Не обращая внимания на пули, летавшие вокруг его головы, Джон Браун пересек двор и направился к караульному помещению. Сейчас в маленьком домике находились заложники, взятые накануне ночью людьми капитана. Сюда выстрелы долетали глуше. Наполеон стоял на карауле у двери. Увидев капитана, глухой осклабился:

— Я рад! Боялся за капитана. Отойти нельзя. Ничего не известно. С девочкой благополучно. Белые джентльмены сердятся. Хотят обедать.

Джон Браун вошел в караулку и огляделся. На скамьях и стульях сидело и лежало самое пестрое общество, какое ему когда-либо приходилось видеть. Цилиндры и крахмальные воротнички помещались рядом с халатами и ночными колпаками, охотничьи сапоги перемешивались с домашними шлепанцами. Были тут люди в длинных ночных рубахах, с лысинами, повязанными теплой фланелью, и люди в синих вечерних фраках, с золотыми цепочками, выглядывающими из-под жилетов. Все это ворчало, брюзжало, ругалось и поминутно приставало к глухому человеку с разными требованиями и жалобами.

При входе Джона Брауна сразу наступила тишина. Все головы повернулись к нему. Один только голос из темного угла продолжал злобно настаивать:

— Я тебе говорю, отдай кота, черномазая! Он мой, как ты смеешь его брать! Прист, сию минуту иди ко мне. Я тебе что говорю!…

Капитан всмотрелся в темноту. В углу на скамейке сидела с серьезным, нахмуренным лицом Салли. На ее коленях свернулся клубком и громко мурлыкал большой черный кот. Кот блаженно щурил сверкающие зеленые глаза и подставлял спину под гладящую его маленькую ручку. А перед Салли стоял грузный человек с лиловым обвислым носом и, весь искривившись, глядел на кота.

— Подлое животное, неужели и ты изменило мне?

Странно выглядел Кошачий Паркер, лишенный всеx своих украшений. Пустые кобуры из-под револьверов болтались у него на поясе; на портупее висели одни только ножны из-под сабли: Джим Бэнбоу позаботился о том, чтобы снять со своего бывшего хозяина все его оружие.

Увидев Брауна, Салли вскочила и бросилась к нему:

— Дедушка Джон! Что папа? Здоров?

При этом кот скатился с ее колен, но ничуть на это не обиделся.

— Здоров, детка. — Капитан погладил Салли ни голове. — Все в порядке, скоро мы снова будем все вместе. — Он обратился к пленикам: — Джентльмены, я слышал, у вас есть претензии. Изложите их мне.

Внезапно в комнате поднялся невообразимый шум. Цилиндры и фланелевые колпаки, халаты и фраки — все это подступило к капитану, кричало и размахивало кулаками.

— Обедать! — рычали цилиндры и колпаки. — Черт возьми, дайте нам пообедать!

Что вы с нами делаете?! — вторили им халаты и фраки. — Как вы смеете держать нас в этой конуре?!

— Ваши аболиционисты, сэр, просто бандиты. Если вы хотите уморить нас голодом, скажите нам это прямо! — завизжал старикашка в вязаных шелковых кальсонах, с абсолютно голой головой.

На него зашикали:

— Тсс… мистер Смайлс, вы погубите нас всех…

Капитан поднял руку. Наступила тишина.

— Мне очень жаль, джентльмены, — сказал он спокойно, — но тут ничего не поделаешь. Мои люди не ели целые сутки.

Он секунду подумал.

— Могу предложить вам виски. Хорошее, крепкое виски. Это все, что у нас имеется. Угодно вам? Эй, Наполеон!

Глухой часовой появился в дверях.

— Принеси этим джентльменам виски. Те фляги, которые нам дала с собой моя жена.

Наполеон собирался что-то возразить.

— Я сказал: ты принесешь виски, — возвысил голос капитан и подмигнул Наполеону. — Три фляги оставишь для раненых, остальные — сюда.

Наполеон недовольно фыркнул, но не посмел ослушаться и поспешно вышел. Паркер подошел к Брауну:

— Сэр, прикажите этой черномазой отдать мне кота. Негры предали меня, я ваш пленник, но кот — мой, и я требую, чтобы мне его вернули.

Салли прижалась к капитану.

— Пускай, пускай берет, — горячо зашептала она, — он злой, дедушка, он все ругается…

Джон Браун нахмурился.

— Животные наделены чудесным разумом, мистер Паркер, — произнес он отрывисто, — предоставим самому коту выбрать себе хозяина. Зовите его, Паркер. Если он пойдет к вам — значит, он действительно ваш.

И он положил руку на плечо Салли. Девочка испуганно косилась на Паркера. Присутствующие с любопытством прислушивались к этому разговору. Черный кот уселся посреди пола, поглядывая на всех изумрудными глазами, как будто понимал, о чем идет речь. Паркер в отчаянии всплеснул руками:

— Ах, если б у меня был кусок мяса! Прист так любит мясо, он тогда пошел бы ко мне на руки…

Старик в вязаных кальсонах захихикал и полез в карман своего халата:

— Мистер Паркер, только для вас… Последний кусочек… Случайно захватил из дому сэндвич…

Браун поднял брови. Это был тот самый старик, который только что кричал о голодной смерти. Паркер жадно схватил протянутый кусок мяса.

— Прист, гляди сюда, что я тебе дам… Вот вкусно-то!

Он зачмокал губами, но кот равнодушно повел глазом и не шевельнулся.

— На, подлый кот, на!

Прист встал и не торопясь понюхал мясо. Паркер протянул было руки, но кот шмыгнул мимо и быстро вскочил на плечо Салли.

— Вот видите… — начал Браун, но вдруг замолчал.

Паркер плакал: большие мутные слезы катились по его дряблым щекам, по лиловому носу. Он издавал какие-то хлюпающие звуки и бессвязно причитал:

О-о-о-о… Все меня предали… все, все, даже мои животные…

Эту сцену прервал вбежавший Наполеон. Негр посерел от волнения. В руках и под мышкой у него были зажаты фляги с виски.

— Бойцы зовут вас. Тревога!

Джон Браун торопливо шагнул к дверям. На пороге он обернулся:

— Джентльмены, прошу вас выпить виски за победу справедливости!

И Салли услышала, как он пробормотал:

— Ну, теперь за этих я спокоен. Виски их живо свалит с ног.