– Остановись, эльф, – велел череп. – Маги Башни Проклятых давно следят за Закиром. Несчастный, он думает, что хорошо спрятал свое Творение. Мы знаем, где оно, и день за днем следим за его развитием. Это не обман. Существо живое, оно говорит, мыслит, чувствует. И Иль-Закир создал его. Пусть скажет, как.

– Это не существо, – сказал я.

Мудрец попятился. Огромная фигура начала меркнуть. Пустые глазницы окровавленного черепа вспыхнули, и изобретатель вновь предстал перед нами.

– Мы еще не закончили, – бросил колдун. – Ты применил волшебный кристалл, чтобы явиться здесь и напугать наших солдат. Но теперь я управляю твоей стекляшкой. Тебе не удастся прервать связь или даже выйти из комнаты, в которой прячешься, пока я не позволю. И это лишь малая часть моих возможностей. А теперь пусть эльф продолжит. Кого прячет Закир – если не существо?

– Душу, – ответил я.

В пустых глазницах сверкнуло непонимание.

– Мудрец испробовал десятки способов, чтобы научиться создавать жизнь. Применял самые древние, самые страшные заклинания. И однажды, сам того не ведая, он отнял душу у своей помощницы, Алисы Шталь, и заключил ее в кокон.

– Нелепость! – воскликнул Кровавый колдун. – Мы следили и за его ассистенткой. Гораздо незаметней и тщательнее, чем наши горе-помощники из тайной полиции.

Он бросил презрительный взгляд на Джоухара.

Шпик так и не решился подняться на ноги. Он боялся оказаться лицом к лицу с окровавленным черепом. Поэтому соглядатай остался сидеть в грязи.

– С Алисой Шталь ничего не произошло. Как же она могла потерять душу?

– Для эльфов душа не имеет такого значения, как для других существ. У меня ее тоже нет. Можете проверить. Но если вы следили за нами, то видели, как Иль-Закир просил меня рассказать своему Творению о Даркмуре – школе, где я учился.

– Что в этом такого? – спросил Кровавый колдун.

– Вспомните свою молодость. Представьте, что вы юное, полное сил, любознательное существо, заточенное в коконе. Чего бы вы хотели? О чем мечтали? О школе – где вас ждут новые стены и новые запреты? Нет! Вы жаждали бы свободы.

– Но существо хотело узнать о Даркмуре…

– Душа Алисы Шталь потеряла память, когда оказалась отделена от тела. И все же, в каком-то из уголков ее сознания, сохранились воспоминания детства. Она хотела вернуться домой, в свое тело, в Страну эльфов – а Даркмур, где она когда-то училась, был всего лишь символом этого возвращения. Тогда-то я все и понял.

Над моей головой раздалось хлопанье крыльев. Мубарраз, один из верховных некромантов Гильдии, парил высоко в небе. Он походил на огромную летучую мышь. Замерев над нами, он стал снижаться.

– Это правда? – вопросил черный чародей. – Глупая ты черепушка.

Нога повелителя мертвых коснулись земли. Кожистые крылья вновь прекратились в руки. Он шагнул к Кровавому колдуну и без долгих церемоний схватил его обеими ладонями.

Некромант не боялся магов Башни Проклятых. Его волшебство было гораздо сильнее.

– Если ты следил за ними все это время, то можешь проверить слова Майкла прямо сейчас. Давай!

Глаза Мубарраза впились в пустые глазницы. Несколько мгновений он смотрел в них, и его собственные зрачки высоко закатились. Потом черный чародей отбросил кровавый череп, и тот покатился по грязной траве, как свекла, упавшая с воза зеленщика.

– Это правда… – прошептал некромант.

Затем он выпрямился, и его глаза весело блеснули.

– Иль-Закир потратил немало наших денег, – воскликнул Мубарраз. – Их не вернуть. Но зато теперь мы можем вдоволь над ним посмеяться. Джентльмены, мы уходим.

Его слова были обращены к другим темным чародеям и привидениям. Взмахнув кожистыми крылами, некромант поднялся в воздух и устремился прочь. Он пролетел насквозь гигантскую фигуру Иль-Закира и, мне кажется, сделал это специально.

Кровавый колдун вздрогнул, остановившись прямо у сидящего на траве Джоухара. У мага Башни Проклятых не было сил, чтобы снова подняться в воздух. Только теперь он понял, что все это время его водили за нос: и Иль-Закир, со своим несуществующим изобретением, и некроманты, привыкшие загребать жар чужими руками.

Если бы открытие мудреца на самом деле существовало, Мубарраз без труда отнял бы его у людей эмира, несмотря на всех маназирских магов.

Алая вспышка ослепила Джоухара, и колдун исчез.

Соглядатай медленно поднимался на ноги.

– Мы уходим! – прокричал он, и ужаснулся, как жалко прозвучал его голос.

Шпику хотелось удалиться с достоинством, как сделал это некромант. Но профессиональный филер не был на это способен. Согнувшись и спотыкаясь, он подошел к лошади, но потом понял, как глупо сейчас на нее взбираться.

Взяв скакуна под уздцы, он побрел прочь. Трубачи сигналили отступление. Полки эмира разворачивались, чтобы вернуться в столицу.

– Ты молодец, – заметила Френки.

Девушка стояла рядом со мной. Когда Мубарраз исчез, рассеялось и наложенное им заклинание.

– Только не стоило делать все одному.

– Я не молодец, гном побери, – ответил я. – Я проклятый мерзавец. Жизни сотен солдат я только что обменял на одну.

– Чью?

– Алисы Шталь. У Иль-Закира остался только один шанс спасти свою репутацию. Он убьет девушку, и тогда никто не сможет доказать, что существо в коконе когда-то было ее душой. Телепортируй нас прямо в дом – и молись Нитхарду, чтобы мы не опоздали.

– Остановитесь, – приказал я.

Абдулла Иль-Закир, мудрец из города Маназира, стоял напротив меня. В правой руке он держал короткий кинжал, со слегка закругленным лезвием. Левой изобретатель поддерживал Алису Шталь.

Тело девушки, и без того маленькое и легкое, теперь казалось бесплотным. Робкий лепесток, оторванный с цветка. Веки эльфийки слегка подергивались. Я не знал, понимает ли она, что происходит вокруг.

– Ни шагу дальше, эльф! – воскликнул мудрец. – Ты видел водонапорную башню. Значит, тебе известно мое могущество. Стой и смотри – или судьба Алисы покажется тебе раем.

– Я не владею магией, – сказал я, неторопливо приближаясь к нему. – Почти. Но моих способностей хватит, чтобы понять – вся твоя энергия ушла на механических монстров. Сейчас ты не способен даже на самое простенькое заклинание. Вот почему мы так легко смогли проникнуть в твой дом. Просто отпусти девушку.

Франсуаз натянула тетиву длинного лука. Девушка позаимствовала его у одного из солдат эмира.

– Ты все слышал? – спросила она. – Или прочистить тебе уши стрелой?

– Это довольно вульгарно, – согласился я. – Мало подходит к высотам философии и глубинам науки, где вы обитаете. Но уверяю вас – она может прошить вам голову насквозь. Наконечник войдет в одно ухо и выйдет через другое.

Я так и не решил, обращаться к нему на «ты» или на «вы», поэтому постоянно сбивался. Не думаю, чтобы кто-нибудь обратил на это внимание.

Иль-Закир бросил взор на лук в руках девушки.

Его взгляд был быстр; но он понимал, что стрела окажется гораздо быстрее.

– Хорошо, – негромко произнес он. – Если я отпущу ее, что станет со мной?

– Если я скажу, что вы сможете уйти, вы ведь мне не поверите?

– Верно.

– Тогда не стану пытаться. Вы окажетесь перед судом города Маназира за покушение на убийство. Или мы можем передать вас дознавателям Гильдии магов. Они будут более объективны, чем эмир или некроманты. Решать вам.

Мудрец рассмеялся.

Он отбросил в сторону Алису Шталь и в тот же миг отшвырнул прочь кинжал. Девушка упала на мягкий ковер. Иль-Закир стоял перед нами, совершенно безоружный. Я чувствовал, что он еще не в силах прибегнуть к своей магии.

Однако лицо изобретателя оставалось спокойным – и почти сразу же на нем начали появляться признаки торжества.

– Я сдаюсь, – произнес мудрец.

Он был слишком хладнокровен.

И чем больше становился уверен в себе Иль-Закир, тем сильнее беспокоился я. Словно присутствие духа перетекало от меня к нему незримым ручьем.