- Жарковато, - сказал он миссис Каркик, воображая, что это вежливо.

Женщина не обратила внимания, встала и начала петь. Все пели, а люди на ступеньках у алтаря - производили больше всего шума, играя на инструментах, как на пирушке. Джуд остался сидеть, вытираясь и оглядывая церковь. Для него всё это было внове. Джуд относился ко всему отстраненно и предвзято.

И вот псалом допели, и все сели. Джуд все еще смотрел на хоры [10].

- Что все эти женщины там делают? - пробормотал он, склонившись вперед и обдавая миссис Каркик винными парами.

- Тсс. Это хоры, - прошептала та.

- Что? Хоры? Почему это они ближе к небесам, чем мы, простой народ?

Джуд с минуту поразмышлял. Он был настроен доброжелательно, но не так доброжелательно, как все вокруг.

- Мэри Энн Трегаскис. Что она сделала, чтобы быть ближе меня к небесам?

- Тсс, тсс, - зашикали на него вокруг.

Джуд не заметил, что мистер Оджерс стоит за кафедрой.

Джуд высморкался и убрал тряпку в карман, повернувшись к миссис Каркик, чинно теребившей хлопковые перчатки.

- Как ваша старая корова? - прошептал он. - Ужо отелилась или нет?

Казалось, что миссис Каркик нашла изъян в одной из перчаток и уделила ему всё своё внимание.

- Кажись, они уже тогось. Кажись, вы зря купили их у старого дядюшки Бена. Скользкий старый мошенник, и при этом на хорах...

Вдруг раздался громкий голос, как будто у него прямо над головой. Джуд ошалел, видя, что остальные, казалось, боятся сказать хоть слово.

- Моя проповедь из Книги Притчей Соломоновых. Глава двадцать третья, стих тридцать первый. "Не смотри на вино, как оно краснеет, впоследствии, как змей, оно укусит, и ужалит, как аспид".

Джуд поднял голову и увидел мистера Оджерса, стоящего в подобии деревянного ящика с кипой бумаг в руке и старыми очками на носу.

- Друзья мои, - произнес мистер Оджерс, оглядывая прихожан, - я избрал этот стих после долгого обдумывания и серьезной молитвы. Я сделал так, потому что в следующий четверг - праздник Сола. Как вы все знаете, этот праздник уже давно повод не для безобидного здорового увеселения, а лишь для чрезмерного употребления спиртного...

- Вот зануда, - буркнул Джуд довольно громко.

Мистер Оджерс замолчал и строго посмотрел на лысого старика, сидящего чуть ниже. Не услышав ничего больше, он продолжил:

- Чрезмерного употребления спиртного. Сегодня я прошу прихожан в следующий четверг подать добрый пример всему приходу. Мы должны помнить, дорогие друзья, что в этот праздник нет места пьянству и разврату, ибо он учрежден в память о высадке на берег нашего покровителя, святого Сола из Ирландии, явившегося, чтобы обратить язычников Западного Корнуолла. Это произошло в четвертом веке, он приплыл из Ирландии на мельничном жернове и...

- На чем? - переспросил Джуд.

- На мельничном жернове, - повторил мистер Оджерс, забывшись, - это исторический факт, что он высадился...

- Но я только спросил! - раздраженно прошептал Джуд человеку сзади, который похлопал его по плечу.

- Sanctus Sawlus [11], - продолжил мистер Оджерс, - это девиз нашей церкви, и он должен быть девизом и заповедью нашей повседневной жизни. Мы чтим тот факт, что святого Сола принесло к нашим берегам...

- На мельничном жернове, - пробормотал Джуд миссис Каркик. - Кто-нибудь еще слыхал о человеке, плавающем на жернове, а? Привязанным, а? Это бессмысленно, чепуха, неразумно, неподобающе, это враки!

- Как видите, с нами сегодня тот, - сказал мистер Оджерс, опрометчиво принимая вызов, - кто привычно смотрит на вино, как оно краснеет. Так в него входит дьявол и ведет его в дом Божий, чтобы выставлять напоказ злобу свою...

- Эге, - сказал Джуд, пошатываясь. - Я не отличаются от тех, что там, наверху. Тех, что вы взяли на хоры, а? Никого, кроме пьяниц и шлюхиных отродий! Гляньте-ка на старого дядюшку Бена Трегигла с кудряшками как у праведника. А он надул бедную старую вдовушку, сбагрив ей корову, которая, как он знал, потомства не принесет.

- Эй ты, выйди вон, - мужчина позади схватил Джуда за руку.

Джуд ударил его ладонью, не сходя с места.

- Я не никому не причиняю вреда! То ли дело тот совёныш наверху. Меня и не сравнить с этим шлюхиным отродьем. Брешет глупые старые небылицы о человеке, приплывшем на мельничном жернове...

- Дава, Пэйнтер, - сказал Фрэнсис, понуждаемый женой, - изливай свои жалобы снаружи. Если пришел к нам в церковь, чтобы мешать, то, скорее всего, закончишь свои дни в тюрьме.

Налитые кровью глаза Джуда обратились на Фрэнсиса.

- Пошто вы меня выгоняете, а? - уязвленно спросил Джуд. - Я теперь рыбак и никому не слуга, и знаю, что мельничные жернова так же способны плавать, как и летать.

- Пойдем, - Фрэнсис взял его за руку.

Джуд сбросил его руку.

- Я уйду, - сказал он с достоинством и громко добавил: - Экий мерзкий способ вы избрали, чтоб привести к покаянию. Вы все отправитесь в пекло, это так же верно, как и то, что меня зовут Джуд Пэйнтер. Плоть слезет у вас с костей. И жир закапает. Особливо со старой миссис Грабб, занявшей два места своими телесами! И Шар Нэнфан, что на хорах...

Двое крепких мужчин стали уводить его по проходу.

- Здрасьте, миссис Мец, похоронили еще одного мужа, да? Гляньте-ка, здесь же Джонни Кимбер, что украл свинью. И малютка Бетти Код. Ну-ну, еще не вышла замуж, Бетти? Ужо пора бы...

Его проводили до выхода. Там он вырвался и выдал напоследок:

- Так будет не всегда, друзья мои. Делишки заварились во Франции, друзья. Мятежи и кровавые убийства! Народишко взломал тюрьму и выставил голову правителя на шесте! И здесь кое для кого костры разгорятся, прежде чем они помрут! Истинно говорю вам...

Дверь за ним захлопнулась, и послышались его удаляющиеся крики, пока он топал к кладбищенским воротам.

Все начали потихоньку успокаиваться. Фрэнсис, не то раздраженный, не то удивленный, взял пару молитвенников и вернулся на свою скамью.

- Так вот, - продолжил мистер Оджерс, вытирая лоб, - как я уже говорил, совершенно независимо от... легенды или... э-э-э... чуда святого Сола...

Домой они возвращались вместе с Оджерсами. Фрэнсис согласился с женской половиной Тренвит-хауса в том, что при десяти ртах в семействе это был, вероятно, единственный день на неделе, когда Оджерсы плотно обедали (и то не так плотно, как прежде); но от этого они не становились лучшими собеседниками. Он бы предпочел, чтобы они были чуть менее подобострастными. Временами он радикально искажал свою точку зрения, чтобы просто позабавиться, наблюдая, как изворачивается Оджерс, пытаясь ему вторить. Оджерс старательно избегал лишь одного - ссоры с Полдарками.

В дом они вошли парами, дамы впереди, джентльмены за ними. Господи, взмолился Фрэнсис, сделай так, чтобы Оджерс умел играть в азартные игры и у него оказались деньги в кармане.

- Этот парень, Пэйнтер, совсем опустился, - произнес он. - Интересно, почему кузен от него избавился? Он и так немало грубостей от него стерпел в прошлом.

- Как мне сказали, Пэйнтер устроил скандал. Да он сущий негодяй, сэр. И заслуживает колодок. Думаю, что после его ухода прихожане так толком и не успокоились.

Фрэнсис подавил улыбку.

- Интересно, что он пытался рассказать про Францию? Не выдумал ли он всё?

- В этом есть доля истины, мистер Полдарк. Моей жене по делам прихода выпал случай навестить миссис Джанет Тренкром, вы ее знаете, жену племянника мистера Тренкрома. Миссис Тренкром тогда рассказала... что же она сказала? Мария! Что тебе поведала миссис Тренкром?

- О, она тогда сказала, что с них довольно и Шербура, но, конечно же, она преувеличивала. Она рассказала, что французскую тюрьму, как же она называлась? Неважно. В прошлый вторник или воскресенье разгромили бунтовщики и забили насмерть начальника тюрьмы вместе со многими из его людей.