— Фиг знает. Сейчас посмотрю, — подойдя, она коснулась его руки. — Жив. Дышит. У него сильное сотрясение.

— Я специально старалась бить несильно. Я же помню этого. Он твой охранник, — указала Эмили на здоровяка.

Матвей уже вернул себе былой облик. Теперь он сидел на Василии и смотрел перед собой рассеянным взглядом.

— До утра больше никого не будет. Это точно. Можем спокойно пока здесь оставаться, — оповестил он о результатах своей очередной попытки заглянуть в будущее.

— Ты также говорил, когда мы только шли к квартире, — напомнил я.

— Откуда мне было знать, что ты потом решишь позвонить своим и скажешь, где прячешься. Я же говорил, будущее всегда неопределенное. Оно как веер. Один шаг, и идут ответвления. Событие уходит в другое направление. И так до бесконечности.

— Да не говорил я ему, где прячусь. Малкин сам, наверное, догадался. Ладно. Теперь это не важно, — отмахнулся я и обратился к лежащему лицом в пол здоровяку: — Вася, какого черта происходит? Зачем ты на меня набросился?

— Андрей Викторович? Это вы? — выкручивая шею, чтобы взглянуть на меня и как бы удостовериться, с удивлением спросил здоровяк.

— Ну а кто еще? Совсем свихнулся, что ли?

Вдвоем с Матвеем мы перевернули его и усадили на задницу. Освобождать ему руки я пока не собирался.

К нам в комнату вошел заспанный Рома.

— Ребят, а что у вас происходит?

— О, проснулся, — усмехнулась Ева. — Иди дальше спи к Сёме. Все интересное уже закончилось.

Нас трое, тут еще четвертый появился, плюс упомянутый Семён — теперь Василий был в полнейшем замешательстве.

— Андрей Викторович, а это все — кто? — спросил он в ошеломлении.

— Кто-кто… Друзья. Вась, так я не понял, какого черта происходит? Чего ты на меня набросился?

— Так Олег Павлович сказал, вы это… Вы — не вы. Нет вас больше. Что нужно вас сдать Особому отделу. Так приказал Федор Гордеевич.

— Зашибись, расклады получаются, — с разочарованием вздохнул я. — И что это за клан, когда своих сдают при первой же непонятной ситуации. Вот почему не спросили у меня? Почему не выяснили?

— Так я откуда знаю, Андрей Викторович? Как весь этот переполох с университетом начался, я ж вам миллион раз звонил. Малкин велел сидеть дома и ждать. А тут позвонил, сказал, сейчас заедет. Ну а пока ехали, наговорил всякого и донес распоряжение.

— Да речь не о тебе. С тобой понятно. Я о Федоре Гордеевиче. Получается, Особый отдел на него надавил, а он взял и слил меня, прикрываясь какой-то ерундой с подменой, — дополнил я, а сам продолжил в мыслях гадать: случайность это с подменой или дед реально обо всем догадался.

Судя по ситуации, выходило, что сначала о моем попадании в тело Андрея Вагаева стало известно Особому отделу. Они убедили деда сдать меня, иначе бы он сам со мной разобрался еще раньше.

— Сможешь пробудить Малкина? Хочу задать пару вопросов, — обратился я к Еве.

Она поморщилась.

— Блин, он сейчас в коматозе. У него сильное сотрясение. Мне понадобится влить в него все свои силы, чтоб он очнулся. А я чего-то опасаюсь. Мало что может до утра случиться. Тут нужен настоящий лекарь.

— То есть нам сейчас нужно что-то сделать, чтобы его спасти?

— Да прям, — отмахнулась она. — Завтра к вечеру сам очнется.

Снова взглянув на Василия, я сел на диван. Ему чего-то объяснять не имело смысла. Для него приказ главы клана — это все. Олег Павлович, как мне кажется, был другим. Умеющим мыслить самостоятельно. Мне хотелось, чтобы он понял и рассказал остальным, как дед слил меня не разобравшись. То есть слил собственного внука. А что говорить об остальных?

Нет, с таким главой они долго не протянут. Мирное время заканчивается. Империя вступает в эпоху перемен. Клану нужен новый лидер, адекватный времени и надвигающемуся на всех нас злу. Иначе такими темпами дед скоро всех сведет в могилу.

— Надо заканчивать. К завтрашнему дню нам всем нужно хорошенько выспаться, — поднимая гаситель, тем намекая, как поступить с Василием, произнес Матвей.

Я понимающе кивнул. Ева не сможет долго удерживать Свет. На это она расходует свои силы.

— Вась, у меня к тебе последний вопрос: где вы собирались передать меня Особому отделу?

Хмурясь, он недобрым взглядом посмотрел на Матвея, конечно обо всем догадавшись.

— Мы сами должны были вас к ним отвезти. Олег Павлович не хотел выдавать адрес.

— Вот и отлично. Простите, но вы сами понимаете, мы не можем вас оставлять в таком виде, — заметно обрадовался Матвей, подтверждению своего предсказания о том, что до утра мы спокойно можем остаться в квартире.

— Подожди, — остановил я его порыв всунуть в Василия гаситель и обратился к Еве, приняв другое решение: — Ты говорила, что научилась забирать Свет у других. Сможешь забрать у него и передать мне?

— В принципе, да. Но он сам должен хотеть его передать. Лично я бы не рисковала возвращать ему Свет. Да и зачем? Утром мы все равно восстановимся.

Вместо того чтобы разъяснять Еве, я обратился к Василию:

— Я прямо сейчас хочу поехать к деду. Нам нужно с ним поговорить. Я хочу выяснить, почему он так поступил. Но для этого мне нужен твой Свет. Поделишься?

Снова посмотрев на застывшего рядом Матвея с приготовленным гасителем, Василий согласился.

Ева вернула здоровяку Свет, а потом его забрала, заставив моего теперь уже бывшего охранника уйти в затяжной сон длиной в сутки. Передавая полученный Свет мне, она прицепилась:

— Сдался тебе этот дед? Завтра столько дел, а ты с какими-то мелочными вопросами к нему попрешься. Чего с ним разговаривать?

— Ты не понимаешь. Мне хочется выяснить с ним отношения, а не просто уйти в закат, оставшись для него негодяем, попавшим в тело внука, — ответил я и обратился к Эмили: — Вот тебе разве не хотелось после возвращения из Владивостока выяснить отношения со своим дедом?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Мы все выяснили. Еще в тот самый день, когда Особый отдел нас привез к нему и мы долго разговаривали. Я высказала ему, и он высказал мне. Снова говорить о том же не имеет смысла.

— Но вы хотя бы поговорили. А мы нет.

— Подожди! — опомнилась Ева. — А как ты поедешь один? Вдруг на тебя нападут? Нам нужно ехать вместе. Мы тебя подстрахуем.

— Не стоит. Справлюсь сам. Уж теперь я не стану никому подставлять спину. А вам к завтрашнему дню лучше хорошенько восстановиться.

— Можно не переживать, он справится, — уверенно изрек наш оракул, смотря на меня рассеянным взглядом.

Провожать меня отправилась Эмили.

— Ну что, до завтра. Я вернусь, вы еще не успеете проснуться, — надев куртку с бейсболкой, улыбнулся я, а то она выглядела совсем уж расстроенной.

— Будь осторожнее.

— А прощальный поцелуй в щеку будет? — пошутил я.

Однако Эмили вовсе не восприняла вопрос за шутку и, к моему удивлению, вместо предложенной щеки поцеловала в губы. Совсем коротко. Именно что в виде прощального поцелуя.

Естественно, воспользовавшись случаем, я попытался ее обнять. Вот только красавица не была расположена к подобному и поспешила выпорхнуть из объятий.

— Будь осторожнее, — повторила она. — Не вздумай лезть на рожон. Будут проблемы, обязательно звони. Мы подъедем. Ну или уже отступи и перенеси на завтра. Хорошо?

Московская резиденция главы клана Вагаевых представляла собой скромный особняк в два этажа. Федор Гордеевич его купил, дабы было где остановиться в нечастых поездках в столицу. Лишь однажды Андрей с отцом жил в доме пару дней в далеком детстве. Теперь же, пока ехал в такси, я усиленно вспоминал, где и что там находилось. Мне хотелось аккуратно добраться до деда и, минуя охрану с прислугой, спокойно с ним поговорить, а не устраивать вторжение с гасителем, который я предусмотрительно взял с собой.

Не доезжая до места один квартал, я попросил таксиста остановиться. Оставшийся путь лучше было преодолеть пешком.

Стоило от Мясницкой улицы войти в узкий Малый Харитоньевский переулок, и я словно попал в спящее царство — ни людей, ни машин, ни призывно горящих вывесок. А тишина стояла такой, что я стал слышать касание подошвы о брусчатку.