- Те слова, что я сказал тебе в бальном зале...

- Да?

- Мне не следовало их произносить.

- Что именно?

- Ты имела право на внимание со стороны остальных мужчин, поскольку я был столь невнимателен.

- О... но мне была понятна причина. Дело не в желании узнать или сочувствии. Я просто беспокоилась. А они налетели, как рой пчел. У меня не осталось времени на раздумья. А потом пришел ты...

Она влезла на широкую застеленную кровать. Росс присел на краешке рядом, положив ноги на ступеньку кровати. Демельза обхватила колени и взглянула на него.

- И еще Верити.

- Верити?

Она рассказала.

Вслед за этим последовало долгое молчание, одно из тех выразительных, приятельских молчаний, которые часто воцарялись между ними.

- О Боже, - вздохнул он, - мир сошел с ума, - он прислонился к её коленям. - Как тебе известно, всю неделю мне хотелось подраться хоть с ветряными мельницами за неимением ничего лучшего. Но думаю, сейчас я слишком устал для ненависти, Демельза.

- Я рада, - ответила она.

Несколько минут спустя он лег в постель рядом с ней и тихо лежал, глядя на балдахин. Затем наклонился и задул свечу. Она обняла его и положила его голову к себе на плечо.

- Я впервые за четыре дня трезв, - сказал Росс.

Впервые они лежали вот так, но она этого не сказала.

На следующее утро не осталось никаких сомнений, что Уорлегганы неодобрительно восприняли завершение карточной ссоры. Отмечали принуждение и жесткость. Росс подумал - неужели они ожидали, что гости станут молча сидеть и терпеть обман?

Но тогда у него было времени поразмыслить над этим вопросом, поскольку ему требовалось повидаться с Харрисом Паско, прежде чем они отправятся домой.

В последние дни дела медной компании оставались почти заброшенными, но сейчас требовалось многое сделать и многое обсудить.

- Я слышал, вы были в Лонсестоне пару дней назад, - через некоторое время встревоженно проговорил банкир.

- Значит, вы в курсе.

- Забавно, знаете ли, я теперь редко покидаю дом, только чтобы подняться на холм на благо моего здоровья, и всё же все н-новости на свете до меня доходят. Я надеюсь, вы не заболели после этого приключения?

- Нет, если вы имеете в виду тело. Конечно, осталось еще несколько дней, когда лихорадка может проявиться.

- Как я...ммм... понял, - Паско слегка поморщился, - ваши действия по взлому тюрьмы не одобряются.

- А я и не ожидал обратного.

- Совершенно верно. Юноша умер? Да... Знаете ли, не думаю, что нечто серьезное произойдет в связи со случившимся. Вопрос, подходит ли тюрьма для содержания заключенных, естественно, возникнет при любом расследовании вашего поведения, и не в интересах заинтересованных судей выносить на публику этот инцидент. Вообще-то, почти все они - из благочинного дворянства, и их худшее преступление - апатия. Многие из них исполняют свои обязанности с завидным патриотизмом. И уделяют достаточное внимание тому, чтобы страна не выглядела плохо. Я думаю, они решат сплотить свои ряды и игнорировать вас. Это мое личное мнение, если оно чего-то стоит.

Росс топнул ногой.

- Это, возможно, н-немного печально, - продолжил Паско, глядя в окно, - поскольку некоторые из акционеров "Карнморской медной компании" будут, так сказать, с другой стороны баррикад.

- Что вы имеете в виду? - поднял взгляд Росс.

- Ну, они ведь судьи, разве не так? И потому, скорее всего, рассмотрят случившееся в ином свете: Сент-Обин Тресайз, Альфред Барбери и другие. Однако этого может и вовсе не произойти.

- Чего они, похоже, не видят, так это того, что нам придется и так немало побороться и помимо разногласий между нами, - Росс фыркнул и поднялся.

Паско поправил очки и стряхнул крошки табака с сюртука.

- Я не был на балу прошлой ночью, но мне рассказали, что прием весьма удался. Ваша жена, как я понимаю, пользовалась вчера успехом.

Росс метнул на него резкий взгляд: Паско обычно не был склонен к сарказму.

- В каком смысле?

Банкир слегка удивленно встретил его взгляд.

- В самом благоприятном, полагаю. Если есть неблагоприятный способ добиться успеха, то я такого еще не знаю.

- Я был не в духе прошлой ночью. И не обратил внимания.

- Надеюсь, это не симптомы лихорадки?

- О, нет... Вы говорили о...

- О чем?

- О моей жене.

- О, я просто лишь повторял то, что услышал. Несколько дам отметили её красоту. И, полагаю, лорд-наместник поинтересовался, кто она.

- Хм, - произнес Росс, стараясь не показать удивления, - это очень приятно.

- Вы остановились у Уорлегганов?

- Мы едва ли могли отказаться. Не думаю, что нас еще раз пригласят, поскольку моё участие в медной компании невозможно долго удерживать в секрете.

- Д-да. И то, что произошло вчера вечером между вами и Мэтью Сансоном ляжет дополнительной нагрузкой на ваши отношения.

- Вы, безусловно, отлично информированы.

- Мне рассказал некто по имени Воспер, - улыбнулся Паско, - н-но вскоре об этом инциденте заговорят в городе.

- Нет никаких причин, почему это должно отразиться на Уорлегганах. Они даже не играли вчера.

- Это так, но он их кузен.

- Уорлегганов? - Росс помолчал. - Я не знал.

- Старый Уорлегган, дед, как вы знаете, трудился кузнецом. Так вот, у него было трое детей. Дочь вышла замуж за мелкого негодяя по фамилии Сансон, отца Мэтью Сансона. Старший сын старика - Николас, отец Джорджа, а младший сын - Кэри.

- Вот как, - удивился Росс, обдумывая услышанное. Было над чем поразмыслить. - Он ведь мельник, не так ли?

- Т-так они его называют, - сказал Харрис Паско с особенным выражением лица.

В час дня Полдарки выехали от Уорлегганов, Джордж великодушно спустился по лестнице, чтобы их проводить. Больше ни слова о ночном скандале, а Сансона и дух простыл, будто его никогда и не было. Они распрощались со смехом, благодарностями и неискренними обещаниями вновь увидеться в ближайшее время, и пятеро Полдарков повернули коней на Принцесс-стрит.

Когда Демельза только собиралась взобраться в седло, к ней подошел конюх из таверны "Семь звезд" и передал запечатанное письмо, но, поскольку её окружало много людей, времени хватило только чтобы сунуть его в карман костюма для верховой езды и надеяться, что другие этого не заметили.

Напряжение их не оставляло - с прошлой ночи Фрэнсис не обмолвился с сестрой ни словом, и во время поездки никто, похоже, не был склонен начинать разговор. Но когда они добрались до болот, Росс и Фрэнсис ехали впереди, а три женщины рядышком, в то время как двое слуг на пони и багаж остались где-то позади.

Вышло так, что Росс и Френсис дружески разговаривали, чего не случалось уже очень давно, а позади них (поскольку Верити молчала) Элизабет и Демельза впервые за все время общались как равные.

Росс и Френсис, тщательно избегая темы капитана Блейми, говорили о Мэтью Сансоне. Фрэнсис не знал о его родстве с Уорлегганами.

- Черт подери, - проговорил Фрэнсис, - вот что меня беспокоит - я играл с этим подлецом три последних года. Никаких сомнений - он постоянно и помногу выигрывал. Иногда и проигрывал, но редко мне. Любопытно, насколько он меня надул.

- Полагаю, на немалую сумму. Подумай-ка Фрэнсис, считаю, этого не следует так оставлять. Преследуя его, я ничего особо не выиграю, а вот ты - да. И другие тоже. Не думаю, что ты можешь позволить себе рассчитывать на Уорлегганов.

- Мы могли бы попытаться выжать из него немного выигрышей обратно?

- Почему бы и нет? Он мельник и просто купается в деньгах. Почему бы и не заставить его заплатить.

- Жаль, что я не подумал об этом до отъезда. Мне следовало бы оповестить некоторых пострадавших. У меня неприятное чувство, что прежде чем мы сделаем хоть что-нибудь, он сбежит из графства.