— Парковка. Напротив моего дома. Подожди, сейчас все расскажу.

И я изложила сцену с биноклем и двумя машинами. Потом поделилась сведениями о Данеляке. Только о пане Теодоре не проронила ни словечка.

— Хотелось бы знать, кто были эти люди в этих двух тачках, — задумчиво произнес Витек. Рассказ мой его заинтересовал. — Номера-то у нас есть. Только так просто тебе сведений не дадут, нужна военная хитрость.

— Или блат.

— У тебя есть связи? У меня нет.

Я быстренько прокрутила в голове свои знакомства в соответствующих службах, и вдруг передо мной возник светлый образ компьютерщика Кшися из Штатов. Если уж он лучший программист в Европе, а может, даже в мире...

— До меня теперь вот что дошло, — продолжал тем временем Витек. — Покойник-то наш прямо как из ужастика, с чего бы?

Об дерево его расплющило? Не подходит. Бампер у машины где? Внизу. Ну ноги бы перебило, при чем тут верхняя часть? Если жертва стояла внизу у дерева, то на уровне бампера оказались как раз плечи и голова. Только как этот «бумер» умудрился вниз не свалиться? Рикошетом машину отбросило, что ли? Обратно на проезжую часть? Полетел под горку, а оказался на горке? С откоса умудрился вывернуть? Значит, водитель точно был пьяный. На трезвую голову такой фортель ни за что не получится. А то я уже думал, что он на лежачего наехал...

Я сосредоточенно кивала, восстанавливая в памяти место аварии. Витек прав. Интересно, а радиатор у этого подонка цел остался? С места ДТП смылся — значит, цел. Треснул разве что. Витек ничего про радиатор не говорил, не было его в мусоре, только решетка...

— Так есть у тебя связи?

Я встряхнулась.

— Найдем кого-нибудь. Не одного, так другого. Банальное ведь вроде происшествие. Но ой как оно мне не по душе. Это чудо, что все нити оказались у нас...

— Тоже мне чудо. Таких дел полно. И раскрутить их легко, только никто не хочет вмешиваться. Это у тебя одной такие наклонности. А я, наверное, от тебя заразился. Сама посуди, ты и людей теребила, и к родственникам покойного обратилась, и в бинокль смотрела, и номера записывала, и на ипподром ездила. А если бы он в аэропорту работал? Ты бы и туда отправилась, голову даю на отсечение!

— Так уж и отправилась! Сперва я бы позвонила, — буркнула я, но про себя признала, что Витек и сейчас прав. Вот ведь развила бурную деятельность. А теперь мне ужасно хотелось использовать свои связи...

— Опять лошадей не допускают до заезда! — В голосе у пана Теодора звенела ярость. — Все тех же, Силенцию и Рюрика. Относительно Рюрика я-то догадывался. А вот Силенция! Осень ведь, лошадки должны бегать!

— Продадут за гроши с аукциона, — выдала пророчество я. — Опять какая-то гадина заработает. В наши расчеты надо включить человеческий фактор. Сиди вот и ломай голову, что эти аферисты замышляют.

Мы ехали на встречу с Кшисем из Штатов. Пан Теодор уже успел с ним повидаться, я — еще нет.

Присутствие пана Теодора на переговорах нисколько мне не мешало. Во-первых, наши общие планы и без того несколько выходили за рамки дозволенного, а во-вторых, в компьютерных программах пан Теодор разбирался как свинья в апельсинах, даже хуже меня. На сами компьютеры он и смотреть не хотел, хотя и был не прочь воспользоваться их возможностями.

При виде Кшися из Штатов у меня прямо на душе потеплело. Такой красавчик! Просто прелесть! Высокий, стройный, живой, ну само очарование! И сексуальности в нем хоть отбавляй. Скостить бы мне пару десятков годков, мы бы еще посмотрели... Эх и влюбилась бы я, черти бы меня взяли. Слава богу, годы мои уже не те.

Никаких конфликтов с законностью и правопорядком у Кшися явно не имелось, и он уже успел установить у себя все необходимое. И не только. Больше всего его рабочий кабинет напоминал центр управления полетами, только в уменьшенном виде. Предложение взломать компьютерную сеть управления дорожного движения он воспринял как легкую задачку, проще не бывает. Просто лапочка.

Ужасно секретный пароль он расшифровал минут за десять и все извинялся, что так долго — он ведь только вернулся и еще не до конца разобрался с польской компьютерной лексикой. Хотя компьютерная отрасль вполне космополитичная, но все равно в каждой стране все секретят по-своему. А уж государственные тайны...

— Извольте, — сказал Кшись на двенадцатой минуте. — Вам только эти два номера нужны? «Мерседес», WXG 8941. Анджей Байгелец, проживает на Модзелевского, двенадцать. БМВ, WZB 1834, Артур Байгелец, проживает на Модзелевского, двенадцать...

— А даты рождения там случайно нет? — пробормотала я.

Слова мои были неразборчивы, на меня внезапно снизошло озарение. Но я быстро пришла в себя.

— Подождите минуточку! Есть и третий! Вот, пожалуйста! «Пежо», WXL 8176, Влодзимеж Чистый, проживает по адресу: Партизанская, шесть, квартира шесть...

— Анкетные данные! — У меня прорезался рык первооткрывателя. — Только даты рождения, все остальное меня не интересует. Сколько лет этим Байгелецам?

Получалось, что Байгелецы вполне могли быть отцом и сыном, а этот самый Чистый был немножко моложе Байгелеца-отца. Головоломка уже почти сложилась, но тут припомнилось еще кое-что.

Партизанская... Я себе прекрасно представляла, какие там квартиры, сама когда-то мечтала о такой. Только по тем временам я с равным успехом могла бы попытаться приобрести в собственность Лувр. На Партизанской в коммуналке жила моя приятельница, с которой я сыграла, наверное, миллион партий в бридж. Между раздачами я горько жаловалась на угнетающий меня квартирный вопрос. Такое не забывается.

Но эти огромные апартаменты кто-то все же купил, расселив три семьи по отдельным квартирам. Моя приятельница за свою часть жилплощади получила двухкомнатную в Мокотове да плюс к тому неплохую доплату. Разумеется, только и разговоров было, что про покупателя. Но кто он и откуда у него такая куча денег, так и осталось тайной за семью печатями. На дворе социализм, какая уж тут утечка информации... Наверное, квартиру купила какая-то партийная сволочь среднего звена. У сволочи высшего звена просто ума бы не хватило. Этой публике казалось, что пайки в том или ином виде будут всегда. За что ребята боролись, на то и напоролись.

Но фамилия Чистый и эта квартирная сделка все-таки как-то сочетались. Уже по переезде в Мокотов, моя приятельница высказалась так:

— Как считаете, если год не мыться, будешь таким же чистым в финансовом отношении? Может, я продержусь?

— Запаршивеешь, — озаботился муж.

Тот дурацкий разговор почему-то застрял у меня в памяти. Теперь этот Чистый портил мне стройную картину. Ведь уже тогда годков ему было куда побольше, чем мне, причем из статистики известно, что срок жизни у мужчин короче. Одно могу сказать: будущую жертву я себе уже нашла.

Теперь оставалось убедить Кшися перейти на мой компьютер. Но достаточно было разок посмотреть на его рабочее место, как становилось понятно, что задача эта будет куда как потяжелее. Вряд ли он вообще согласится. Однако силы я в себе чувствовала колоссальные.

Пожалуй, слово «стерва» вполне бы ко мне подошло.

Я позвонила комиссару Роберту Гурскому и предложила встретиться. Сначала Роберт обрадовался, но потом в его смущенном тоне появилась некая подозрительность. А может, мне показалось? Может, это была простая осторожность?

— Думаю, пока не стоит... Простите, я не то хотел сказать. Нам лучше встретиться как бы случайно, без договоренности...

Я удивилась:

— Можно и так, но в чем причина? Что-то случилось?

— Случилось, ха-ха, — разозлился Гурский. — Вечно что-то случается. У нас тут очередная закавыка. Я просто в бешенстве. Не могу я афишировать наше с вами знакомство. Не вправе. В любой момент... ладно, не будем об этом. Давайте я вам позвоню как-нибудь.