— …А чьих такая красивая будете?

Не сдержавшись, я рассмеялся.

Со смартфонами в руках, Ева и Эмили скромненько стояли себе и ни на кого не обращали внимания. Пятая или уже шестая компания подходила к девушкам и каждый раз почему-то начинала приставать именно к Еве.

В принципе, Матвей сразу предупредил, что нас здесь ожидает. Мы приехали только потому, что большая техстанция с многочисленным штатом механиков работала круглосуточно и имела большой склад запчастей. Было удобно приехать в одно место и решить все проблемы с машиной. Поэтому даже ночью сюда приезжало столько автолюбителей.

Только что на видавшем лучшие времена внедорожнике приехало четверо каких-то мутных парней лет двадцати пяти. Двое остались около машины, а двое отправились знакомиться с нашими девушками.

— Смотри, они не одни. С барчуками на крутой тачке приехали, — кивнул на нас с Матвеем второй мутный парень.

Только теперь Ева отлипла от экрана смартфона и гаркнула:

— Слышь, отвалили оба по-тихому!

Парни состроили шутливое недоумение.

— Оба-на! С характером!

— Ага. Импульсивная.

И вдвоем разразились пьяным смехом.

Не желая больше с ними разговаривать, Ева развернулась к нам с Матвеем:

— Ну чего вы сидите, как эти? Андрей, обуй и этих.

Также как проделывал парень, я щелкнул пальцем. Вероятно, утырки чего-то ждали этакого. Вместо этакого у обоих до колена появились всего лишь пухлые сапоги изо льда.

— Все, доигрались? — показывая недоумкам, что с ними случилось, указала Ева на заледеневшие ноги. — А теперь шагом марш отсюда.

— А-а-а-а… Э-э-э.

— А… А к-как же теперь? — смог выдавить только второй.

— Ничего страшного. Оно потом само отпадет. Давайте валите, пока вам на головы ледяные шлемы не надели, — отослала обоих Ева.

С кривыми лицами, растопырив ноги, утырки потихонечку отправились к своим друзьям, стоявшим у машины в отдалении. Через десять метров лед ожидаемо исчез. Парни с опаской оглянувшись на нас и зашагали быстрее.

Для себя я снова подметил очередную схожесть миров. На фоне убийства Императора и наступления Тьмы Россия начала скатываться в эпоху подобную той, что в моем мире случилось в девяностые, когда вполне пристойные люди вдруг стали дичать, превращаясь в разношерстных преступников.

С бумажными стаканчиками в руках появились Рома и Семён. Они ходили за кофе на том конце техстанции.

Вручив всем по стаканчику, парни снова прицепились к нашему механику:

— На, держи кофе. Только делай быстрее.

— Ага. А то скоро расцветет, а мы все тут мучаемся.

М-да… Думали, по-быстрому получится, а механик поднял на подъемнике машину, взглянул и как начал диктовать, что нам предстоит заменить, мы и ахнули. С учетом действующего двойного тарифа по наличному расчету и ночной надбавке в тридцать процентов, сумма счета улетела за нереальный ценник в более чем сто тысяч.

Эмили подошла ко мне, показала очередное нападение на осветленных. Это было, наверное, десятое видео, которое я успел посмотреть за ночь. Сам же я предпочитал знакомиться с новостями. И чем больше узнавал, тем больше портилось настроение.

Впрочем, не все было настолько паршиво. Пока тварям удавалось занять лишь малонаселенные части Российской Империи. Что касается движущейся на Пермь Большой волны, она только ночью добралась до Нижнего Тагила. Времени у нас оставалось более чем предостаточно. Лишь бы быстрее починили нашу машину. А то в Перми, несмотря на заверения губернатора, началась уже паника.

— Готово. Сказал же, к утру сделаю, — обрадовал нас механик и стал опускать скрипучий подъемник.

За руль все-таки снова сел Матвей. Вот только сразу покидать Казань мы не стали. Нужно же было отомстить уродам, заставившим потерять столько времени. Найти автомобиль моряка помогла все та же способность Матвея выстраивать предположения и смотреть дальнейшее развитие. В итоге ярко-оранжевый джип мы нашли примерно в том же районе, где с ним встретились впервые.

Проезжая мимо, Матвей сбросил скорость. Я же обрушил на автомобиль каменную глыбу, соразмерную ему самому, к чертям смяв яркий джип. На этом наши души успокоились. Пусть потеряли еще один лишний час, зато внутри стало гораздо легче. В районе пяти утра мы наконец покинули злополучную Казань.

— Чего он делает, пид*рас! — закричала Ева.

— Матвей, сверни на обочину, — попросил я.

— Да пошел он на х*й! Пусть сам объезжает!

— Не слушай Еву, объезжай. Больше времени потеряем.

Встав перед нами, чудовище за рулем не собиралось уступать дорогу. Еще и из окна штурмовую винтовку выставило. Типа, сваливайте и не выделывайтесь, а то шмальну.

Матвей свернул, уступая дорогу примерно такому же большому внедорожнику как наш. Только теперь, когда открылся обзор, нам пришло понимание — наступила полная жопа.

От Казани до Набережных Челнов ехать было замечательно. Две полосы в одну сторону, две в другую, мы гнали сотку и горя не знали. Потом дорога сменилась на двухполосную, и мы очень расстроились. Оказалось, расстроились преждевременно. После Ижевска встречка так сильно заполнилась, что машины то и дело стремились выехать на нашу полосу. От этого средняя скорость упала до шестидесяти километров в час. Быстрее гнать мы уже не могли.

И вот после Воткинска наступил кромешный ад. Машины встречного движения заполнили нашу полосу. Нам ничего не оставалось, как съехать на обочину и теперь ползти только по ней.

Откуда едет столько легковых машин, фургонов с тягачами, автобусов и даже тракторов, переполненных людьми и вещами, вплоть до бытовой техники и даже мебели, было понятно. Это были Пермь, ее окрестности и мелкие населенные пункты, располагавшие севернее.

Высокородных господ на шикарных автомобилях я так и не увидел. Ехали простые люди, или же лучше сказать, народ во всем своем многообразии от тех, кто жил побогаче, до последних сельских бедняков, погрузивших в свои развалюхи или трактора нехилые пожитки и теперь спасавшиеся от нагрянувшего на них бедствия. Никто ведь точно не знал, когда они смогут вернуться в свои бывшие дома и смогут ли вообще.

Связь практически не работала. Радио в машине ничего не ловило. Нас как будто отрезало от внешнего мира. Понять, что сейчас происходит в Перми, было попросту невозможно.

Роман и Семён утром звонили родителям. Потом еще ближе к обеду. Они попросили, чтобы те много с собой не набирали. Все равно действительно ценных вещей у них не было. Все нужное и куда лучшего качества можно будет купить потом, когда мы вернемся в наше пристанище под Суздалем.

Самое обидное, что до Перми оставалось всего каких-то двести километров. Мы плелись, лишь изредка увеличивая скорость до сорока километров в час. А время-то уже перевалило за полдень.

Путь в девяносто километров от Воткинска до деревни Большая Сосново мы преодолели почти за три часа. Впереди оставалось сто тридцать километров.

Пользуясь появлением нормальной связи и даже сети, что было доступным далеко не в каждой деревне, все мы, кроме сидевшего за рулем Матвея, включили смартфоны.

Еще вчера губернатор утверждал, что Пермь отстоят, а сегодня, оказывается, уже организовал эвакуацию женщин и детей на автобусах в близлежащий Екатеринбург, находившийся на триста километров южнее.

Для защиты города всех бывших военных и даже всех осветленных еще утром обязали срочно явиться в опорные пункты. На восточной окраине, где река Чусовая впадает в реку Кама, полным ходом шли работы по созданию укреплений для отражения тварей. Правда, что и как укреплялось, в коротких сообщениях не указывалось.

Усадьба деда располагалась за рекой Камой севернее Перми. Там же обитала вся городская знать. О том, что и в этой части городской окраины идут подготовительные работы, в сообщениях не говорилось.

Примерно зная движение тварей и зная расположение города, можно было с уверенностью сказать, они будут атаковать с северо-востока.