Съедаю конфету, выпиваю еще вина. Оно вкусное, дорогое и очень хмельное. Ну же, Татьяна, сделай это. Наши взгляды встречаются. Сейчас все будет супер и ты, наконец-то, станешь счастливой. Ты можешь жить, как тебе хочется. Твой бывший делает это каждый день, с разными женщинами. Прошло восемь лет, вы свободные люди. Он ублюдок, он не достоин твоего мизинца.

Решительно встаю, обхожу стол, выпиваю еще, оставляя бокал. Макар плотоядно облизывается и тоже ставит бокал на столешницу. Смотрит на меня, пожирая горячим взглядом. Я стягиваю с него галстук, расстёгиваю рубашку. У него шикарное, сексуальное тело. Цвет кожи золотистый и заманчивый, мои пальцы скользят вниз по кубикам на животе. Он сильный и очень крепкий. Макар откидывается на кресло, и я забираюсь к нему на колени. Мы целуемся, я чувствую вкус вина и шоколада. Приступаю к активным действиям, буквально кидаясь в омут с головой. Как будто если я буду решительной, то почувствую бешеную страсть и все у нас будет феерично. Мне нравятся его поцелуи, мне нравятся его руки и вкус губ. Макар стонет мне в рот, я чувствую его внушительную эрекцию, судя по всему, там у него тоже все отлично, он запускает ладони мне под юбку. Резко задирает подол, начинает гладить бедра, трогать вдоль кромки трусиков, и двигается горячими пальцами еще ниже, туда, между бедер. И меня будто током простреливает, но не тем, который должен быть.

Не могу… Каменею, прекращая изображать дикую страсть, и аккуратно сползаю. Мне хочется плакать, орать, материться, отхлестать себя какой-нибудь колючей веткой, но я не хочу Макара. Он совершенно точно идеальный, но я его не хочу.

Таня

Ничто так не успокаивает, как бег по пляжу. С утра пораньше, в легких кедах, спортивных штанах и тонкой куртке с капюшоном. Не бегала я давно, но сегодня бегу так, будто готовлюсь к марафону. Пятки глубоко проваливаются во влажный песок, ветер треплет наспех собранную косичку волос, заставляя непослушные пряди лезть в лицо. Золотая кромка пляжа кажется бесконечной. Вода в море манит синью, словно лепестки красивейших васильков, она прозрачная, как тончайшее стекло. Почти лечу в сторону горизонта, туда, где земля встречается с небом. Туда, где гора ещё прячет солнце. Сегодня я проснулась очень рано, приняла ледяной душ и бегу, чтобы расслабиться, забыться и ни о чем не думать. Хотя можно ли убежать от самой себя?

Макар так и не понял, что со мной случилось, а я просто сослалась на резкое ухудшение здоровья. Мол съела что-то днём и вино усугубило ситуацию. Не думаю, что он поверил. Я благодарна ему за то, что не стал ни о чем спрашивать. Достойную причину я так и не придумала, да и сил объясняться не было. Некрасиво вышло, я понимаю, но изменить ничего не могу.

Бег кажется отличной идей ровно до того момента, пока я не пролетаю мимо недавно купленного Айвазовым ресторана. С каждым шагом мои пальцы цепенеют все сильнее, сердце ускоряется. Сейчас на объекте тихо, слишком рано даже для строителей. Позади остается еще одно здание общепита. Затем кафе быстрого обслуживания. Я бегу словно сумасшедшая, ощущая, как забиваются мышцы. Задыхаюсь, сгибаясь пополам и опираясь о свои колени. Глотку дерет, глаза слезятся. Надо бежать дальше, не оглядываясь. И вот она — последняя точка. Самый мелкий из купленный Тимуром объектов. Здесь, похоже, планируется снос, на площадке стоит небольшой бульдозер яркого оранжевого цвета.

Разминая шею, массирую и покручиваю ею. Ставлю руки на пояс и приступаю к растяжке, как заправский спортсмен. На самом деле, ни хрена я не спортсмен. Просто тяну время, что-то странным образом удерживает меня на месте.

Территорию Айвазова обнесли временным забором, у калитки висит табличка. Я знаю, что это паспорт объекта. Медленно приближаюсь, осматриваясь, где-то поблизости должна быть охрана. Но любопытство берет надо мной верх. В паспорте обычно пишут площади, объёмы, предварительную стоимость, кто заказчик, исполнитель, кто разрабатывал проект, а самое главное — на нём пишут назначение здания.

Едва дышу, приближаясь к забору. Глаз легко различает надписи, сделанные чёрной тушью на белой металлической пластине. На ней указан логотип компании Айвазова, выделен исполнитель проекта ОАО «Стройпроект», цифры, указывающие на объем здания, на его площадь и высотность, а дальше я разобрать не в состоянии. Не потому что не могу прочесть, написано как раз очень четко и понятно, просто информация никак не укладывается в моей голове. Простые слова мечутся по моей черепной коробке словно шарики для пинг-понга, отлетая от стенок в разные стороны. Я читаю, перечитываю и снова читаю. В руке застывает маленькая бутылка питьевой воды. Швырнув ее в сторону, прямо на землю, я забываю о забитых мышцах и, очертя голову, бегу ко второму объекту Айвазова. Добравшись, огибаю здание. Здешний паспорт объекта оказывается с другой стороны, на этот раз он вывешен у входа. Проект разработан все тем же «Стройпроектом».

Мне становится не по себе, я не могу осознать прочитанное, не получается… Третья точка, ещё один паспорт на калитке. Вчитываюсь в строчки, будто первоклашка, так и ненаучившаяся складывать буквы в слова. Долбаные черные буквы, будто пьяные, пляшут перед глазами. Хлопаю себя по карманам, нащупываю телефон и даже думать забываю о том, что, скорее всего, звонить ещё слишком рано и неприлично.

— Да, Таня, — раздраженно зевает в трубку Макар, намекая на слишком ранний вызов.

Он все ещё злится на меня. Понимаю, я словно дурацкое динамо с девизом про «возбудим и не дадим». Залезла на него, терлась, язык во рту сосала. А потом спрыгнула и ушла, пожелав спокойной ночи. А еще добавила, что возможно мы поторопились, пытаясь завести отношения. Макар же слишком хорошо воспитан для того, чтобы наговорить мне гадостей, но мы оба почувствовали, что у нас ничего не получится. Вот как-то так, совсем без слов.

— Кто тебе, черт побери, сказал, что Айвазов выкупил земли под пекарни? — не стесняюсь я в выражениях. — Какой идиот сообщил, что разрабатываются проекты на строительство именно пекарен? — я вся на эмоциях. — Судя по вывешенным на заборах паспортам объектов, вся документация давно готова и прошла экспертизу!

Я потратила столько нервов из-за ложной информации.

— Так, стоп, о чем ты?! — резко просыпается Макар, переходя на деловой тон.

— Айвазов не собирается лепить сюда пекарни! — кажется, я уже кричу, а не говорю. — На месте ресторанов будут новые рестораны, а на месте кафе быстрого питания — элитный гостевой дом. Это не уменьшит количество моих посетителей, а увеличит популярность пекарни в разы. Не собирался он разорять меня. Блин, я запуталась, — сжимаю пальцами виски.

— Эту информацию мне предоставил сотрудник из его конторы, — медленно произносит Заболоцкий, явно задумавшись. — Он работает на нас давно, сливая данные за большую сумму, это обычная практика. Ничего не понимаю.

— Макар, что тут непонятного? — снова перехожу на повышенные тона. — Он поймал твою крысу, Макар! Чтобы твоя шестерка принесла тебе это на хвосте, а я испугалась до усрачки. Не пойму только зачем, — мычу уже гораздо тише. — Ведь он сам меня бросил. За что он так сильно напугал меня?

— Что? — переспрашивает Макар, явно ничего не понимая.

— Ничего, — вешаю трубку, погружаясь в собственные мысли.

Таня

Я испытываю нелепую и нездоровую радость. Мне едва удается скрыться под бесстрастной маской и не запрыгать от восторга, сердце колотится о ребра, словно бешеное. Оглядываюсь по сторонам, ищу опору. И улыбаюсь, как полная идиотка. Айвазов не так ужасен, как я о нем думала. Он не планировал меня разорить. Он просто припугнул. По-хорошему, нужно поехать к нему и разобраться, мы же нормальные цивилизованные люди. И как бизнесмен я могу и должна объясниться с ним, но как женщина… Я не в силах этого сделать. Тимур для меня, как рожок подтаявшего мороженого в жаркий полдень. Сама не понимаю, как это вышло, но даже мысли о нем заставляют меня волноваться.