Жрецы зашептались. Талла приблизилась к ним, чтобы понять – неужели они правда готовы бросить её и Итера? Просто потому, что Вестница уже здесь и требует своего. И всё говорило о том, что правда. Неужели ей придётся идти одной, даже не зная, куда. Одной встретиться с Марбл...

– Мы не можем отказаться от Странника, – вступился Расс. – Вы же понимаете, что Талла права. Нельзя из-за прихоти одной богини бросить другого бога.

– Он даже не знает, что мы шли ему помогать, – ответил Симеон. – А Вестница – вот она, здесь. И от неё мы действительно не можем сейчас отказаться.

– А я могу, я не оставлю Таллу одну. Мы не личная гвардия Вестницы, мы служим всем богам.

– Ну так иди, – без капли издёвки ответил Симеон. – Ты и она. Вас двоих вполне хватит, чтобы справиться с одной безумной женщиной. Тем более, если сам бог за ней явится.

Талла слушала со смесью радости – не одна! – и горечи предательства – как они могут вот так уйти?! Но они могли. Все согласно кивали, Симеон торжественно обратился к Вестнице:

– Мы готовы помочь тебе.

– Готовы… Будто это был вежливый вопрос! Вы должны были помочь мне! И очень хорошо, что поняли это.

– Но двое из нас уйдут. Эта девушка, – Симеон указал на Таллу, – не жрица, она не связана нашими обещаниями. И один из нас собирается ей помочь. Всего один из трёх десятков, что идёт с тобой. Не гневись, Вестница.

– Не один. Двое! – заявила Агнесса, тряхнув огненной косой. – Я тоже пойду с ними.

Зачем она? Талла уставилась на Агнессу, так отважно взиравшую на богиню. И когда это ей стала так важна помощь Страннику? Скорее уж даже самой Талле… Она-то думала, рыжая её терпеть не может и будет рада отправиться куда угодно, только не с ней. И вот теперь…

– А ты мне нравишься, – объявила Вестница. – Жаль, что не хочешь помочь мне, могла бы стать первой жрицей, я выбрала бы тебя. Подумай снова.

На мгновение лицо Агнессы – такое решительное, пышущее вызовом – переменилось. Но потом она вскользь глянула на Расса и резко мотнула головой.

– Нет.

– Ну и глупая, Странник тебя не выберет уж точно. Будешь обычной вместо того, чтобы возвыситься рядом со мной, – и крылатая богиня окинула взглядом жрецов, готовых следовать за ней: – Всё, я больше не намерена ждать! Достаньте моих птиц, пусть они снова взлетят!

Талла не успела сделать и трёх вдохов, как они с Рассом и Агнессой остались одни. Ведь они должны справиться? Должны же?

Уходящие жрецы, кажется, не сомневались – никто даже не оглянулся!

– Как они собираются достать её бусы со дна моря? – спросила Талла, когда Вестница со своей новой свитой скрылась из виду.

Они втроём брели по дороге, лежащей вдоль берега. Наверное, в шторм волны захлёстывали её, роняя на утоптанную землю осколки ракушек и бахрому водорослей. Сейчас море лежало недвижно, позволяя ветру лишь взбивать мелкие бороздки пены. Талла старалась дышать глубже, запоминая солёный запах. Если бы можно было вдохнуть в себя всё море и задержать внутри хоть немного его векового спокойствия. Чем ближе они были к Марбл, тем сильнее зудела под кожей тревога и… Страх?

– Не знаю, – пожал широкими плечами Расс. – Надеюсь, она и правда не начнёт их по одному бросать в воду, надеясь, что кто-нибудь выплывет. Может, наймут рыболовное судно… Мы бы, наверное, могли попытаться достать её бусы и раньше, но это то же самое, что найти нужную травинку в поле. С Вестницей будет проще, она чувствует, где они.

– Они все чувствуют? – Талла посмотрела на подозрительно молчаливую Агнессу. Стоило начать говорить с Рассом, как та вся ощетинивалась. Будто кто её тащил с собой… – И Ите…

– Стой!

– Что такое? – вздрогнула Талла.

– Ты хотела… Я прав? Ты хотела назвать его имя, ты его знаешь?

– Да, он сам назвался мне. А что?

– А то, что ты, – не выдержала Агнесса, – значит, глупая!

– Перестань ты, Рыжуля, – пожурил её Расс, – мы ведь на то здесь и есть – объясним. Тебе, Талла, бог доверил своё имя. Тебе, не кому-то ещё. Для остальных он Странник неслучайно. Понимаешь? Береги его имя. Даже от нас.

Талла серьёзно кивнула. Не сказать, что она всё-всё поняла, но много и не надо. Многие народы относятся к имени с трепетом, чего же удивляться, что и боги. Она сохранит. Сохранит обязательно… Ох. Под туфлей хрустнула большая раковина, пропоров осколком подошву, царапнув ступню. Но охнула Талла не поэтому. Просто вспомнила.

– Жива там?

– Да, – бесцветно отозвалась она. – Да, всё хорошо.

Хорошо не было. Та ссора… Когда Талла прилетела к Марбл, рыдала и сказала. Сказала ведь? Точно сказала. Не думая ни о чём, лишь бы выплеснуть побольше боли. “Итер, Итенерий”, – громыхнуло сердце. Что же наделала…

Она отвернулась к морю, чтобы спрятать лицо от Расса и Агнессы. Только бы рыжая ничего не надумала сказать сейчас – Талла не сдержалась бы, ответила. Но та молчала. Они все молчали, и тишина становилась громче бухающей в ушах крови.

– А выглядишь так, словно не так уж всё и хорошо, – пробурчал Расс.

Может, нужно взять и рассказать ему? Наверное, иди они сейчас вдвоём, Талла не раздумывала бы. Но вот так, при Агнессе, открыть, что выболтала имя бога подруге? Колдунье… Нет уж, ни за что!

– Просто задумалась, – ответила Талла. – Обидно, что нас вот так бросили ради Вестницы, правда?

– Обидно, но что делать? Неужто не справимся? Может, и справляться не придётся, доберёмся до этой Марбл, а там уже Странник пошуровал.

– Может, и так, – Талла даже не пыталась изобразить радость. Если Итер сделает всё сам, останется ли? Зачем ему ждать Таллу, которая обманула и пропала? Зачем искать её и помогать… – А что они будут делать?

– М? – Расс непонимающе свёл брови.

– Ну боги. Вестница, Странник. Когда получат бусы и глаз – что они будут делать?

– Вот уж вопрос, так вопрос… Может, найдут остальных свободных?

– А такие есть? – удивилась Талла. – Я думала, всех заточили в клетки, иначе почему те, другие, не пытались спасти остальных?

– Они не так и дружны меж собой. До кого-то просто не смогли добраться, до бога смерти, например. Были и другие, кто мало интересовался делами людей. Далеко отсюда есть их земли, куда человеку лучше и не соваться. А ты сама-то что будешь делать?

– Не знаю… Пока не увижу Странника – не знаю.

Это была правда. Что она теперь могла знать? Только одно – мир не будет прежним. Но хорошо это или плохо? Хотя бы для неё самой…

Издали Лан-Лан казался огромной белопенной раковиной, вышвырнутой на берег шальной волной. Спирально вьющиеся по склону улицы, светлые округлые домики, чуть поблёскивающие на солнце. В гавани, точно дремлющие чайки, покачивались корабли со спущенными парусами. Город дышал легко, точно весёлый безмятежный ребёнок, играющий в траве. Даже не верилось, что здесь может прямо сейчас происходить что-то плохое.

Да и сама Талла решила бы, что все тревоги – лишь дурной сон. Вот сейчас она найдёт Марбл, та радостно засмеётся, обнимет. Вернулась! Отдаст глаз, который бережно для неё хранила. Как легко было так думать под убаюкивающий шёпот моря. Мешал только Расс. Он мрачнел с каждым часом, с каждым новым рассказом о Марбл. И его тревога, точно заразная зудящая сыпь, начинала донимать и Таллу. Вдруг опоздают?

– Что мы будем делать? – спросила она. – Когда найдём нужный дом – что?

– Это у тебя надо спрашивать… Сможем ли мы убедить её? Постарается ли она сбежать, может ли напасть? И если может, насколько Марбл сильна?

Талла проглотила загорчившую слюну. Неужели и правда такое возможно? Чтобы пришлось драться с Марбл… Накинуться втроем? Да ведь она совсем не…

– Нет, я думаю… Я не знаю! Она же не пыталась отбиваться от ваших, когда они напали на ярмарке! Марбл умная, я хотела бы… Хотела бы попробовать с ней поговорить. Я наверняка смогу её убедить.

– Было бы неплохо, только смотри, чтобы не заговорила… Да чего уж там, будто мы знаем, что нас ждёт.