в грудь. Он взмахнул руками и сполз с седла. Один из татей выломился на дорогу и схватил коня за узду. Тот замер, нервно перебирая ногами. Тать обошел жеребца, склонился над повисшим в стременах всадником и потащил из-за голенища нож…

Картинка исчезла.

– Согласен?

– Что взамен? – спросил Иван. – Ты же не просто так?

Незнакомец хмыкнул и встал. Из-под края мантии выполз человек. Оказывается, все это время тип в мантии сидел на его спине. Человек, служивший седалищем, оказался немолод и тучен. Его одежды были расшиты золотом и украшены драгоценными камнями. Лысая голова в обрамлении остатков волос блестела от пота.

– Уф! – сказал человек, вставая. – Я исполнил договор?

– Еще нет! – ответил незнакомец в мантии. – Это зависит от него! – указал на Ивана. – Если заменит тебя…

– Что тут думать?

Человек в золотых одеждах наклонился, пошарил под мантией незнакомца и вытащил золотой обруч с зубцами. Поправив согнувшийся зубец, он водрузил корону на голову и строго глянул на Ивана:

– Император смирился, а ты медлишь? Кто таков? Я…

– Что тебе пообещали? – перебил Иван. – Земли, золото, девок? За что подставил спину под задницу?

– Как смеешь?! – забрызгал слюной император. – Да я тебя!..

– Шел бы ты! – сказал Иван и разъяснил, куда.

Лицо императора пошло бурым. Он засуетился, шаря взглядом по сторонам.

– Склонись! – велел ему незнакомец в мантии.

Император послушно встал на четвереньки. Взмахом руки незнакомец сбил с него корону и примостился на широкой спине. В этот раз он не стал скрывать ее под мантией.

– Гордый, да? – спросил Ивана почему-то с кавказским акцентом. – Ну, и гордись! Вот он! – незнакомец ткнул в императорскую лысину. – Получит, что обещано. Ты же кровью умоешься!

– В жопу иди! – посоветовал Иван…

Незнакомец вскочил. Капюшон сдвинулся, открыв лицо. Оно оказалось узким, с длинным, острым подбородком и хищным, крючковатым носом. Из-под черных, мохнатых бровей яростно смотрели желтые глаза. В руке у незнакомца возник посох, он замахнулся. Иван увидел летящий ему в лоб набалдашник. Он даже успел его разглядеть. Набалдашник являл собой фигурку черного пуделя, сидевшего на задних лапах. Морда пуделя выражала неприкрытую радость. «Счас я тебе, хам!» – будто говорила она.

Иван попробовал уклониться, но тело не подчинилось. Он напрягся изо всех сил, но не смог шевельнуться. Пудель довольно ощерил пасть, Иван закричал – и проснулся…

Открыв глаза, он некоторое время лежал, таращась в звездное небо, затем вздохнул и повернулся на правый бок. Рядом храпел Малыга, чуть в стороне посапывали Олята с Зыхом. «Приснится же такое! – подумал Иван, смежая веки. – При чем здесь император? Ему сейчас не до нас – с ромеями воюет». Эта мысль была последней…

Одинокий всадник летел по улицам города. Заметив красный плащ, развевавшийся за его спиной, прохожие шарахались в стороны. «Князь вернулся! – соображали, провожая всадника взглядом. – Почему один?»

Иван не собирался это объяснять. Он спешил. Влетев в ворота княжьего двора, Иван спрыгнул на землю и побежал к крыльцу женской половины. На коня даже не оглянулся – присмотрят. Взбежав по ступенькам, он ворвался в сени. Сенные девки, ахнув, брызнули по сторонам. Иван даже не глянул в их сторону. Швырнув корзно[13] на лавку, сменил бег на шаг и двинулся к дверям ложницы. Та внезапно отворились, и в сени скользнула девка. Высокая, пригожая, с длинной косой, переброшенной на грудь. В косу была вплетена красная лента. Заметив князя, девка вздрогнула и поклонилась.

– Ты кто? – спросил Иван, досадуя на задержку.

– Не признал?

Девка выпрямилась, дерзко глянув ему в лицо. Медового цвета глаза, звонкий голос…

– Млава?

– Вспомнил… – улыбнулась ведьмарка.

– Пригожая-то какая! – удивился Иван. – В прошлый раз не разглядел.

– Немудрено, – вздохнула Млава. – Лик был разбит.

«Да! – согласился Иван. – Рожа была еще та».

– Зачем ты здесь? – спросил удивленно.

– Женку и сына твоего смотрела.

– Что с ними? – встревожился князь.

– Все ладно, – успокоила Млава. – Дите здоровое, женка поправляется. Только ты ее пока не трожь! – обеспокоилась ведьмарка. – Рано! Пусть нутро заживет.

– Ладно! – согласился Иван, чувствуя одновременно облегчение и досаду. – Сама-то как?

– Здорова! – поклонилась Млава.

– Дом купила?

– В посаде, на отшибе.

– Отчего на отшибе?

– Так я ж поганая! – усмехнулась Млава. – В городе нельзя. Мне лучше в отдалении. Бабам, которые ко мне ходят, нравится.

«Ну, да! – подумал Иван. – Плод тайный вытравить…»

– Не боишься одна? Вдруг тати?

– Не тронут! – хмыкнула Млава. – Могу и к смерти заговорить!

«И вправду может! – поверил Иван. – Ляхов-то вон как! Пусть не насмерть, но лишить мужиков удовольствия… Как только не убили?»

Ивану смертельно хотелось видеть жену, но Млава стояла, преграждая дорогу. Прогнать было неловко.

– Хозяйство завела? – спросил Иван, гадая, как побыстрее спровадить ведьмарку. – Корову там, кур?

– Недосуг! – ответила Млава. – Люди идут и идут. Проведали, что сына твоего принимала. Не бедствую.

– Осталось мужа выбрать! – заключил Иван. – Женихи, небось, за воротами стоят!

Млава отчего-то нахмурилась и обожгла князя сердитым взглядом.

«Что это с ней? – удивился Иван. – Любая девка о женихах мечтает…»

– Пойду! – поклонилась Млава.

– Господь навстречу! – пожелал князь. – Как-нибудь загляну.

– Буду ждать! – прошелестело в спину, но Иван этого уже не слышал.

Толкнув дверь, он влетел в ложницу и замер. Его появления не заметили. Оляна стояла у ложа, простоволосая, в одной рубахе, и возилась с младенцем. Тот лежал поверх покрывала и сучил задранными кверху ножками.

– Ты это зачем?! – ворковала Оляна, показывая сыну смятую пеленку. – Только что перепеленала! Пошто напрудил? Погодить не мог? Нехристь!

Ребенок что-то неразборчиво лепетал.

– Ага! – не согласилась Оляна. – Так я и поверила! Выставил вот! – Она коснулась хоботка, свисавшего между ног младенца. – Нашел чем хвалиться! Ты у батьки не видел!

Иван почувствовал, что краснеет.

– Расскажу ему, как вернется! – продолжала Оляна. – Он тебе… – Оляна задумалась. – Он тебя отшлепает! – добавила вдохновенно. – Вот так! – Она легонько коснулась ладошкой попки ребенка.

Смотреть на эту сцену было невыразимо приятно. Иван поколебался, но не утерпел.

– Давай не будем его бить! – предложил тихо. – Он еще маленький.

– Ой! – Оляна выронила пеленку. – Некрас! Приехал!

Спустя мгновение она висела на шее мужа, обняв его руками и ногами. Только громкое чмоканье нарушало установившуюся в ложнице тишину.

– Не чаяла так скоро! – сказала Оляна, глядя на мужа счастливыми глазами. – Так сполохом!

– Соскучился! – Иван осторожно опустил жену на пол. – На смоке летел.

– Гляди!

Оляна метнулась к ложу и вернулась с младенцем. Сунула его мужу и встала рядом.

– Видишь, как вырос! Уже улыбается!

Иван молча разглядывал сына. На его взгляд, ребенок остался таким же. Разве что кожа посветлела да взгляд стал более осмысленным. Спорить с женой, однако, не хотелось. Внезапно личико младенца покраснело и напряглось. Снизу что-то треснуло.