— Ладно, забыли, — говорит подруга. — Мы посплетничать вышли, а не ссориться. Что было — то было. Вы вот встретились, он узнал. Майк женат. Все так удачно сложилось, не находишь?

— Что ты имеешь в виду?

— Вас! Начните заново, Лера. Ты же до сих пор любишь его, а он один воспитывает сына. Вам судьба быть вместе.

— Оля…

— Нет, ты послушай. Я итак год молчала в тряпочку и во всем тебя поддерживала. Дай сказать. Он растит сына один, ты одинока тоже. Бери Артура и езжай к нему, стройте отношения. У вас вся жизнь впереди, тем более, что Игорь твой, ты сама сказала, уже не опасен. Преград нет. Вы сами создаете себе преграды, — добавляет Оля. — Прекращайте. Начинайте идти друг другу на встречу.

— Он предлагал мне переехать, а не начать с ним отношения.

— Переезжай. Ты не так много времени здесь провела, чтобы нельзя было поехать назад. Работа? Он тебе салоны пообещал. Друзья? У тебя там есть Настя, да и я никуда не денусь. А что еще? Все! Все, дорогая. Твоему сыну три месяца, он еще не успел выучить английский и пойти в школу и сад. Собирайся, Лера, уезжай обратно. Ребенку нужен отец, а тебе — Богдан.

— Я не приняла окончательное решение. Хотела поговорить с тобой.

— Ну вот поговорила, мое мнение знаешь, решать конечно тебе.

Мне куда легче было, скажи подруга, что никуда я ехать не должна. Я бы убедила себя в том, что так правильно и отказала Богдану, а теперь… я даже не знаю.

Нам приносят заказ. Свой цезарь я медленно перебираю. Есть совсем не хочется. Вроде бы и поговорили по душам, а на сердце как-то беспокойно. После разговора с подругой определиться стало не легче. Сложнее даже. Она категорично заявила ехать, а я сомневалась. Теперь остается согласиться на свой страх и риск или же остаться здесь и понять, что я совершила ошибку. Или же нет.

— Эй, — Оля меня отвлекает. — Не грузись пока. Съездишь с сыном, побудешь там недельку, тогда и будешь грузиться. От тебя прямо сейчас ответа никто не просит, он ничего не требует. Да и не может требовать в принципе.

— Слушай, — я решаю спросить у подруги, потому что раньше эта тема всегда была запретной, но сегодня мы к ней прикоснулись, и я решила, что Оля может рассказать больше. — А отец Тимофея тебя не искал? Ни разу?

— Не искал, — уверенно заявляет подруга. — Мама с папой сказали бы, но он не являлся.

— Просто взял и ушел? — не могу поверить.

— Почему же просто, — она усмехается. — Сказал, чтобы я уши не грела. Я ему не нужна, у него парни, девки, тусовки, вся жизнь впереди. Я в нее не вписывалась со своим желанием сделать карьеру. Да и вообще дочка богатых родителей была ему не по карману.

— Вы расстались из-за этого?

— Мы расстались, потому что он придурок. А я никогда не обращала внимания на деньги. И он вроде бы не бедствует. Сейчас.

— Любишь его?

— Что? — возмущается Оля, поперхнувшись. — Нет, конечно! Столько лет прошло. Я благодарна ему за сына, но поверь, у окна я не плачу в ожидании, когда он осознает свои ошибки.

Она сглатывает, ее взгляд затуманивается, но подруга быстро берет себя в руки и пытается улыбнуться.

— Но ты бы этого хотела, — замечаю, считывая ее реакцию.

— Я об этом не думала, потому что он их никогда не осознает.

После разговора с подругой мне стало легче. Я перестала считать поездку на родину чем-то ужасным. Я смогу увидеться с Настей, с крестником, смогу пройтись по любимым местам. Поехать стоит хотя бы ради этого, а уже потом для общения сына с отцом.

Целая неделя у меня уходит на подготовку. Я работаю, а в свободные дни собираю необходимые вещи, лекарства, готовлюсь морально к поездке. За два дня до вылета иду на прием к врачу, сообщаю, что у нас запланирован перелет, спрашиваю, что делать, чтобы сын перенес поездку нормально.

Педиатр, к счастью, заверяет, что я зря нервничаю и ребенок должен перенести поездку спокойно.

— Предположительно, он проспит весь полет. Может быть дискомфорт при взлете и посадке, но вы знаете, что делать, — она кивает на мою грудь. — Это решение всех истерик малыша. Да и глотание помогает бороться с заложенностью ушей при полете. Вы главное сохраняйте спокойствие.

Дальше педиатр записывает наш рост, вес, обхват головы в карточку и мило улыбается.

— Если что — у вас есть мой номер и вы всегда можете мне позвонить.

— Спасибо. Уверена, перелет пройдет спокойно.

— Главное, помните, что ваше состояние отражается на ребенке. Постарайтесь не нервничать и малыш не будет ощущать угрозу.

Из кабинета педиатра я выхожу спокойной и довольной. Сразу же пишу сообщение Богдану, потому что я так и не говорила ему, что прилечу.

«Будем через три дня. Мой самолет послезавтра.»

Ответ прилетает сразу же:

«Почему не сообщила раньше? Место в бизнес взяла?»

Я вздыхаю. Ответить некогда, потому что я как раз дохожу до лестницы. Пока спускаюсь, вызываю такси, едем домой, не вспоминаю о том, что так и не написала Богдану ответ. Уже дома, приложив Артура к груди, снимаю блокировку с телефона и вижу 5 сообщений и три пропущенных.

«Лера?»

«Ты в бизнес взяла?»

«Путь не близкий. Сдай билет, я возьму тебе в бизнесс-класс. Вам с Артуром будет легче»

«Послушай меня хотя бы сейчас»

«Перезвони мне, я волнуюсь»

Прочитав, я почему-то медлю. Не набираю Богдана сразу, смотрю в экран. Пытаюсь думать. Наконец, отмираю, набираю его номер и тут же слышу в трубку:

— Лера? Все в порядке?

— Все хорошо. Я просто забыла, что должна ответить, ехали домой, только взяла телефон в руки.

— Я взял тебе билет в бизнесс-класс. Скину сейчас. Сдай тот, что купила.

— Я вроде бы не соглашалась на бизнес-класс.

— Знаю. Но поверь, вам будет удобно. Ты не одна летишь, с ребенком. Комфорт превыше всего, да и необходимости экономить нет.

Я хочу сказать, что это для него нет, но прикусываю язык. Он ведь прав. Я лечу к нему, чтобы он смог увидеться с сыном, чтобы смог больше его узнать. Вполне нормально, если он оплатит нам перелет.

— Хорошо. Богдан… я бы хотела попросить…

— Да?

— Я не хочу ехать в твой дом.

— Я понимаю. Сниму тебе дом недалеко, если ты не против.

— Я правда не могу к тебе. Извини.

— Без проблем, Лера. Мне главное, что вы приедете.

Говорить нам больше не о чем, и мы прощаемся. Я докармливаю Артура и перекладываю его в кроватку.

В день вылета волнуюсь, но стараюсь себя успокаивать и настраивать только на хорошее. Мне жутко страшно, и от этого сын тоже капризный. Хнычет с самого утра, хотя причин для паники нет. Я не ела ничего нового, и все должно быть спокойно. Педиатр права. Если сын будет чувствовать, что я не спокойна — тишины не будет.

Всю дорогу в аэропорт таксист смотрит на меня косо. Артур хнычет, я пытаюсь его успокоить, но только больше нервничаю и делаю еще хуже. В конечном итоге я звоню Богдану и нервно говорю, что не приеду.

— Что случилось? — спрашивает ровным спокойным голосом.

— Артур никак не успокаивается, да и я не могу. Нервничаю. Боюсь, что полет пройдет неудачно. Не могу расслабиться.

— Тебе ничего нельзя пить, да?

— Из седативных нет. Я же кормлю сына.

— Тогда просто возьми себя в руки, Лера! — чуть повышает голос Богдан. — Что за сопли? Ты настроилась, решилась собралась. Артур наверняка из-за тебя нервничает, хотя я не специалист, не знаю, как это работает. Когда вы сядете в самолет, ничего не изменится. У тебя с собой лекарства, пеленки, памперсы, одежда и еда. Что может пойти не так? От того, что вы развернетесь и уедете домой ничего не изменится.

— Извини, — наконец, выдыхаю я. — Я поддалась панике.

— Успокойся. Ты решилась, так доведи дело до конца. Я встречу тебя в аэропорту.

— Ты не занят?

— Я встречу вас, — повторяет с нажимом. — Прости, мне пора. Жду вас.

Богдан отключается, а я понимаю, что не нервничаю. Его спокойный, уверенный тон меня расслабил. Да и Артур как-то разом успокоился. Уснул. Почувствовал, что ли, что мама уже спокойна. Обняв малыша крепче, уверенно зашагала к стойке регистрации.