— Есть р-разговор, — запнулась она, а раз ей не до распевок, значит она собирается мне оторвать голову как минимум.

Я кивнула, напустив на себя как можно более безразличный вид, и направилась за девушкой. Мел хотела было пойти с нами, но я убедила ее, что все в порядке.

Однако все было далеко не в порядке. Марго провела меня по коридору и больно втолкнула в маленькую аудиторию, в которой пару дней назад начался ремонт. Споткнувшись о порог, я упала на пол и проехалась коленом по деревянному полу, схватив занозы.

— А вот теперь ты ответишь мне за стерву и за наезд! — снова запнулась девушка. — Последний раз спрашиваю: ты поможешь мне с грантом?!

— Нет, — зашипела я, стирая кровь с разбитой коленки. — И я очень не советую тебе…

Я не договорила, потому что Марго демонстративно поднесла свой смартфон к уху и через пару мгновений выпалила:

— Алин? А ты знаешь, что наша тихоня Селина спит с твоим отцом? Инфа — сотка! Если хочешь смешать эту дрянь с грязью, она тут как раз валяется на полу в седьмой аудитории. Жду.

Меня всю парализовало от слов Марго, и я так и застыла с открытым ртом. Неужели она действительно это сделала?! Мне конец!

Я чуть отползла назад, уже не заботясь о том, что моя юбка вся испачкана в строительной пыли. Мне хотелось просто хоть немного выиграть время и выровнять дыхание.

И тут в аудиторию вошла Алина.

Честно сказать, я впервые видела ее в подобном состоянии. Обычно она чопорная и сдержанная на людях, а в момент издевательств в ее глазах зажигается нотка жестокости. Но сейчас она словно потеряла над собой контроль. Она тяжело дышала, в глазах застыли злые слезы, а губы чуть дрожали от ненависти.

— Оставь нас, — процедила она Марго, не оборачиваясь.

— В смысле?! — возмутилась та. — Давай расправимся с ней вместе! Тварь такая! Пусть выметается вместе со своей мамашей обратно в свое захолустье и пасет свиней! На большее она не способна!

— Уйди! — рыкнула Алина. — Просто уйди!

Марго поджала губы и вышла в коридор, хлопнув дверью.

— Это правда? — все так же сквозь зубы спросила Алина.

Меня внутренне затрясло от страха. Конечно, я понимала, что Алина не кинется на меня с кулаками. За это отчислят без суда и следствия. Если только за пределами школы. Но сейчас безумный взгляд девушки четко давал понять, что она готова пожертвовать своей учебой, но навсегда смести меня с пути.

— Это правда?! — снова выкрикнула она.

— Н-нет, — неуверенно запнулась я.

Но для Алины мой ответ прозвучал как «да». Девушка стиснула кулаки и задрала голову вверх, чтобы сдержать непрошенные слезы.

— Почему?! — ее голос сорвался. — Почему из всех мазохисток в мире он выбрал именно тебя?! Именно тебя!

Мне бы начать оправдываться, врать, выкручиваться, но в глубине души я понимала, что Алина мне не поверит. По какой-то причине она сразу же приняла эту информацию, да еще и так близко к сердцу.

— За что такое моей мамочке?! — Алина утерла кулаком слезы, чуть размазав тушь. — Терпеть всех его шлюх! За что?!

Алина развернулась ко мне спиной и прошлась по аудитории, пытаясь прийти в себя.

Наконец она взяла себя в руки и снова подошла ко мне почти вплотную.

— Мой отец расправится с тобой, — холодным тоном заговорила она. — Сам. И ты больше никогда не встанешь на моем пути. Мне нужно лишь немного потерпеть.

Алина выдохнула оставшееся напряжение и продолжила:

— Ты не задумывалась почему мой отец меняет своих шлюх так часто? Ты не представляешь сколько их у него было. И это только те, о ком я знаю. Все просто. Он — садист. Тиран. Он избивает их. Сначала заманивает, а потом избивает. Издевается над ними. Такой у него кайф. А мы с мамой терпим это. Потому что уж лучше они, чем мы. Ради любопытства попробуй найти хоть одну его бывшую шлендру. Ты ее не найдешь. А знаешь почему? Потому что после него они уже не существуют. Он покупает их, как кусок мяса и сжирает. Медленно. И я почти рада, что сейчас его кусок мяса — ты. Я с удовольствием посмотрю, как ты будешь день за днем угасать, и никто тебе не поможет. Ни-кто!

У меня все похолодело внутри. Даже если на минуточку представить, что угрозы Алины — выдумка, то остается факт, что Бергман действительно не боится афишировать свои похождения. Выходит, вот почему его жена и дочь терпят такое.

— Алин! — я осторожно поднялась на ноги, чтобы не спровоцировать девушку на агрессию. — Я клянусь, я никогда бы не влезла в вашу семью. Мне очень нужны были деньги, а твой отец сам настоял на помощи. Я хотела обратиться к мужу Мел, а твой отец сказал, что из принципа не даст мне это сделать. Мне не к кому было обратиться!

— Ты думаешь, меня это волнует?! — к Алине вернулась привычная чопорность. — Ни капельки. Мне влетит за то, что я тебе это все рассказала. Но я не жалею. Ты все равно уже не сбежишь от него, пока он не сделает с тобой все, что ему нравится. И я готова стерпеть наказание, чтобы насладиться твоими страданиями.

— Я ничего ему не скажу, — тихо пообещала я. — Он не узнает…

— Плевать! — отрезала она. — Мне не нужны твои подачки. Я не такая бесхребетная как ты!

— Я не бесхребетная, — все так же тихо, но твердо ответила я, вспомнив угрозы Бергмана.

Может он избивал своих сабочек в наказание за непокорность? Тогда мне нужно быть самой внимательной, осознанной и покорной сабочкой. И если он мне приказал дать отпор, значит, я дам отпор.

— Если твой отец действительно такое чудовище, как ты о нем говоришь, то я найду способ приручить его. А заодно и проучить тебя. Ведь сейчас, если я о чем-то попрошу, он мне не откажет.

— Ты не посмеешь! — Алина снова стиснула кулаки. — Я тебя изуродую!

— Думаешь? — меня уже всю трясло от адреналина. — А мне кажется, ты боишься, что папочка тебя поставит в угол и лишит сладкого на ночь.

— Тварь! — Алина бросилась на меня.

Я зажмурилась, ожидая удара, но девушка так и не притронулась ко мне. Она шумно дышала от ярости, опаляя мне кожу.

— Просто не лезь ко мне, — выдохнула я, испытывая вину за свою агрессию. — Пожалуйста. Мне и так не легко. Прости.

Быстрым шагом я направилась к двери, отпихнула Марго, стоявшую на стреме по другую сторону, и в полном моральном опустошении отправилась в туалет отмывать юбку и разбитую коленку.

Оказавшись в пустом туалете, я принялась отчищать свою черную юбку, но от воды строительная пыль превратилась в белесые разводы и меня это окончательно выбило из колеи. Очевидно, к пыли была примешана какая-нибудь известка или строительный раствор. Тем временем, пара уже началась, а значит, в туалет вряд ли кто-то зайдет, поэтому я позволила себе тихо расплакаться. Я плакала от всего сразу: от жалости и от гордости за себя, от отчаяния и радости, что сегодня увижу Бергмана и это придаст мне сил и мотивации идти дальше.

Очередное преодоление себя приносило опустошение и, вместе с этим, чувство подъема. Так, терзаясь в противоречивых чувствах, я наконец взяла себя в руки, умылась и смыла кровь с коленки. Поврежденную кожу снова защипало, но на этот раз боль была отрезвляющая и успокаивающая.

Ладно. Юбку уже не спасти. Будет еще один повод для насмешки надо мной. Но меня больше беспокоило то, что мне сейчас запишут опоздание или того хуже — прогул, а это лишний повод для Бергмана меня наказать.

Так что, подобравшись, я шумно выдохнула все напряжение и собралась было выйти из туалета, как вдруг раздался звонок моего смартфона. Звонил Бергман и запрашивал видеосвязь.

Да, вид у меня, конечно, потрепанный, но если я не включу видео, то снова нарвусь.

— Да, господин Бергман, — ответила я, стараясь улыбнуться как можно непринужденнее.

Мужчина внимательно оглядел меня ироничным взглядом, а затем властно бросил:

— Жду тебя на парковке. Давай быстрее.

— Но… — растерялась я. — У меня еще две пары и…

— Две пары где? В туалете? — чуть нахмурился он, и добавил с нажимом. — Я жду тебя.