Ограда ложи номер 40 сделана из металлических труб, на концы труб насажены колпачки. Непосредственно перед прибытием президента эти колпачки следует снять и проверить внутренность труб.

В ложе имеется терминал телефонной связи. Предлагаю уточнить детали с подразделением связи (памятная записка для связистов прилагается). Схема А-4, общий план стадиона и карта мест на трибунах показывают местоположение каждого сотрудника и распределение зон ответственности каждого из них.

Наши радиочастоты свободны.

Детали выхода президента со стадиона будут уточняться в зависимости от наших наблюдений за толпой посетителей матча на Сахарный кубок, который должен состояться 31 декабря».

Джек Ренфро был человеком внимательным и добросовестным. Стадион Тулейна он выучил наизусть. Но, составляя список мест, представляющих опасность для президента, он ни разу не взглянул вверх — на небо.

Ландер закончил работу над бомбой через два дня после Рождества. Она лежала на специальной погрузочной тележке, ее блестящая оболочка темно-синего, как полночное небо, цвета, украшенная яркой эмблемой Эн-би-эс, отражала резкий свет гаражных ламп. Захваты, которыми бомба должна крепиться к гондоле дирижабля, свисали с верхнего края корпуса, словно раскрытые ладони, а соединительные провода и резервный взрыватель с бикфордовым шнуром, свернутые в бухты, были аккуратно прикреплены скотчем на самом верху. Внутри оболочки, двумя огромными пластинами точно выверенной толщины, покоились 596,5 килограмма пластиковой взрывчатки. Изогнувшись дугой, пластины располагались позади нескольких слоев ощетинившихся остриями винтовочных шипов. Детонаторы были уложены отдельно, готовые к тому, чтобы легко войти в гнезда.

Ландер сидел, не сводя глаз с огромной бомбы. На ее блестящем боку он мог видеть кривоватое отражение собственного лица. Думал он о том, как хорошо было бы сейчас усесться на эту бомбу, и поставить на место детонаторы, и взять в руки провода, будто вожжи, и коснуться ими батареи, и вознестись в огненном цветке мощного взрыва прямо к лику Господа Бога. А ждать еще целых шестнадцать дней.

Телефон звонил довольно долго, прежде чем Ландер снял трубку. Это была Далия — из Нового Орлеана.

— Она готова, — сказал Ландер.

— Майкл! Ты так красиво работал! Мне просто повезло, что я могла видеть, как ты это делаешь.

— Ты сняла гараж?

— Да. Он рядом с пристанью, на Гальвес-стрит. В двадцати минутах от аэропорта Лейкфрант. Я дважды проехала по этому маршруту.

— А места в нем хватит? Ты уверена?

— Места хватит. Это выгороженная часть большого склада. Я купила замки и заперла гараж. Можно мне теперь вернуться домой? К тебе, Майкл?

— Ты всем довольна?

— Я всем довольна.

— И аэропортом тоже?

— Да. Я легко туда проехала. Я и на грузовике туда проеду, когда время придет.

— Приезжай домой.

— Увидимся вечером.

Она молодчина — все сделала как надо, подумал Ландер, вешая трубку. И все же он предпочел бы подготовить все в Новом Орлеане сам. Но времени не было. Ему по-прежнему надо было летать на своем дирижабле — и на финальные игры Национальной футбольной лиги, и на матч на Сахарный кубок в Новом Орлеане. И все это — до матча на Суперкубок. Его время забито до предела.

Необходимость перевезти бомбу в Новый Орлеан давно вызывала у него беспокойство, и найденное им решение этой проблемы было далеко не идеальным. Он взял напрокат крытый грузовик грузоподъемностью в две с половиной тонны, который теперь стоял у него рядом с домом, и нанял двух профессиональных водителей, чтобы отвезти ее в Новый Орлеан. Они должны отправиться туда завтра. Грузовой отсек машины будет опечатан, но даже если водители увидят фальшивую гондолу, они все равно не поймут, что это такое.

И все же то, что его детище окажется в чужих руках, тревожило Майкла. Но иного выхода не было. Фазилю и Далии нельзя было вести грузовик. Ландер не сомневался, что полиция распространила описание их внешности по всему северо-востоку страны. И фальшивые международные права Фазиля сразу же привлекут внимание, если его остановит полиция. А Далия сама будет привлекать к себе внимание, сидя за рулем большого грузовика. Она и шагу не может ступить, чтобы на нее не пялились мужики. Да и кроме того, Ландер хотел, чтобы она была с ним.

Если бы он мог доверить Фазилю поездку в Новый Орлеан, Далия сейчас была бы здесь, с горечью думал Ландер. Он перестал доверять Фазилю с того момента, как араб заявил, что не будет присутствовать при операции. Майклу доставило огромное удовольствие видеть, какое презрение к Фазилю вспыхнуло тогда в глазах Далии. Предполагалось, что сейчас Фазиль отсутствует, занимаясь поисками боевиков, которые понадобятся им в аэропорту. Это Далия позаботилась о том, чтобы Фазиль и Ландер не оставались в доме одни.

В списке материалов, необходимых Ландеру для завершения работы, оставался один пункт — покупка брезента, чтобы укрыть фальшивую гондолу. Еще не вечер — без четверти пять. Магазин еще открыт. Времени как раз хватит.

Двадцатью минутами позже Маргарет Фелдман, которая раньше звалась Маргарет Ландер, поставила свой «универсал-дарт» на подъездной аллее Ландера, рядом с большим грузовиком. С минуту она сидела в машине, глядя на дом.

Она впервые смотрела на этот дом с тех пор, как развелась и снова вышла замуж. Ей не очень хотелось сюда приезжать, но плетеная кроватка и детская коляска по праву принадлежали ей; через несколько месяцев они ей понадобятся, и она была твердо намерена их забрать. Маргарет предварительно позвонила по телефону, чтобы убедиться, что Майкла нет дома. Она вовсе не хотела, чтобы он по ней плакал. Он был сильным и гордым человеком, пока не сломался. Этого человека, каким он ей помнился, она все еще любила — по-своему. Она старалась забыть его отвратительное поведение под конец их совместной жизни. Однако ей все еще снился котенок, и она все еще слышала по ночам его мяуканье.

Маргарет машинально достала пудреницу, посмотрелась в зеркальце и, прежде чем выйти из машины, слегка взбила светлые волосы и проверила, не запачканы ли зубы губной помадой. Это было для нее столь же привычно, как выключить зажигание. Она надеялась, что не запачкается, занося в «универсал» кроватку и коляску. По правде говоря, Роджер должен был бы поехать с ней вместе. Но он считал, что не имеет права войти в дом Ландера, когда того там нет.

«Однако Роджер далеко не всегда так считал, — с иронией подумала она. — И почему Майкл тогда затеял драку? Ведь все равно все уже было кончено».

Сутулясь под негустым снегом, она прошла по подъездной аллее и обнаружила, что замок в двери гаража заменен новым, более надежным. Тогда она решила пройти через дом и открыть гараж изнутри. Ее старый ключ по-прежнему подходил к парадной двери. Маргарет собиралась сразу пройти в гараж, но при входе в дом ее любопытство разгорелось, и она дала ему волю.

Она огляделась. Вот знакомое пятно на ковре перед телевизором — здесь обычно сидели девочки с мороженым и лимонадом, роняя на ковер бесчисленные капли. Ей никогда не удавалось его отчистить. Но гостиная была в полном порядке, да и кухня тоже. Маргарет ожидала увидеть здесь гору пустых пивных банок и подносов из-под холостяцких обедов перед телевизором. Ее даже немного задело то, что в доме так чисто и прибрано.

Когда без разрешения оказываешься в чьем-то доме — особенно в доме хорошо знакомого тебе человека, — тебя охватывает чувство вины и странное возбуждение. Многое можно понять из того, как расположены принадлежащие хозяину вещи, и чем эти вещи интимнее, тем больше ты понимаешь. Маргарет пошла наверх.

Их бывшая спальня почти ничего ей не сказала. Башмаки Ландера стояли в стенном шкафу ровным рядком. На мебели не было ни пылинки. Маргарет стояла, глядя на кровать, и задумчиво улыбалась. Как рассердился бы Роджер, если бы узнал, о чем она сейчас думает, о чем вспоминает порой, даже когда бывает с ним.