— Ma, а ты купишь мне сумку для учебников?

— А белые ребята будут теперь учиться вместе с нами, в той же школе?

— А новая куртка у меня будет, ма?

Уголек — круглоголовый, курчавый, подвижной — без конца донимал мать вопросами. Нет, не думайте, что Уголек — настоящее имя: Угольком ласково прозвала мальчика его мама — лучшая портниха негритянского квартала Энн Бронти, а на самом деле Уголька звали Эдди.

В своем радостном нетерпении Уголек не замечал, что мать почти не отвечает и с каждым его вопросом становится все грустнее. А когда Уголек уж очень пристал к ней с курткой, Энн вдруг, сказала:

— Куртку я тебе состряпаю, сынок, только еще неизвестно, удастся ли тебе покрасоваться в школе.

— Как — неизвестно?! — возмутился Уголек. — Разве я не пойду в ту школу, где учатся белые ребята? Ведь все наши соседи говорили, что теперь неграм позволили учиться вместе с белыми, в одних школах. Дядя Бэн даже читал об этом в газетах.

— Читать-то он читал, да не всегда можно верить тому, что написано, — пробормотала Энн. — Доктор Аткинс сказал, что Вустер поклялся расправиться с первым же негром, который осмелится войти в их школу.

Уголек испуганно посмотрел на мать: доктор Аткинс так сказал?

Все негры в городке знали доктора Аткинса и шли к нему, как к главному своему советчику и защитнику. Доктор Аткинс сам был родом из бедной негритянской семьи и знал все нужды черного народа. Каждому негру в городе было известно, что доктору Аткинсу удалось окончить университет только потому, что он тяжелым трудом скопил деньги на учение. Он работал грузчиком на пристани, мальчишкой на посылках в гостинице, судомойкой в ресторане, он таскал кирпичи и гладил белье в прачечной.

Зато теперь доктор Аткинс хорошо понимал, что значит бедность и труд. Он бесплатно лечил бедняков, собирал пожертвования и строил больницы и школы для негров, вел переговоры с белыми хозяевами, когда они обижали негров-рабочих. И вот доктор Аткинс сказал, что черных ребят не пустят в школу белых…

Но Уголек был еще маленьким мальчиком, поэтому он скоро забыл о тревожных словах. А в день, когда нужно было в первый раз идти в новую школу, он проснулся в самом отличном настроении.

Он шел с матерью по улице, залитой нежарким осенним солнцем; на нем была новая куртка, перешитая из праздничного платья Энн, и Угольку казалось, что все кругом знают, что он идет в настоящую хорошую школу и все этому радуются.

Подметальщик дядя Бэн кивнул им и пожелал мальчику хорошо учиться. Тетушка Кэтрин, торговавшая на лотке леденцами, подарила Угольку «на счастье» самый большой розовый леденец. Молодой негр-монтер, по имени Гуг, работавший на столбе, закричал сверху:

— Эй, Уголек, покажи там этим белым задавакам, как умеют учиться черные!

Уголек хотел было ответить, что постарается, как вдруг его сильно толкнули, и раздраженный голос сказал:

— А это мы еще посмотрим, кто кому покажет и как!

Энн прижала к себе сына, но прохожий уже умчался, крича на всю улицу:

— Не позволим черномазым пачкать наши школы! Не позволим!

И монтер Гуг, и тетушка Кэтрин, и дядя Бэн видели и слышали всё, что произошло. Гуг проворно спустился со столба.

— Придется сбегать к доктору Аткинсу, — пробормотал он. — Видно, опять завариваются такие дела… — И он поспешно ушел.

Тетушка Кэтрин вытащила конфетку.

— На тебе, Уголек, еще леденец, заешь сладким наши горькие обиды, — сказала она вздыхая.

А дядя Бэн положил на землю свою метлу и взял Уголька за руку:

— Идемте, я провожу вас. Не знаю, что задумали Вустер и его дружки, только вряд ли что-нибудь хорошее. Но при мне они поостерегутся. Ведь они храбры только с женщинами и детьми.

И он решительно зашагал к школе, ведя за собой Уголька и его мать.

Когда они повернули в ту улицу, где была школа, им показалось, что темная туча упала на землю — такая толпа собралась у школьной ограды. Подойдя ближе, они увидели, что у школьных ворот стоят, как заслон, дюжие белые парни, вооруженные кто дубинкой, кто камнями. Командовал ими низенький крепыш — длиннорукий и коротконогий, удивительно напоминающий орангутанга, которого Уголек видел в зоологическом саду. Это и был Вустер — владелец универсального магазина и самый ярый ненавистник негров в городе.

Вустер точно хозяин прохаживался у ворот, перебрасывался шуточками с набежавшими фотографами и журналистами и издевательски поглядывал на подходивших негров с детьми. Черные дети так же, как Уголек, были одеты в новенькие платья и курточки: все принарядились для первого дня учения в хорошей школе. Но выражение лица и у взрослых негров и у детей было далеко не праздничное.

— Это они тут, видать, целый спектакль затеяли, — проворчал дядя Бэн, — опять собираются писать в газетах о «бунте» негров… И ни одного полицейского, как всегда.

Он обратился к неграм:

— Долго вы собираетесь здесь стоять и смотреть на этих «рыцарей»? Ведите ребят в школу и ничего не бойтесь. Ведь правительство объявило, что наши дети теперь могут учиться вместе с белыми. Идите.

— Ни с места! — закричал Вустер. — Помните: мы тут хозяева, и мы и близко не подпустим вас к нашей школе. Чтоб мой Питер сидел рядом с черномазыми! Нет, не будет этого!

— Убирайтесь отсюда и забирайте ваших щенят, пока мы с вами говорим по-хорошему. А не уберетесь, пеняйте на себя! — пригрозил лысый, облизанный человечек, похожий на грызуна. Звали этого грызуна Конти, он торговал галантереей и считался одним из самых состоятельных белых.

Негры тихо переговаривались между собой, не зная, что предпринять. В это мгновение из школы послышался звонок: начинались уроки.

— О ма, ты слышишь: звонят! Мы опоздаем на первый урок, ма! — воскликнул Уголек, и этот детский голос как будто влил решимость в негров. Они крепко взяли за руки своих ребятишек и двинулись к воротам.

— Не бойтесь: вы пришли учиться и вы будете учиться, — повторял дядя Бэн, пробираясь вперед и расчищая дорогу детям.

— Хотите прорваться силой?! Эй, ребята, становись! Негры подымают бунт! Негры хотят перебить всех нас, белых! — завопил Вустер.