Миссис Богден не отставала, и наконец ей было сказано, что поверенные не вправе разглашать конфиденциальную информацию. Миссис Богден этот ответ не удовлетворил. Неудачи лишь укрепляли ее решимость, равно как и ехидные вопросики ее «девочек». Соображала она медленно, но упорно. Она проследовала мыслью от банка до своего машинописного бюро, от бюро к мистеру Кэдволладайну и от мистера Кэдволладайна к Коркадилам. Ее тоже заинтриговала таинственность, какой была обставлена вся эта процедура. Автор, доступный лишь по засекреченному телефону, поверенный… Чутья Френсика у нее, конечно, не было, но она упорно обнюхивала остывший след и как-то, поздно вечером, поняла, почему мистер Кэдволладайн отказался сообщить ей, откуда отослал машинопись. А отослал безусловно, раз Коркадилы издали книгу. Значит, между Кэдволладайном и Коркадилами был еще кто-то, и этот кто-то – почти наверняка литературный агент. Синтия Богден лежала, не смыкая глаз, и обдумывала свое открытие: да, нашлось недостающее звено цепи. Встала она рано, в полдевятого явилась в контору, а в девять позвонила Коркадилам и попросила к телефону редактора «Девства». Он пока не пришел. Она снова позвонила в десять: его еще не было. Добралась она до него без четверти одиннадцать, и к тому времени изыскала нужный подход – самый прямой.

– Я заведую машинописным бюро, – сказала она, – и вот только что кончила печатать роман одной моей подруги, которая очень хотела бы не ошибиться с литературным агентом, так нельзя ли….

– Боюсь, что тут мы не сможем вам ничего посоветовать, – сказал мистер Тэйт.

– О, конечно, я понимаю, – робким голоском сказала миссис Богден, – но вы опубликовали этот дивный роман «Девства ради по медлите о мужчины», и подруга моя просила меня адресоваться к тому же литературному агенту. Я сочла, что никто лучше вас…

Мистер Тэйт оказался податлив на лесть.

– «Френсик и Футл», Ланьярд-Лейн? – переспросила она.

– Ах да, теперь просто «Френсик», – сказал мистер Тэйт. – Мисс Футл там уже нет.

Но миссис Богден уже не было на проводе. Она дала отбой и набрала номер справочной. Через несколько минут она узнала телефон Френсика. Интуиция говорила ей, что она близка к цели. Она немного посидела, ожидая наития из глубины солитера Позвонить или… Ох, недаром мистер Кэдволладайн так скрытничал. Она решительно встала из-за стола, приказала старшей машинистке сегодня замещать ее и успела на поезд 11:55. Через два часа она подошла по Ланьярд-Лейн к дому номер 36 и поднялась в контору Френсика.

По счастью, Френсик в это время обедал с перспективным новым автором в итальянском ресторанчике за углом. Они вышли оттуда в четверть третьего и направились обратно в контору. На первой площадке Френсик остановился.

– Поднимайтесь, – сказал он, – я буду через минуту.

Он зашел в уборную и заперся, а перспективный новый автор проследовал наверх. Когда Френсик снова появился на площадке и поставил ногу на первую ступеньку, до него донесся слишком знакомый голос.

– Вы мистер Френсик? – спросил голос. Френсик так и замер.

– Я? – рассмеялся молодой перспективный автор. – Нет, я насчет книги. А мистер Френсик внизу, он сейчас поднимется.

Френсик и не думал подниматься. Он кубарем скатился по лестнице и выскочил на улицу Эта бабища выследила его. Что теперь делать? Он вернулся в итальянский ресторан и сел за угловой столик. Как же она ухитрилась его разыскать? Неужели обалдуй Кэдволладайн… А, не важно. Надо что-то придумывать. Не может же он просидеть весь день в ресторане, а встретиться с миссис Богден так же немыслимо, как и бежать от нее. Бежать? А может, улететь? Если он не появится в конторе, перспективный молодой автор. Да пес с ним, с молодым и перспективным. От миссис Богден второй раз не уйдешь… Френсик сделал знак официанту.

– Листок бумаги, будьте добры. – Он набросал несколько строк автору, извинившись и объяснив, что внезапно занемог, потом попросил официанта доставить записку, сопроводив просьбу пятифунтовой бумажкой. Френсик вышел из ресторана вслед за ним и подозвал такси.

– Глас-Уок, Хампстед, – сказал он и быстро залез в машину. Правда, домой – это не спасение. Миссис Богден живенько доберется до него. Положим, он не станет открывать дверь на звонок. Ну и что? Миссис Богден с ее настойчивостью, сорокапятилетняя женщина, которая выслеживала добычу несколько месяцев… нет, тут было чего испугаться. Она ни перед чем не остановится В свою квартиру он вошел в паническом ужасе. Войдя, он запер за собой дверь и за двинул засовы. Потом уселся в кабинете обдумывать ситуацию. Зазвонил телефон. Он механически поднял трубку.

– Френсик слушает, – сказал он.

– Говорит Синтия, – отозвался сипловатый голос. Френсик шваркнул трубку и, чтобы помешать новому звонку, тут же схватил ее и набрал номер Джефри.

– Джефри, дорогой мой, – сказал он Коркадилу, – вы не могли бы…

– Да я вас уже три часа ловлю, – не дал ему закончить Джефри. – Мне прислали совершенно поразительную рукопись Вы не поверите, но в таком городе, который называется, представьте себе, Библиополис, живет какой-то сумасшедший.. Но правда же, глаза на лоб лезут. Библиополис, штат Алабама… Ну так вот он, извольте видеть, объявляет, будто он – наш дорогой покойник Питер Пипер, и не соблаговолим ли мы, кавычки, исполнить обязательства, записанные в договоре, кавычки закрываются, опубликовать его роман «Поиски утраченного детства?» Невероятно, а между тем подпись…

– Джефри, милый, – сказал Френсик наинежнейшим тоном, как бы отгораживаясь от женских прелестей миссис Богден и заодно готовя Коркадила к тому, что воспоследует, – с вашего разрешения я вам кое-что объясню…

Он торопливо объяснял минут пять и повесил трубку. Потом с неимоверной быстротой уложил два чемодана, вызвал такси, оставил записку молочнику, отменив свои две пинты в день, схватил чековую книжку, паспорт и портфель с рукописями Пипера – и через полчаса затаскивал пожитки в дом Джефри Коркадила. Пустая квартира на Глас-Уок была тщательно заперта и на звонки прибывшей Синтии Богден никак не отзывалась. Френсик сидел в гостиной, потягивал бренди и затягивал хозяина в антихатчмейеровский заговор. Джефри глядел на него, вылупив глаза.

– Вы хотите сказать, что вы преднамеренно ввели в заблуждение Хатчмейера – и меня, если уж на то пошло, – уверив его, будто этот бешеный Пипер написал «Девство»? – спросил он.

– Пришлось, – печально сказал Френсик. – Если бы я не уверил, все бы рухнуло. Откажись Хатчмейер от сделки – где бы мы были?

– Ну, уж такого безобразия не приключилось бы, это я вам твердо скажу.

– Вы бы обанкротились, – сказал Френсик. – Вас же «Девство» спасло. Вы на нем изрядно подзаработали, да я вам и еще кое-что прислал. Теперь ведь Коркадилы на очень хорошем счету.

– Это, может быть, и верно, – слегка смягчился Джефри, – но хороша будет фирма, когда выяснится, что Пипер, автор «Девства»…

– Не выяснится, – сказал Френсик. – Это я вам обещаю. – Джефри с сомнением поглядел на него.

– Ваши обещания… – начал он.

– Придется вам довериться мне, – сказал Френсик.

– Довериться вам – после всего? Нет уж извините, моего доверия вам не видать как своих…

– Ничего не поделаешь. Помните договор, который вы подписали? Где обусловливался пятидесятитысячный аванс за «Девство»?

– Вы его разорвали, – сказал Джефри. – Я сам видел.

– Я-то разорвал, – кивнул Френсик, – а Хатчмейер – нет. Он наверняка сделал фотокопию, и в суде вам нелегко будет объяснить, как это вы подписали два договора на одну и ту же книгу. Нет, Джефри, это не смотрится, никак не смотрится.

Джефри и сам видел, что не смотрится. Он присел.

– Так чего же вам надо? – спросил он.

– Мне нужна постель на ночь, – сказал Френсик, – а завтра утром я пойду в американское посольство за визой.

– Не понимаю все-таки, зачем вам у меня ночевать, – сказал Джефри.

– Поглядели бы на нее – поняли бы, – сказал Френсик как МУЖЧИНА МУЖЧИНЕ. Джефри подлил ему бренди.